оставался на высоком уровне, лучшие его умы должны забросить науку.
расхохотался.
он уходит со своего поста, удаляется в келью. Мы бы имели блестящее
исследование по экономике...
имели блестящее историческое исследование. Но через двадцать лет оно бы
устарело. Работа же, которой он занят теперь, принесет колледжу пользу на
очень долгое время. Перевести институт в Эджстоу! Как вам это? А? Я говорю
не только о финансовой стороне, хотя по долгу службы с ней связан. Вы
представьте себе, как все проснется, оживет, расцветет! Может ли самая
лучшая книга по экономике...
которые рады забыть о своем сане после третьей рюмки. С Бэзби все обстояло
наоборот: именно в этот момент он о своем сане вспоминал. Священник,
уснувший летаргическим сном тридцать лет назад, обретал странную,
призрачную жизнь.
понимать религию в широком, высоком смысле, я не побоюсь сказать, что
Кэрри делает сейчас то, чего не сделал никакой Джоэл.
Кэрри, - но...
тут делать институт?
Я думал, вы там свой человек.
свой, другое дело - чем они занимаются.
таинственность на пустом месте. На мой взгляд, цели института совершенно
ясны. Он впервые в истории занимается прикладной наукой всерьез, в
интересах нации. Один размах говорит за него. Какие здания, какой
аппарат!.. Вспомните, сколько он уже дал промышленности. Подумайте о том,
как широко он использует таланты, и не только научные, в узком смысле
слова. Пятнадцать начальников отделов, причем каждый получает по
пятнадцать тысяч в год! Свои архитекторы, свои инженеры, свои
полицейские... Поразительно!
есть дети.
Институт знаменует начало новой, поистине научной эпохи. До сих пор все
делалось как-нибудь. Теперь сама наука получит научную базу. Сорок ученых
советов будут заседать там каждый день, протоколы будут немедленно
реферировать, распечатывать - мне показали, удивительная машина! - и
вывешивать на общей доске. Взглянешь на доску - и сразу видно, где что
делается. Институт работает как бы на твоих глазах. Этой сводкой управляют
человек двадцать специалистов, в особой комнате, вроде диспетчерской. На
доске загораются разноцветные огоньки. Обошлось это, я думаю, не меньше,
чем в миллион. Называется прагматометр.
мне, что сортиры там - выше всех похвал.
инженеры и своя полиция. Дело не в этих прагматометрах и не в роскошных
унитазах. Важно другое: наука обратится, наконец, к общественным нуждам,
опираясь на силу государства. Хотелось бы надеяться, что это даст больше,
чем прежние ученые-одиночки. Во всяком случае, это может дать больше.
Сифон - на верхней полке. Постараюсь поскорей. Вы еще не уходите, Джеймс?
знаете ли. Нет, надо быть болваном, чтобы тут работать! Сплошная
нервотрепка. Дикая ответственность. А потом тебе говорят, что науку
двигают эти книжные черви! Хотел бы я поглядеть, как бы Глоссоп
повертелся!.. Да, Кэрри, займитесь своей экономикой, легче будет жить.
Фиверстоуну, уже сообщал ему какую-то смешную новость.
смотрел на Марка. Потом он хмыкнул. Потом он расхохотался. Откинувшись в
кресле, он хохотал все громче, и Марк стал вторить ему, беспомощно и
искренне, как ребенок. "Прагматометры!.. - восклицал Фиверстоун. -
...Дворцовые сортиры!.." Марку стало удивительно легко. Все, чего он не
замечал, и все, что замечал, но не показывал из уважения к прогрессистам,
припомнилось ему. Он не мог понять, как раньше же не видел, что и
проректор, и казначей столь смешны.
пользоваться вот такими. Их спрашиваешь дело, а они...
Им не хватает реализма, они живут фантазиями, но чему они верят, тому и
служат. Они знают, чего хотят. А наши бедные друзья... их легко впихнуть в
нужный поезд, они даже могут вести его, но о пункте назначения они и
понятия не имеют. Они голову положат, чтобы институт переехал в Эджстоу.
Тем они ценны. Но что это за институт, что ему нужно, что вообще нужно...
это уж увольте! Нет, прагматометрия!.. Пятнадцать начальников!
поймете. Я читал все ваши статьи. Поэтому я и хочу с вами поговорить.
мешал ему говорить, как и прекрасное вино.
сделаем ректором Кэрри...
школы для дефективных; и Марк обрадовался, что собственный его тон можно
истолковать и как шутливый. Оба посмеялись.
место для Кэрри. Скажешь ему, что он думает, и он так будет думать.
Колледж для нас - только инкубатор. Мы будем брать отсюда стоящих людей.
Сейчас самое главное - решить, на чьей ты стороне - на стороне ты порядка
или на стороне обскурантизма. По всей вероятности, человеческий род уже
способен управлять своей судьбой. Если дать науке волю, она создаст
человека заново, сделает его воистину полезным животным. Если же ей это не
удастся... тогда нам конец.
Вэстон...
еще хромой.
вечно твердят, что реакционеры борются против нас. Они и не подозревают,
что это - настоящая борьба. Сопротивление врагов не кончилось судом над
Галилеем. Оно только начинается. Теперь они знают, что вопрос о будущем
человечества решится в ближайшие шестьдесят лет. Они будут сражаться до
конца. Их ничто не остановит.
беспредельно важно решить, с кем ты. Если попытаешься остаться в стороне,
станешь пешкой, больше ничего.
о чем тут думать!
Реалистично ли заботиться о том, что станет с кем-то через миллионы лет?
Кроме того, не забывайте, что враг тоже толкует о спасении человечества.