найдутся товарищи, с которыми ты можешь писать диктовки.
Огневых женщин! Не понимаю, что тебе может нравиться в здешних вялых
крестьянках.
помолчав, добавил: - Да почти все женщины очень славные. Меня не женщины
здесь удерживают... Женщины, что ж... Я им помогаю время скоротать, и они
мне в том же помогают...
своим мужем.
в зеленовато-серых его глазах заискрилось лукавство.
разбросанные ниже дороги; и сверху нам, словно с самолета, виден был весь
старый город, расположенный ярусами по склону холма с округлой верхушкой,
возвышавшегося на стыке двух глубоких долин; видны были белые высокие дома
рабочего поселка, построенного на узкой полосе земли между скалой и
берегом Желины, быстрой горной речки, где, говорят, водится форель; четко
вырисовывались зубчатые коньки крыш фабричных корпусов и огромные буквы
АПТО (Акционерное прядильно-ткацкое общество) - по одной букве на крыше
каждого корпуса. Выше и ниже городка, переплетаясь между собой, точно
пряди волос в длинной косе, шли две дороги - шоссе и железнодорожная линия
- да сверкали плесы речки, а с двух сторон теснились высокие голые скалы,
где в обрывах ясно выступали пласты земной коры.
очень кругом горы безобразные - прямо скелеты какие-то!
горы.
продолжал он. - Не могу я больше выносить здешних краев, тут никто никогда
не смеется.
розоватые круглые облачка. Я вышел прогуляться. Во дворе Амаблей я увидел
Красавчика - он явился раньше обычного. Так как Жюстен в то утро был дома,
Красавчик не торопился взять бидон Эрнестины, и мы немножко поболтали.
добилась того, чтобы на фабрике в ее цехе каждая ткачиха работала только
на одном станке. В остальных цехах работницы наблюдают за двумя станками.
А в главном цехе, который называют Сотенным, потому что в нем работают сто
ткачих, каждая работница следит за тремя станками.
что ровно ничего не смыслю ни в прядильном, ни в ткацком деле).
меня быстрый взгляд, как всегда светившийся огоньком насмешки. - Все
зависит от работницы, от ее возраста, от ловкости, от смекалки... Словом,
не только в количестве станков дело... Конечно, есть много способов
жульничать... Возьмут, например, и оборвут нитку - как раз когда идет с
обходом техническая комиссия, которая определяет норму выработки и
расценок... Но вот это-то и отвратительно - изволь жульничать, чтобы
защитить свои интересы. У меня бы вся душа изболелась, если б ради лишнего
гроша я стал вести клепку спустя рукава.
мысль. По его мнению, никакая работа сама по себе не может быть "адской",
надо только приноровиться к ней, как следует пошевелив мозгами. Если бы
мой итальянец оказался на месте Сизифа, уж он бы придумал какое-нибудь
приспособление, которое автоматически вкатывало бы на гору вечно падающий
с нее камень. Гораздо труднее бороться с людьми - тут нужна просто
сверхчеловеческая энергия.
АПТО пытались сломить волю Пьеретты Амабль, прибегая и к угрозам и к
хитростям. Все это еще ничего - Пьеретта женщина с сильным характером. Но
ведь ей надо было убедить своих товарок, добиться того, чтобы они день за
днем, неделя за неделей, месяц за месяцем действовали единым фронтом,
чтобы ни одна из них не пала духом, не соблазнилась бы посулами
начальства, не поддалась бы усталости или страху. И Пьеретте удалось этого
достигнуть. Вот что Бомаск считал настоящей победой, огромной победой.
ведет с ними в сторонке разговор. "Попробуйте вы вдвоем работать на трех
станках. Вот увидите, как это легко. Я вам сейчас покажу..." Обе работницы
опускают головы. Пьеретта издали тревожно следит за ними. Наконец одна из
соблазняемых заявляет: "Поговорите, пожалуйста, с нашей делегаткой. Как
она скажет, так мы и сделаем". Все смотрят на Пьеретту. Она вздыхает с
облегчением: выиграно еще одно сражение.
профсоюзе... А вообще-то в жизни что она собой представляет?
который ежегодно устраивает в Клюзо местная секция Коммунистической партии
Франции.
2
Эмполи, дочь крупного лионского банкира Валерио Эмполи, рассказала мне,
как случилось, что и она тоже попала на этот бал в Клюзо, и как прошел для
нее этот вечер.
которой Натали была почти неразлучна, она приехала в тот день из Лиона в
гости к своему сводному брату Филиппу Летурно, решив провести воскресный
день в тихом маленьком городке.
прядильно-ткацкой фабрики в Клюзо, а по матери он внук Амедея Прива-Любас,
ардешского банкира, пасынок лионского банкира Валерио Эмполи; он был
прислан правлением АПТО для прохождения стажа в должности директора по
кадрам на фабрику в Клюзо - одно из многих предприятий этого акционерного
общества во Франции и за границей.
к искусству, к литературе, к философии. Но мать предъявила ему твердое
требование: один год в Клюзо и один год в американском филиале АПТО; о
дальнейших планах относительно сына она пока умалчивала.
год, мать перестала давать ему средства на содержание и он попал в полную
зависимость от Натали, дочери его отчима Валерио Эмполи от первого брака,
двадцатитрехлетней девицы, которая сама распоряжалась своим состоянием.
Натали была больна чахоткой, но отказывалась лечиться; Филиппу она давала
денег и взамен требовала только одного - чтобы он сопровождал ее в ночных
вылазках в увеселительные заведения; но, так как она пила мертвую,
обязанность участвовать в ее похождениях стала для него обузой. Он
предпочел покориться матери и вот уже месяц занимал назначенный ему пост.
распоряжений, которые приносил к нему в кабинет господин Нобле, начальник
личного стола, прослуживший на фабрике больше тридцати лет. Все свободное
время Филипп Летурно читал, мечтал или сочинял стихи. В конторе он
проводил три-четыре часа в день. Но даже если бы он вообще там не бывал,
никто бы этого не заметил. Его предшественник заглядывал в контору только
два раза в неделю, всякий раз на два часа, да и те посвящал чтению брачных
объявлений во "Французском охотнике"; говорили, что он вел деятельную
переписку с многочисленными дамами, сообщавшими о себе через газету
сведения вроде следующих: "Брюнетка, довольно полная, тридцати пяти лет,
имеющая состояние, желает выйти замуж за жандарма или отставного
железнодорожного служащего". Впрочем, он вполне довольствовался подробным
выяснением в письмах взаимного сходства во вкусах и склонностях. Пост
директора по кадрам на фабрике в Клюзо принадлежал к числу тех
традиционных синекур, которые предназначались для ставленников правления
АПТО.
непременно "что-нибудь предпринять".
Филиппа.
пока не засну.
Филиппа. Он выпьет с нами в каком-нибудь веселом местечке, а завтра утром
вернется поездом...
Натали. - Таких закоренелых провинциалов только в Мюнхене еще увидишь.
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Лукин Евгений
Андреев Николай
Каменистый Артем
Ибсен Генрик