совсем не изменился, ну, может, еще чуточку растолстел. Не изменилась и
гостиница - разве что стала еще уютней...
радостным воплем кендер вытянул руку, указывая через всю комнату. Да,
кое-кто тоже не изменился: в свете очага сиял начищенный крылатый шлем с
навершием в виде дракона.
голосе не было.
разговорами людей: те его, маленького и гибкого, едва замечали. Танису
оставалось только надеяться, что кендер по пути ничего не "заимствовал" у
посетителей гостиницы. Нельзя сказать, чтобы он был воришкой, - кендер
смертельно оскорбился бы, попробуй кто-нибудь назвать его так. Дело лишь в
том, что любопытство Тассельхофа - как и всякого кендера - было поистине
ненасытно, и как-то само собой получалось так, что различные интересные
предметы, принадлежавшие другим, очень легко перекочевывали к нему.
Мысленно он завязал себе узелок побеседовать на сей счет с кендером с
глазу на глаз.
каждым столом кто-то сидел почти все стулья были заняты. Те, кому не
хватало места разговаривали стоя, приглушенными голосами Люди исподлобья
поглядывали на Флинта и Таниса, кто с любопытством, а кто и подозрительно.
Ни один не поздоровался с Флинтом, хотя многие в свое время пользовались
услугами кузнеца-гнома. Было очевидно, что утехинцам по уши хватало своих
забот, а Флинт с Танисом казались им теперь чужаками.
поблескивал драконьими крыльями полированный шлем, докатился радостный
рык. Угрюмое лицо Таниса озарилось невольной улыбкой, когда великан
Карамон легко взметнул коротышку Таса над полом и сжал его в медвежьих
объятиях.
мелькали разве что поясные пряжки других посетителей Гном, однако хорошо
слышал, как гудел низкий голос Карамона, отвечая на пискливые приветствия
Тассельхофа.
Стол, за которым сидел Карамон, был отодвинут к самому стволу валлина, и
Танис успел удивиться: с какой бы стати Отику передвигать его, тогда как
все остальное в гостинице было совершенно по-прежнему? Но мимолетная мысль
эта тотчас испарилась, ибо настал его черед угодить в дружеские объятия
великана. Правду молвить не сбрось он с плеча лук и колчан остались бы от
них одни только щепки
что-то еще, но, расчувствовавшись, так и не смог Танис тоже на некоторое
время утратил голос, но совсем по другой причине: в сокрушительных
объятиях Карамона попросту невозможно было дышать.
неразлучны.
Таниса: - Знаешь, он... изменился.
валлинового ствола. Там лежала тень, и после яркого света огня поначалу
трудно было что-либо рассмотреть. Затем Танис различил изможденную фигуру,
плотно закутанную, несмотря на жар близкого пламени, в алые одеяния. Низко
надвинутый капюшон скрывал лицо.
делать было нечего - Тассельхоф как раз умчался разыскивать официантку, а
Флинт трепыхался высоко над полом в объятиях Карамона. Танис обошел стол.
подался на шаг назад.
страшном сне. Как там выразился Карамон? "Изменился"?.. Не то слово! Танис
содрогнулся. Когда-то белая, кожа мага сделалась золотистой и металлически
поблескивала в свете очага, точно жуткая маска. Исхудалое лицо казалось
бесплотным, скулы выпирали, обтянутые кожей, темные губы были сжаты в одну
прямую черту. Но ужасней всего на этом лице, без сомнения, были глаза.
Танис не мог оторвать от них взгляда. Подобных им он не видел ни у одного
человеческого существа. Черные зрачки их приняли форму песочных часов, а
радужные оболочки, когда-то бледно-голубые, заблестели золотом!
тонких губах его возникло подобие улыбки. Танис опустился на стул напротив
него.
воздуху, чем... Реоркс! - ахнул гном, и глаза его округлились. - Какое зло
поразило тебя, Рейстлин? Какое-нибудь проклятие?..
зля. Потом посмотрел на Рейстлина и тихо спросил:
побежали мурашки. Молодой маг говорил негромким, задыхающимся голосом,
почти шептал, как если бы на это без остатка уходили все его силы. Его
длинные нервные пальцы, обтянутые такой же металлически-желтой кожей, что
и лицо, рассеянно передвигали по столу тарелку с нетронутой пищей.
Нас с братом ждало тогда путешествие настолько тайное, что даже и вам,
дорогие друзья, ни к чему было знать, куда мы направляемся...
"Дорогих друзей" у Рейстлина не было никогда.
Испытания... - продолжал Рейстлин.
слишком молод! Сколько тебе было тогда? Двадцать? Испытанию подлежат лишь
маги, обучавшиеся годы и годы...
Рейстлин. - Мы с братом посетили тайное место - пресловутую Башню Высшей
Магии. И там я выдержал Испытание. - Голос мага сделался еле слышен. - И
едва не умер при этом.
нашел его в этом жутком месте, он лежал ничком и кровь текла у него изо
рта... он умирал! Я подхватил его на руки и...
вздрогнул. Танис видел, как сузились золотые глаза Рейстлина, как он сжал
кулаки. Карамон молча глотал эль, искоса поглядывая на брата. Ясно было,
что между близнецами пролегла некая тень.
отметило меня страдание. Мое тело, мое здоровье разрушены непоправимо. А
глаза!.. Мои зрачки приобрели форму песочных часов, и знаете, что я вижу
сквозь них? Время и то, что делает оно со всем сущим. Даже сейчас, когда я
гляжу на тебя, Танис, - прошептал маг, - я вижу, как частица за частицей
умирает твое тело. И так - всякое живое создание...
Таниса. Холодное прикосновение заставило полуэльфа содрогнуться. Он хотел
отнять руку, но золотые глаза и ледяные пальцы держали крепко.
придет день, когда она преобразует мир. Я приобрел силу - и Посох Мага...
чтобы можно было с легкостью дотянуться. Посох был деревянным и выглядел
вполне обычно, если не считать блестящего хрустального шарика,
укрепленного на верхнем конце. Золотое крепление шарика было сделано в
виде когтистой лапы дракона.
жуткой пародии на улыбку. Его пальцы выпустили руку Таниса и спрятались в
широком рукаве.
стремился... и стремлюсь посейчас!
густой тени, лишь блестели, отражая пламя, золотые глаза.
таким видом, как если бы ему хотелось смыть дурной вкус изо рта. - И куда
это запропастился кендер? Не иначе, украл официантку и...
рыжекудрая девушка с подносом, сплошь заставленным кружками.
Флинт! Если выиграете - я угощаю!
предлог отвлечься от мрачной истории Рейстлина. Огненные кудри обрамляли
милое личико, зеленые глаза искрились весельем, нос и щеки украшали
веснушки. Глаза показались Танису знакомыми, но остальное...
Березин Федор
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Зыков Виталий
Перумов Ник
Березин Федор