Чтение 5–й страницы книги ~Очи Бога~

- Миледи...

- Таково мое желание, милорд, - сказала Кассандра. - Пожалуйста.

Акила уступил.

- Тогда вот как все будет происходить. Я отправлюсь в Кот послезавтра, и вскоре пришлю известие, что все готово для встречи. До этой поры Лукьен и еще несколько человек остаются в Хесе.

Кассандра кивнула, хотя идея ей активно не нравилась.

- Увижу ли я вас снова до вашего отъезда?

Молодой король подошел поближе; глаза его сияли.

- Я бы очень хотел этого, - произнес он. А затем, без всякого предисловия, поцеловал ее. Кассандра была захвачена врасплох, но не сопротивлялась. Его мягкие губы прикасались слишком нежно для мужского поцелуя. Оторвавшись, он улыбнулся. - Ваш отец хочет собрать нас всех вместе перед отъездом, так что мы обязательно увидимся.

- Да, хорошо бы, - согласилась Кассандра.

Он ушел, не сказав больше ни слова, направившись через оранжерею. Кассандра долго не сводила с него глаз, потом повернулась в сторону города. Где-то на востоке, далеко за городскими стенами, находится неизвестная Лиирия. Старый недруг ее народа. Пройдет месяц, и она очутится там. Станет королевой сказочной земли, назло сестрам. Ей внезапно захотелось танцевать, и она сделала пируэт прямо на балконе. В этот момент ей что-то бросилось в глаза: кто-то прятался в зарослях оранжереи. Кассандра резко остановилась.

- Джансиз? Это ты?

Ответа не было. Кассандра вся сжалась, уверенная, что за ней наблюдают. Она шагнула вперед и в тот же миг встретилась глазами с Лукьеном, глядящим на нее в упор сквозь молодую листву. Лицо Бронзового Рыцаря было отрешенным, на нем ничего нельзя было прочесть. Осознав, что принцесса увидела его, он тихонько попятился, а затем повернулся и вышел вон.

Холодок пробежал по спине Кассандры. Она подумала было нагнать его, но не стала. Подумала, не сообщить ли Акиле, но тоже отказалась от такой идеи. Она просто стояла и смотрела на место, где он был за минуту до этого, зачарованная его непредсказуемостью.

Арал Вейл сидел в одиночестве в углу "Красного льва", уставившись на собственное отражение в кружке с элем. Это была уже, по меньшей мере, третья за сегодня, и благословенная жидкость ласкала тело и душу, словно возлюбленная. Ночь уже опустилась на город; все звуки замерли. Миновала полночь, и хозяева постоялого двора отправились на покой. Было очень тихо, и это Аралу нравилось. Наверное, жена волнуется, но ему наплевать. Эль составляет неплохую компанию, в голове проносятся образы жутких существ, и все, что остается, это пялиться на отражение в кружке и помнить о своем тяжком преступлении.

Быть фермером непросто. Об этом Аралу говорил еще отец. Его слова звучали предостережением против отказа от семейной медеплавильной мастерской в Марне, но Арал не стал слушать. Отец был пьяницей, и Аралу хотелось освободиться от него. Поэтому, прослышав о продаже участка дешевой земли близ Кота, он с радостью ухватился за эту возможность. Арал грустно улыбнулся. Казалось, все произошло многие десятилетия назад. За эти годы он женился и всю душу вложил в маленькую ферму, вот только неудачная погода и нашествие паразитов не давали возможности получить прибыли. Он мечтал о том, чтобы стать землевладельцем, подобно Герцогу Марнскому, но ферма не баловала его: вместо доходов - одни мозоли. Хуже всего, что жена оказалась столь же бесплодной, как и земля. Она рожала одного мертвого ребенка за другим. Сейчас ей всего двадцать четыре, она вполне может вынашивать детей, но, похоже, она проклята, вот в чем дело.

- Проклята, - прошептал Арал. - Как и я. - Он поднял кружку и сделал щедрый глоток, наслаждаясь приятным теплом. Через минуту пиво закончилось. Арал порылся в карманах латаных штанов и выудил еще монету. Подозвал кабатчика и велел принести еще кружку. Толстяк оживился, он стремился допьяна напоить единственного посетителя и поставил перед Аралом кружку с высокой шапкой пены. Забрал монеты и, вместо сдачи, послал молодому человеку улыбку. Арал нахмурился.

- Хочешь мне что-то сказать?

- Мне жаль, что это произошло с твоим ребенком, - проговорил кабатчик.

Арал опустил глаза, ему стыдно было смотреть в лицо собеседнику.

- На все Воля Неба.

Толстяк вздохнул.

- Все равно обидно, что так получилось. Ведь она впервые доносила до конца. И вдруг малютка умерла, так неожиданно...

- С этим покончено, - проворчал Арал. Он почувствовал, что кровь бросилась ему в лицо - не от ярости, но от чувства вины. - Ничего уже не поделаешь.

Кабатчик вернулся к работе, оставив посетителя в дурном настроении. Арал с подозрением наблюдал за ним. Он ведь ничего не подозревает, ведь так? При этой мысли сердце забилось быстрее. В любом случае, это едва ли можно назвать убийством. Достаточно милосердное деяние. Для фермеров, подобных Аралу, иметь дочь - уже неприятность, а уж слепую - и подавно. Просто лишний рот, никакой помощи. Вара, жена Арала, настаивала, что девочка научится убираться в доме, когда подрастет, но что толку от слепой с метлой? Ему нужны сыновья. А если дочери, то, по крайней мере, с глазами.

Арал схватил кружку и обнаружил, что рука дрожит. Он попытался успокоить дрожь, обхватив ее другой рукой.

- Черт побери, - прошипел он. - Все к черту!

И продолжал пить.

Минуту спустя дверь в "Красном льве" отворилась, впуская промозглый порыв ветра. На пороге стояли две фигуры: великан, высоченный и широкий в плечах, а с ним - женщина, маленького росточка, словно дитя. Она была одета в длинный плащ из кусочков кожи, яркий и необычный, и стояла одиноко, малышка четырех футов ростом, в малюсеньких туфельках, но глаза озаряли все помещение холодным светом. Мужчина возвышался над ней: настоящий гигант, мощный и крепкий, с бритой головой и торчащими изо рта обломками зубов. Аралу никогда прежде не доводилось встречаться ни с ним, ни с его миниатюрной подружкой. Похоже, и кабатчику тоже. При виде гостей он уронил стакан, и осколки разлетелись по стойке. Маленькая женщина заметила его испуг и улыбнулась.

- Эй, поосторожней, там! - прощебетала она.

Улыбка у нее была потрясающая, лицо засияло. Разноцветный плащ отбрасывал яркие блики. Арал затряс головой, думая, что допился до чертиков. У него закружилась голова. Он отодвинул кружку в сторону, наблюдая за малюткой и ее здоровенным компаньоном. Гигант держался на шаг позади спутницы. Женщина легкой походкой прошла к столу - туда, где горел очаг. Из всех столов она отчего-то выбрала тот, что по соседству с Аралом. Оба уселись за стол. Кабатчик смотрел на них во все глаза.

- Я... э... могу ли я предложить вам что-нибудь?

Женщина посмотрела на стол Арала и состроила гримасу отвращения.

- Что ж, посмотрим, что у тебя есть.

Перед глазами у Арала все плыло, и он не мог отвести взгляда от вновь пришедших. Женщина была потрясающе мала, с длинными белыми волосами и точеным личиком с эльфийскими чертами. Колдовские глаза встретились с его глазами: они были черны, как ночь. Когда хозяин принес им напитки, Аралу, наконец, удалось, перестать глазеть на эту пару. Он посмотрел на свою кружку, надеясь, что женщина не наблюдает за ним. Но, когда поднял взгляд, обнаружил, что она насмешливо рассматривает его.

- Что такое? - задиристо спросил он.

Женщина не отвечала. Громила угрожающе зашевелился.

- Пожалуйста, перестаньте меня разглядывать, - попросил Арал.

Но она не перестала. Вместо этого распахнула плащ, открыв на шее необычный амулет. Он висел на золотой цепочке и сверкал, словно глаз чудовища. Рубин в нем испускал собственный глубокий свет. Арал смотрел на него как зачарованный. Головокружение прекратилось, по телу разлилось неожиданное тепло. Это все из-за эля, сказал он себе, старого доброго эля.

- Да, - подала голос женщина. - Это эль.

Арал был озадачен. Разве он сказал это вслух? Вряд ли.

- Арал Вейл. Это твое имя? - прошептала женщина.

Арал кивнул. Откуда она знает...

- О, я многое знаю о тебе, Арал Вейл, - сказала малышка. Арал едва слышал ее. Голос нежный, тихий, словно летний бриз, и слова раздаются как будто лишь в его мозгу. Интересно, слышит ли их хозяин "Красного льва"? Но женщина успокоила его.

- Нет, он не слышит. Я говорю только для тебя.

Она говорила и не говорила одновременно. Губы двигались, как во сне. Арал смотрел на амулет на ее шее. Бесценное сокровище, редкая красота. Он как будто пульсировал в такт ее словам. Арал ощутил непонятную отвагу, он больше не боялся. Странная парочка - но по-другому странная, теперь он видел их иначе. Женщина ласково оглядела спутника.

- Трог не умеет говорить, - объяснила она. Она продолжала рассматривать Арала, сузив глаза. - Ты уже давно здесь, Арал Вейл. Тебя трудно было разыскать. Но людей, которые прячутся, всегда трудно найти.

Арал напрягся.

- Я не прячусь.

- Твоя жена беспокоится о тебе.

- Это не ваше дело, я просто хотел побыть один. Подумать.

Черные глаза незнакомки вспыхнули.

- Верно. Тебе о многом надо подумать, не так ли?

Изумление Арала росло. Он поднял глаза от амулета и посмотрел на незнакомку. Ее немой спутник глядел на него исподлобья, его челюсть отвисла, слышалось хриплое дыхание. Арал заметил, что кабатчик в углу за стойкой протирает стаканы полотенцем, стараясь не привлекать внимания.

- Кто вы? - прошептал Арал. - Откуда вы узнали обо мне?

- Это неважно, - ответила женщина. Она сидела, откинувшись на спинку стула, запахнув плащ и спрятав сверкающий амулет. К Аралу вдруг вернулось тревожное состояние. Он закашлялся, тряся головой: это все эль. Женщина больше не рассматривала его. Вместо этого они со спутником покончили с напитками, не обращая на Арала внимания. Женщина что-то негромко сказала товарищу, посмеиваясь. Арал расстегнул воротник. В комнате слишком жарко, он почувствовал, что краснеет. Он попытался расслабиться и сделать полный вдох.

- Хозяин, еще по одной, пожалуйста, - сказала женщина, протягивая пустые кружки.

Кабатчик принес еще эля и поставил кружки на стол. Женщина заметила:

- У вас здесь милое местечко.

- Спасибо, - с подозрением отозвался он.

- Кот вообще очень красивый город.

- Да, здесь хорошо.

Арал не мог вмешаться в разговор, но поневоле слышал каждое слово. Он вертел в руках кружку, надеясь остаться незамеченным.

- И такая трагедия произошла в замке, - продолжала женщина. Она говорила чересчур громко, как будто нарочно повышая голос.

- Трагедия? В замке? - нахмурился кабатчик. - О чем вы говорите?

- Вы разве не слышали? Там родился ребенок. Одна из служанок родила прошлой ночью. - Женщина покачала головой, словно сообщала самую печальную новость на свете. - Мальчик оказался калекой.

- Это правда? Я немногих знаю из замка, - усмехнулся хозяин. - Они к нам сюда не ходят. Как же вы узнали об этом?

Женщина медленно повернулась к Аралу.

- Мое дело - как раз узнавать о такого рода вещах, - мягко произнесла она.

Кабатчик пожал плечами и поспешил прочь. Арал проглотил комок под пристальным взглядом незнакомки.

- На что это вы так смотрите? - потребовал он ответа. Его тон заставил великана пошевелиться. Женщина положила руку на плечо компаньона.

- Не надо, Трог. Все в порядке. - Она будто утратила все прежнее изящество, маленький рот сложился в презрительную гримасу. - Как я уже сказала, мое занятие состоит в том, чтобы узнавать все о детях. И мне известно, что ты совершил, Арал Вейл.

Арал не мог больше выносить этого. Он поднялся из-за стола, отодвинув стул так резко, что тот опрокинулся, и направился к двери. Он хотел скрыться от этой надоедливой женщины, убежать, только бы не встречать больше ее осуждающего взгляда. Толкнув дверь, выскочил вон, и ночь поглотила его. Он глубоко вздохнул и побежал по пустынной улице - подальше от "Красного льва"

Арал бродил по улицам еще не меньше часа, не обращая внимания на холод и позднее время. Поднялся ветер, швырявший в лицо пыль и разный мусор. Свечи в окнах домов давно погасли, всюду царил жуткий мрак. Неподалеку на холме возвышался замок Акилы, от него на город падала тень. Арал разглядывал замок. Он страдал от своего поступка и думал о словах странной женщины - о рождении ребенка-калеки в стенах замка. Эпидемия несчастий и дурных предзнаменований напала на город, когда никто не ждал. Интересно, как чувствуют себя родители малютки. Они в ярости? И уже готовы...

- Забудь, - простонал он. Все позади, и нечего себя казнить.

Пора идти домой.

Она завернул за угол и направился к югу, где надеялся встретить повозку, чтобы добраться до фермы. Он слишком устал и не мог снова проделывать весь длинный путь, а деньги на оплату повозки у него есть. Он быстро пошел знакомой дорогой, разыскивая проулок, который поможет сэкономить время. Это была самая заброшенная часть Кота, где дома тесно лепились друг к дружке, и воздух как будто имел запах тлена. Вокруг высились покрытые мхом и отвратительной слизью стены построек. Он запахнул воротник и решил идти поскорее. Аллея была длинной и узкой, усыпанной мусором. После недавнего дождя вода стекала с крыш по водосточным желобам. Арал еще прибавил шагу, но вдруг увидел нечто впереди - что-то сверкнуло слева у стены. Сердце забилось. От стены отделилась маленькая фигурка женщины из "Красного льва". Яркий плащ развевался, отсвечивая всеми цветами радуги. Она взглянула на Арала и снова приветливо улыбнулась.

- Ты ушел до того, как мы закончили наш разговор.

Арала охватила паника. Он развернулся, чтобы пуститься наутек, но путь ему преградил громадный верзила. Чудовище тянуло к нему ручищи. Арал отступил назад. Женщина стояла напротив. Решив, что сможет отодвинуть ее, он сделал шаг вперед, но тут она распахнула плащ.

Амулет засверкал у нее на груди. Ноги Арала буквально приросли к месту, он стоял, как вкопанный. Его одолел ужас. Он пытался закричать, и не мог, и вскоре громила настиг его, обхватил за туловище и поднял. Арал сопротивлялся, но нападающий был сильнее, и в его железных объятиях можно было задохнуться. Он без усилий поднял Арала и потащил к бочке с водой. Женщина бежала за ним, глядя, как извивается Арал в руках великана.

- Ты не должен был так поступать, - говорила она, и лицо ее было искажено гневом и печалью. - Нельзя убивать детей.

Арал, наконец, обрел дар речи.

- Я должен был! - простонал он. - Пожалуйста, отпустите!

- Должен убить ребенка?

- Да! Она была слепая! Ей никогда было никем не стать!

Они остановились возле одной из бочек. Арал лежал на плече у гиганта, и высвободиться было невозможно. Ужас достиг предела.

- Не делайте этого! Не надо! - вопил Арал.

Маленькая женщина обреченно вздохнула.

- С такими, как ты, очень тяжело выполнять свою работу. Теперь ты получишь урок, Арал Вейл. Мы все чисты в глазах Господа.

Кивнув хозяйке, гигант перевернул Арала и засунул его головой в бочку. Холодная вода хлынула ему в горло; темнота обрушилась со всех сторон. Он закричал, отчего по воде побежали пузыри. Великан держал его ноги, окуная все глубже в бочку. Арал чувствовал, как разрываются легкие, а потом увидел жену, качавшую их новорожденную дочь.

Это последнее, что он видел.

После недельного путешествия, без всяких происшествий, Акила возвратился в Кот.

Встречающая его столица Лиирии сияла, словно чистой воды бриллиант, освещаемая лучами утреннего солнца. Все обошлось для юного короля удачно, если не считать объезда разлившейся реки Крисс. Уединение дало Акиле возможность поразмыслить обо всем - о мире, заключенном с Рииком, и о прекрасной супруге. Впервые, сколько он помнил себя, жизнь его текла безупречно. Он скучал по отцу, но пустота в его сердце быстро заполнилась, когда на плечи легли тяготы новых обязанностей. Теперь он полностью сроднился со своим новым титулом и мечтал о преобразованиях. На протяжении всего похода он предавался размышлениям и мечтам, насвистывал, сидя в седле рядом с верным Бреком, а ночью, глядя на звезды, представлял лицо Кассандры. Но ни одна из звезд не могла сравниться с ней, так хороша была его нареченная. Он влюбился без памяти и знал об этом. Несмотря на предостережения Лукьена, он собирался щедро одаривать жену своей любовью.

Когда Акила достиг городских ворот Кота, его герольды выехали вперед, чтобы сообщить в замке о прибытии короля. У него был огромный штат прислуги в Лайонкипе, как и у его отца, потому что Лиирия сильно разрослась, и всегда нужны были работники, дабы соблюсти все мелочи. Акила выпрямился в седле и гордо въехал в город. За его спиной лицо Брека сияло гордостью, да и остальные смотрели с восхищением.

- Вы герой, милорд, - сказал Брек. - Вашего отца далеко не сразу назвали так, а вы заслужили это звание всего за несколько месяцев. - Кавалерист поднял лицо к солнцу, ныне почти спрятавшемуся за белоснежными зданиями Кота. - Как хорошо дома.

- Дома всегда лучше, - согласился Акила.

Кот еще не проснулся полностью. Прошел всего час с рассвета, и город едва продирал сонные глаза. Владельцы лавок начали отпирать дома, и весенний ветерок гулял по постоялым дворам и тавернам вдоль Главной улицы. Рано поднимающиеся банкиры катили в колясках от своих шикарных домов на западной стороне по направлению к югу, где находились конторы ростовщиков и кипела торговля. Именно банкиры выделили львиную долю золота для подарка королю Риика. Стремясь к открытию новых торговых рядов, они постарались отличиться щедростью. Как только Акила и его сопровождающие въехали в город, они увидели богато украшенные коляски и сидящих в них ездоков, приветственно махавших руками. Как и все в Лиирии, они слышали новости об успехе короля в Хесе и поэтому бурно выражали радость. Акила улыбался и кивал, стараясь не выглядеть по-мальчишечьи. Отец предупреждал его, что банкиры не испытывают доверия к тому, кто зря тратит их деньги.

В стороне от торговцев Главная улица казалась совершенно пустынной, так что у Акилы и его компании было достаточно места для маневров. Улица простиралась на запад, в район изобилия, и в нищенские северные районы, а еще вела к площади Канцелярии, где, в самом центре города, высилась резиденция Акилы - Лайонкип. Вокруг королевского замка, словно грифы вокруг львиного логова, сосредоточились Канцелярии. В них заседали многочисленные министры и чиновники, делая жизнь лиирийцев "проще", ставя им бесчисленные препоны. Военная Канцелярия располагалась в массивном здании из кирпича и черного металла. А Канцелярия Казны возвышалась почти до уровня самого Лайонкипа, щедро украшенная золотыми листьями и мраморными горгульями. Рядом с Казной стоял Дом Герцогов, пятиэтажная крепость из крупных булыжников - резиденция барона Торина Гласса, премьер-министра. Здесь, за столами из полированного дуба, землевладельцы Лиирии распивали дорогие вина и, между делом, принимали важные решения. Вид Дома Герцогов испортил настроение Акиле. Барон Гласс являлся главным его оппонентом. С тех пор, как Акила занял трон, он вечно сопротивлялся всем предлагаемым королем переменам.

Но сегодня наглый барон не интересовал Акилу. Он не сводил глаз с Лайонкипа. Королевская резиденция была домом для его семьи больше ста лет, ее выстроили, когда Лиирия была молодым государством, отрезанным от континента войнами и конвенциями. Кот, столица новой нации, была выстроена немного позже. Для народа Лиирии, поклонявшегося многим богам и не имевшего специальных храмов, Лайонкип был чем-то вроде собора, священным местом для поклонения. В отличие от Риика, Марна или других соседей, в Лиирии проживало весьма смешанное население. Когда нация была совсем молодой, она привлекала торговцев и пилигримов со всего континента, обещая хорошую жизнь вдали от войн, ведущихся на континенте. В мечтах основателей Лиирия фигурировала как счастливое место мира и неограниченных возможностей.

При мысли об этом настроение Акилы ухудшилось. Его предки не помогли мечтам основателей осуществиться. Короткие дни мирной передышки сменялись кровавыми войнами. Постоянные приграничные перестрелки и нарушенные договоры превратили Лиирию в подобие соседей - еще одну страну, живущую по военным законам. При этой мысли Акила заскрипел зубами.

- Брек, я собираюсь изменить эту страну, - заявил он.

Брек улыбнулся.

- Да, милорд, вы говорили мне об этом.

- Как минимум, десяток раз, - согласился Акила. - Но я действительно намерен добиться этого. Все меняется.

- Так обычно и бывает, - спокойно проговорил Брек. Он вообще был слишком спокойным и мягким для офицера. И всегда мог поддержать любого, кто в этом нуждался. - Вы заключили мир с Рииком, милорд. Я скажу, что это хорошее начало, разве не так?

- Хорошее начало. Но этого недостаточно.

Брек посмотрел вперед, на скопление правительственных зданий.

- Это будет непросто, - вздохнул он. - Даже ваш отец имел кучу неприятностей с этими канцеляриями, и они не давали ему жить спокойно.

- И мне не дают, - отозвался Акила. - Я это знаю. Но я не хочу править с помощью страха, Брек. Я хочу, чтобы министры охотно поддерживали меня, чтобы верили в мои предложения. - Он пустил коня вскачь. - Вперед. Мне не терпится попасть домой.

Улицы наполнялись стуком копыт. Открывались окна, и люди Лиирии выглядывали из домов, радуясь приезду короля. Какая-то женщина послала Акиле воздушный поцелуй, заставив того покраснеть. Наконец, они проехали открытый рынок и очутились на площади Канцелярии. Улицы были узкими, заполненными служащими, спешащими на работу. В дверях канцелярии Казны двое министров в длиннополых одеждах оборвали разговор на полуслове, заметив приближение короля. Они кланялись с подобострастными улыбками. Акила вежливо кивнул. Серая стена крепости встала перед ним, успокаивая. Он услышал знакомые звуки жизни в замке. Главные ворота уже были открыты к его приезду, решетка поднята, словно челюсти гигантской акулы. Фонари освещали дорогу, и их оранжевый свет смешивался с лучами утреннего солнца.

Акила заглянул через ворота во двор. Он был почти пуст, исключая нескольких юных пажей, чистящих лошадей. Голуби, повсеместно живущие в Лайонкипе, где с ними обращались как с королевскими птицами, разгуливали по двору в поисках пищи. На вершине холма замер по стойке "смирно" взвод стражников Лайонкипа в алой с золотом униформе. В отличие от королевской гвардии, которой командовал Лукьен, стражники были автономным подразделением Военной канцелярии. Их единственной обязанностью являлась защита замка и его обитателей. Как всегда, алебардщики, замерли навытяжку при приближении Акилы. Перед строем стражников стоял Грэйг с приветственной улыбкой на лице. Начальник стражи как следует подготовил стражу ко встрече короля. Грэйг был стариком, но глаза его блестели, как у юноши, и в алой униформе стражников он выглядел молодцом.

- Эй, Грэйг! - позвал король. Он проехал вперед и спешился. Выбежал паж, взял лошадь короля под уздцы и увел с собой. Акила, не обращая внимания на церемониальную чашу в руках Грэйга, просто подал ему руку. Это сделалось ритуалом с тех времен, как Акила стал королем. Они пожали друг другу руки, потом обнялись. - Рад тебя видеть, - сказал Акила.

- Ах, как хорошо, что ты вернулся, - радостно воскликнул Грэйг. Он хлопнул Акилу по плечу и звучно поцеловал в щеку. - Молодцом! Я горжусь тобой!

- Мы все гордимся нашим королем, - проговорил Брек, - Видели бы вы его, когда он общался с Карисом - как бывалый дипломат!

- Я всегда говорил твоему отцу: быть парню дипломатом, - старик с любопытством оглядел группу. - А где Лукьен?

- Я оставил его в Риике вместе с Трагером и остальными, - отвечал Акила. - Они присматривают кое за кем, важным для меня. - Он смущенно улыбнулся. - Вы, небось, слышали хорошие новости?

Начальник стражи захохотал.

- Да, как же, слышал, мошенник ты эдакий! Вы вместе с гвардейцами попали в дурную компанию!

- Она тебе понравится, Грэйг! Кассандра - просто прелесть. Разве не так, Брек?

- Милорду могло повезти гораздо меньше, - ухмыльнулся тот.

- Ну, и когда же я ее увижу? - осведомился Грэйг. - Чего мы ждем?

- Мне нужно спланировать свадебную церемонию, наивный старый олух. Многое предстоит сделать, а главное, подготовить все к ее приезду. Но первым делом вот что - я голоден. Будут меня кормить завтраком, в конце концов?

- На кухне уже все готово, - отвечал Грэйг. Он пожал плечами. - Я, как и прежде, твой домашний распорядитель. Пойдем... - Он повернулся и пошел через двор. Акила последовал за ним, но Брек остался, присматривая за своими людьми и скакунами. Двор быстро оживал с приездом короля, и лучи солнца ласкали лицо Акилы.

- Итак? - спросил он. - Какие новости со дня моего отъезда? Надеюсь, ничего дурного?

- Дурного? - нахмурился Грэйг. - Я ежедневно совершаю обход, не упуская никаких мелочей. Даже крыша не протекла ни в одном месте.

- А канцелярии? Что с ними?

- Держат себя в руках. Барон Гласс немного шумит, но ничего необычного.

- Это хорошая новость, - заметил Акила. Они проходили под аркой в коридор, ведущий к кухне. От запаха жарившегося бекона у Акилы заурчало в желудке. - Ты хорошо поработал, Грэйг. Спасибо.

- Хотелось бы мне, чтобы все новости были хорошими.

- А это не так?

- Нет, боюсь, что нет. Бейт родила.

Акила разом остановился.

- Мертвого?

- Слава Богу, нет. Но он... калека. Рука и нога... вот такие. - Стражник изобразил изуродованный кулак. - Пальцы собраны вместе. А сама Бейт переживает, вдруг этим не ограничится.

- Не ограничится?

- Ты знаешь, о чем я, - сказал Грэйг. Он постучал по голове. - Мозг. Дитя может быть слабоумным.

Легкомысленное выражение исчезло с лица Акилы. Бейт уже потеряла мужа, и Акила знал, как она ждала ребенка. Как сказала повитуха Гвена, он должен занять "пустое место".

- Я должен навестить ее, - решил Акила. Он огляделся, не зная, что предпринять. - Она уже встала?

Грэйг усмехнулся.

- У нас не в обычае, чтобы король навещал вдов, милорд.

- Поговорим позже, Грэйг, - сказал Акила и помчался в сторону, противоположную кухне. Завтрак может и подождать; ему необходимо повидать Бейт.

Он поспешил по коридору и поднялся по лестнице, обгоняя слуг и прыгая через две ступеньки. Бейт занимала покои на третьем этаже главного здания. Она делила их с мужем, Гилвином, и они вместе готовились к рождению ребенка, принимая дары - пеленки и одежонку - от всех женщин Лайонкипа и украшая небольшое жилище игрушками. Гилвин был другом Лукьена, и когда Акила несколько раз навещал его жилище, короля всегда ждал оживленный прием. Теперь, скорее всего, он будет холодным. Достигнув третьего этажа, Акила собрал волю в кулак. Большинство из дверей были закрыты. Комната Бейт находилась в конце коридора. Акила подошел поближе и прислушался, но ничего не услышал. Не будучи уверен, что поступает правильно, он постучал в дверь.

- Бейт? Ты проснулась?

За дверью послышалось шуршание. Акила буквально приклеил улыбку на лицо.