Чтение 5–й страницы книги ~Йернские волки~

И тогда он, кажется, понял...

В этот момент кто-то, неслышно подошедший сзади, резко пихнул Хана в бок. Он чуть посторонился, оглядываясь. Из-за его спины выскочила и встала на тропинке, загородив собой Хана, девчонка в потертой коже, и уперла в бока голые руки, выныривающие из узких пройм жилетки.

- Он мой, понятно? И у него есть еще ТАМ дела! - заявила она и, повернувшись к Хану, принялась с неожиданной силой толкать его назад, в сторону ущелья. Он начал шаг за шагом отступать, не отрывая взгляда от Маленького Джона. Тот качнул головой, улыбаясь.

- Что ж, если ты сможешь увести его отсюда, девочка, то с ТЕМИ делами я, пожалуй, справлюсь пока и сам.

Он положил ладонь на рукоять своего двуручного меча, и Хан понял, что на том берегу, по ту сторону сиреневого тумана, Маленькому Джону тоже не приходится скучать. Лодка уже причалила и ждала его, но он все стоял, глядя на отступающего назад Хана - воин при жизни, воин.. Там.. Где там?.. На небе?.. В другом мире?.. Сейчас, стоя на узкой границе между жизнью и смертью, Хан впервые задал себе вопрос - какой из миров действительно реален?.. И именно теперь понял - хоть и не был уверен, что поверит в это впоследствии - миров может быть бесконечное множество, но для человека реален только тот мир, в котором он находится в данную минуту, а все остальные миры - легенда или бесплотный мираж. Джон принадлежал теперь другому миру, и возможность пересечься с ним появилась только в этом приграничье, существующем, похоже, тоже только до тех пор, пока они здесь пребывают.

- Я еще приду, Женька! - крикнул Хан. - Приду, рано или поздно, и помогу тебе!

- Я буду здесь, Хантер, когда бы ты ни пришел! - отозвался Маленький Джон. В следующее мгновение пурпурная плоть приграничного мира заколебалась, утрачивая формы, и хлынула на Хана одновременно со всех сторон тяжелым багровым океаном.

14.

Крохотной потерянной частицей он метался в плотном алом месиве, пытаясь из него вырваться и ощущая почему-то всем существом страдание и боль окружающей его горячей плоти, пока не понял наконец, что это его собственные боль и страдание, а удушливый океан вокруг - его собственное тело, и, чтобы вынырнуть на поверхность, необходимо просто открыть глаза. Как тут же выяснилось, это нехитрое действие требовало немалых усилий; на помощь в столь трудном деле неведомых высших сил в реальном мире рассчитывать не приходилось. Хан сконцентрировался, внутренне полностью обретая себя, и заставил наконец веки открыться.

Первое, что он увидел, было белое пятно с двумя черными озерами-глазами. Лицо. Оно висело перед ним в полумраке очень близко, глаза глядели в упор настойчиво и серьезно, потом вдруг потеплели, в них промелькнули облегчение и радость.

- Фэй... - сказал Хан и попытался приподняться. В голове тут же взорвалась болевая граната, и он с трудом удержался, чтобы не провалиться обратно в багровый туман.

- Не двигайся!

Фэй быстро подставила руку ему под голову, осторожно прислоняя его обратно к стене, у которой, оказывается, сидело, привалившись к ней спиной, его тело. Хан огляделся, как в покинутом только что приграничье, одними глазами - любое движение головы отзывалось ударом боли в затылочной области.

Помещение, где они с Фэй сидели друг напротив друга, практически, вплотную, было дьявольски тесным и освещалось очень скудно за счет испускающих слабое свечение стен. По праву руку от Хана имелась дверь, в данную минуту плотно закрытая. "Да это же та самая конура, в которую мы упали перед взрывом!" - догадался Хан. "Как же она оказалась закрытой?.."

- Кто ее закрыл? - спросил он, с трудом выговаривая слова - каждое слово тоже отзывалось в голове очажком боли - и указал глазами на дверь. Фэй хмыкнула.

- Я вовсе не такая дура, как считали эти псы и, кажется, ты. Они при мне слишком громко думали, и главное - очень образно. В этом ящике автономная система обеспечения, гравитационное покрытие, его можно транспортировать даже в открытом космосе, вот только... - Она запнулась и посмотрела с надеждой на Хана. - Может, ты знаешь, как нам теперь отсюда выбраться?..

Он глянул в ее глаза, казавшиеся при таком свете совсем черными и улыбнулся - только не губами, а в глубине души, по старой привычке. Он выполнил задание, можно сказать, лишь на одну треть: не раздобыл, практически, никакой новой информации, не смог захватить волка, даже станцию уничтожил не он - это сделали за него сами оборотни; но сейчас, здесь, в неизвестной ему области галактики, полуживой, в этом чертовом ящике, он почему-то ощутил себя счастливым наедине с этой ни на кого не похожей девчонкой. Он вспомнил темно-пурпурный мир по ту сторону реальности и себя в нем, такого непривычно-легкого, вспомнил Маленького Джона и стройную фигурку Фэй, решительно вставшую между ними. Значит, она спасла его дважды. Как и он ее. Выходит, квиты. Теперь опять его очередь, и можно надеяться, что счет в конце концов останется все-таки в его пользу. Хан протянул руку к ее лицу, коснулся щеки. Сколько ей лет?.. И сколько ей будет сейчас, через несколько мгновений по общему времени, когда они окажутся в кабинете Битера?.. Двадцать?.. Двадцать пять?.. А ему?.. Тридцать?.. "Ладно, там разберемся, главное - разница останется прежней".

Он молча сунул руку в подсумок, пошарил в нем. Ладонь царапнул острый угол кубика. Коти-4. Не пригодился. Под руку попались волчьи ошейники. Назад они вернуться не помогут - не тот на корвете нуль-приемник - зато теперь у Хана имелся еще один код - "Эрлой", а уж ребята на "Черном Ангеле" постараются выжать из оборотня другие пароли. Правда, волки могут их сменить, поэтому "выжимать" придется, скорее всего, координаты самих станций. В общем, предстоит работа. И немалая. Реален тот мир, где ты находишься, и они приложат все силы, чтобы избавить мир, данный им при рождении, от телепатического рабства волков-оборотней. Гибель первой волчьей станции - только начало - начало конца господства йернских волков в галактике. Теперь у человечества появилась реальная надежда справиться с Ордой, уничтожив ее хозяев, и положить конец древней йернской сваре между ягуарами и волками - "кошками" и "собаками" вселенной - по меткому выражению Вика Димаджо.

Хан достал аутгровс.

- Когда скажу "пошли", падай на правый бок. Ничего не бойся - выпадем мы уже в другом месте", - проинструктировал Хан девушку, уже позабыв о боли и думая о том, что, если повезет - только очень повезет, примерно так, как ему везло всю жизнь - то после войны его будет ждать на Земле вместе с матерью сероглазая дикарочка с Леу-Сколта, какую не сыщешь больше во всем Йерне, сколько не ищи - та самая, что сидит сейчас напротив, замерев в чутком ожидании, чтобы не пропустить его сигнала.

Он повернул верхнюю половинку аутгровса и сказал ей:

- Пошли!..