Белая майка плохо сидела на нем, и от этого казалось, что он полуодет.
Открыв рот, брессанец несколько раз помотал головой. Он глубоко вздохнул и
некоторое время простоял совершенно неподвижно. Потом снова помотал
головой, схватил велосипед и с яростью швырнул его на обочину дороги.
Шатаясь, брессанец проделал несколько шагов и рухнул рядом с велосипедом.
коньяк и перевернулся на живот. Корделия постояла над ним, попыталась
приподнять его за плечо, но он тут же повалился обратно.
он шпарит по спуску к Клюзо со скоростью семьдесят километров в час.
поглядеть вниз с того места, где заканчивается полукруг, виден весь
оставшийся позади отрезок пути. Корделия высунулась в окошко.
белело и виляло по шоссе.
после тринадцатой петли, на прямой, перед самым въездом в город. Бюзар
несся с огромной скоростью на самой большой передаче.
десять километров по "малому кольцу", и если все пойдет хорошо, то через
сорок пять минут Бюзар будет у финишной прямой. При мысли, что наш юный
друг близок к победе, нас всех троих охватило радостное возбуждение.
аплодировали, потому что он прибыл первым, и по номеру выискивали его
фамилию в местной газете.
правой стороне улицы, чтобы ехать по асфальтовой дорожке, здесь когда-то
проходила узкоколейка, а потом ее загудронировали.
оттащить его назад. Бюзар мчался прямо на них со скоростью сорок пять
километров в чае.
мокрому булыжнику. Велосипед рухнул. Бюзар перелетел через руль и
распластался на мостовой, выбросив руки вперед.
сильно кровоточила. Из носа тоже текла кровь.
руку в сказал:
Следовало бы наложить швы.
дальше.
Бюзар ехал с большим трудом. На всем протяжении пути из толпы доносилось:
"У него идет кровь... кровь льется... кровь..." И эти слова, повторявшиеся
на все лады: "У него кровь... кровь... кровь..." - сопровождали его, как
трезвон колоколов. Мари-Жанна кусала губы. Корделия шептала про себя:
"Forza, Бюзар! Вперед! Forza, Бюзар!"
крикнул я Бюзару.
та же семерка сильнейших. Ветер дул им в спину, и они раскинулись веером
по всей ширине шоссе, словно надутый парус. В центре - грозный долговязый
Ленуар. Он ехал на самой большой передаче, его ноги словно делали
гигантские шаги. "Они приближаются, - мелькало у меня в голове. - Они
приближаются. Выигрывают всегда самые крепкие, самые умные, самые опытные,
самые разумные, которые умеют пересилить себя". Но я промолчал.
секунд, - крикнул я Бюзару.
работы. Бюзар вытер губу и сжал платок зубами. Он увеличил скорость и
дошел до сорока пяти километров в час. Кровь текла с ляжки на икры, на
велосипедные туфли.
двух километрах от Бионны. Здесь он начал сдавать. Скорость упала до
сорока, потом до тридцати пяти.
прямую. По всей ширине шоссе раскинулся веер из разноцветных маек:
красная, зеленая, голубая, черная с желтым, синяя и красная.
Величественная, непреклонная, головная группа неумолимо приближалась.
ускорил ход... Я ехал рядом с ним. Корделия не спускала глаз с секундомера
и объявляла:
появилось острие. Двое гонщиков оторвались и шли вплотную один за другим:
зеленая майка, за ней красная - лионец и Ленуар.
напряженно работать, чтобы набрать скорость. Его охватила слабость, он
весь взмок. Но сейчас опять был совершенно сухим.
выражало. В самый высший, напряженный момент настоящей гонки велосипедист
переходит за грань Того состояния, когда он чувствует себя "в форме" или
не "в форме". Я пытаюсь, опираясь на свои военные и любовные воспоминания,
представить себе, что чувствовал тогда Бюзар. Он мчался вперед, убегая от
настигавшей его погони, как солдат, идущий в атаку под сосредоточенным
огнем противника. В такие мгновения человек живет только настоящей
минутой. Душа, разум, мускулы образуют единое целое; в этот миг все
способности человека достигают наивысшей слитности.
появилось белое пятно, оно быстро приближалось. Веер снова раскололся. Из
него вынырнула белая майка. Брессанец мчался подобно снаряду. Вот он
нагнал Ленуара с лионцем и прицепился к ним сзади: красная майка, за ней
зеленая, а сзади белая.
шесть километров в час и, даже не притормозив, свернул на "малое кольцо".
До финиша на стадионе оставалось еще десять километров.
Все жители города высыпали на тротуары. И снова нас сопровождал перезвон
колоколов: "У него кровь... кровь... кровь..." Ляжка у Бюзара кровоточила
все сильнее и сильнее...
прямо, и я снова обнаружил в зеркальце погоню. Они находились всего в
трехстах метрах от нас.
градусов в старой части города.
хорошем темпе и вдруг замедлил ход, сделал еще четыре оборота педалей и
остановился. Повернувшись к нам, он сказал:
подножия горки.
споткнулся. Велосипед упал, он поднял его. Так он пробежал последние