делаем и тем, что всегда делали? Мы знали, где умрем - прямо в шлюпке,
когда придет время, но во всем остальном мы были совершенно как все
остальные, пытаясь оставаться живыми, как можно дольше. И я знал, что она
не хотела умирать сто дней назад, и я знал, что она не хотела умирать в ту
самую минуту, и я тоже. Но почему сейчас? Она требовала ответа на этот
вопрос: это было просто что-то, чего она не знала. И я сказал, что тоже не
знаю, но что каждый, когда-либо родившийся на свет, живет под смертным
приговором только за то, что родился, и тот факт, что у нас не было
никакой надежды, ничего не меняет. Надежда делает жизнь более легкой, но
она не делает жизнь невозможной. Миллионы и миллионы прожили без нее
долгие годы. Этот спор произошел на сто второй день, и зазвучала сирена.
Наконец Кейз улыбнулся.
тех краях мы приближались к чему-то, или что-то приближалось к нам. Оно
было огромным, и оно не могло появиться так, как появилось, сразу так
близко и без предварительного предупреждения, но так случилось, и не
просите меня объяснить это.
Земля. Мне не следовало говорить "планета", потому что не было системы, но
вы поймете, почему я ее так назвал.
пульта.
Отрицательно. Я получил не изображение на экране, узнал расстояние, и не
мог поверить. Чтобы появиться так быстро, она должна была двигаться
навстречу, сумма скоростей... и даже в таком случае, ее следовало бы
обнаружить за несколько дней до этого. Но она двигалась не навстречу, она
двигалась под углом слева. Я вычислил угол; объект находился всего в
двухстах пятидесяти километрах от нас и наши траектории должны были
пересечься через немногим более тридцати часов. Я получил на экране
увеличенное изображение: скалистый сфероид, но при помощи одного лишь
радара я не мог узнать ничего больше.
посмотреть на нее, она стояла, прижав руки к ушам: - Пожалуйста, Кейз,
отключи сирену.
но там не было ничего, даже звездного света. Помню, что я снова подумал о
том, что любой объект подобного размера должен был бы иметь какую-нибудь
атмосферу, хотя бы притягиваемый водород или пыль, поэтому я снова
произвел проверку и получил положительный ответ.
воспользовался, или случилось много такого, что я не могу объяснить. Все
что я могу сделать - так это рассказать вам, что произошло.
вещи...
никогда не забуду - показания, соответствующие Земле-Нормальной. Они были
следующими: 0.9, затем на экране вспыхнула еще одна девятка, а за ней еще
три: 0.999. Это средняя температура и давление, и состав, и я сомневаюсь,
что сама Земля дала бы вам подобные показания. И что-то было в том, как
появились эти девятки, вот что важно... Я не знаю. - Он переменил позу,
схватил соску, снова положил ее на место. - Потом я немного поспал, часов
шесть, оставив Джен наблюдать и приказав ей разбудить меня, и самой
поспать. Мы не знали, что нас ожидает, и хотели отдохнуть.
бы это ни было, имело свет. Она была похожа на те старые фотографии
Венеры, еще до того, как исчезла ее атмосфера. Снимки, полученные при
помощи радара, были такими же как раньше, только теперь расстояние
уменьшилось, но оптические приборы показывали непрерывные облака. Я
проверил природу этого света. Он был белым, более или менее - смесь; он
шел от туч.
что вращение стало неприятным. Я повернул шлюпку хвостом внутрь и
установил постоянно в одно торможение, что было удобно для нас и легче для
сенсоров.
пульта управления, но то что мы имели, было достаточно хорошим, и я
использовал его до предела. У нас было необходимое время, а скорости так
хорошо соответствовали друг другу, что переход с орбитального на
управляемый полет произошел так мягко и приятно, словно в учебнике. Я
утратил чувство тревоги, отменил шестичасовые вахты и проводил большую
часть времени следя за показаниями приборов. Джен сказал, что она составит
отчет о том, как я этим занимался.
от предыдущих недель: она с радостью бросалась делать все, о чем бы он ее
не попросил; а в один прекрасный день она вдруг сказала:
кроме меня. Я должна рассказать им, каким-то образом я должна им об этом
рассказать.
планетоид, и он кивнул ей, и повернулся назад к пульту управления,
радуясь, что есть на чем сосредоточиться. После этого она проводила много
свободного от вахты времени бормоча что-то в микрофон.
плотности атмосферы, что нагревание вследствие трения не составило
проблемы, а только приносило пользу. Мы тормозили с его помощью,
использовали тепло для обработки водорода; фактически, я действительно
полагаю, что мы сели с полными баками именно благодаря этому, правда,
ничего хорошего это нам не принесло... Мы переориентировались: нос
параллельно горизонту, плавником вверх, а жилые отсеки таким образом, что
и у нас и у шлюпки снова появился верх и низ. Мы облетели планетоид в
верхних слоях стратосферы - или того что было бы стратосферой на Земле - и
составили карту.
было - покрывалом. Воздух под ним был чистым, с отдельными плывущими
кучевыми облачками, самое дикое, однако, заключалось в том, что снизу это
покрывало освещалось только на одной половине. Я не имею в виду,
представьте пустую сферу, наполовину черную, наполовину белую, и назовите
белую часть освещенной. Планетоид находится внутри этой сферы, а сфера
вращается вокруг него, так что даже без солнца, на поверхности сменяются
дневная и ночная фазы.
Это была длинная, узкая песчаная равнина, похожая на пляж, с одной стороны
большого озера, с лесом - о да, там была растительность - с другой
стороны. Она казалась ровной и мы могли сесть, имея достаточно места,
чтобы взлететь снова. Я проштудировал все справочники и лишь затем
принялся за дело. Я совершил четырнадцать или пятнадцать пробных
приближений, прежде чем спустил шлюпку - это не самолет. Она села на то,
что мы называем опорами, поддерживаемая потоками, и сохраняла положение
при помощи двигателей. Я практически сидел на этих опорах на
десятиметровой высоте, и должен был сбросить скорость до пятнадцати метров
в секунду. Ползком. А затем раздался этот ужасный шум и мы упали на бок.
тоже закричал: падать, понять в одно мгновение, что шлюпки нет, что
появившаяся вдруг надежда, снова исчезла; а когда они завалились, то
услышал другой звук, тот другой ужасный звук, который заставил их
закричать снова, когда ужас превзошел отчаяние...
равно она весила тонны, и она упала, и я слышал, как пластины корпуса
гнутся и выворачиваются. Думаю две левых опоры, кормовая и носовая
подломились и она легла на бок, поехала и изувечила сама себя. А когда
плавник ударился о песок, нас так сильно швырнуло, что мы врезались в
переборку, ремни и все такое - они, конечно, пытались нас удержать, но они
не были рассчитаны на такой толчок, тем более сбоку.
песке, голова моя покоилась на коленях Джен, и она протирала мое лицо
чем-то холодным.
слез. Ее выбросило сразу через разрыв в плавнике, и со временем она нашла
его. Он висел внутри шлюпки на своих ремнях, и кровь струйкой стекала на
искореженный металл. Она каким-то образом вытащила его, а затем
отправилась к пляжу с кусочком губковой изоляции, которую намочила в воде
и принесла назад. Когда он вновь обрел способность соображать, то дал ей
чертей за то, что она возможно заразила его чем-то через чужую воду. К его
изумлению в ответ она мгновенно заснула.
ужасно ободраны и ушиблены. Джен получила сильное сотрясение, и некоторое
время день или два, я боялся, что у нее есть внутренние повреждения,
потому что ее часто рвало, и она стонала во сне. Затем, полагаю, какое-то
время мы оба были больны, лихорадка и размытое зрение; это слишком для
биосистемы оказаться заброшенной без всякой защиты в чуждую, хоть и
дружелюбную среду.
Ильин Андрей
Ларссон Стиг
Шилова Юлия
Круз Андрей
Самойлова Елена
Самойлова Елена