Придирчивый, зато головастый.
могилу. Получилось совсем не плохо - почти как на кладбище.
Маслаков.
полой шинели вытирая ладони.
пальцами, на которых бросались в глаза толстые обломанные ногтя. Уже без
недавней неприязни парень подумал, что, возможно, Бритвин и не такой уж
плохой, как показалось вначале. Но чувство неприязни к нему окончательно
еще не исчезло.
сделав шаг, оглянулся, поджидая Маслакова.
поездов рота фуганула. Вон от Клепиков до Замошья под насыпью - сплошь моя
работа.
выемках надо.
телогрейки ремень, подпоясал им гимнастерку. Степка украдкой поглядывал на
Бритвина и думал: тоже - его работа! У них в отряде еще зимой было
приказано диверсии на дорогах устраивать только в выемках, потому что
спущенные под откос поезда останавливали движение на полдня, не больше.
поручить. Дядьки бы позаботились.
Данила, и Бритвин, наверно, понял, что пришла его очередь.
посудину. Оглянувшись вокруг, он подобрал кривоватый еловый сук и продел
его в ручки канистры.
нет, он свое пронес. Если что, пусть берется Данила.
Маслаков. Правда, скоро обнаружилось, что командиру нести неудобно:
сползал с плеча автомат, левой же рукой Маслаков двигал осторожно, не
разгибая в локте, - наверно, еще болела. Тогда вперед вышел Данила.
шагал командир. На опушке, едва высунувшись из леса, он остановился:
впереди была деревня - за не вспаханными еще огородами серели соломенные
крыши хат, хлева, на выгоне паслись гуси, и трое ребятишек сидели верхом
на изгороди. Минуту вглядевшись сквозь редкий еще кустарник, Маслаков
круто повернул в сторону, в ольшаник. В ольшанике они скоро наткнулись на
изрытую кротами тропинку, которая вывела их к ручью на лугу. Ручей перешли
по двум хлюпким жердям. Потом опять подвернулась малоезженая полевая
дорожка, приведшая их к густой стене мрачного ельника. Хотели было сразу
скрыться в нем, но дорога с километр тянулась у самой опушки вдоль поля,
ярко зеленевшего густыми полосками озими. Война войною, а крестьянская
душа без земли не могла: в деревнях и пахали и сеяли. Маслаков непрестанно
посматривал по сторонам, оглядывался. Бритвин далеко не отрывался от него,
жилистый рукастый Данила неслышно шагал в своих легких на ходу лаптях.
Степка, отстав, тянулся за всеми - на ноге сбилась портянка, вроде
натирала пятку, в намоченных на болоте сапогах надоедливо чавкало.
всех отлегло на душе: лес был союзник.
спалены, Ковши хуторские лесом обойдем.
Данила.
деревне случались знакомые или, что еще лучше, родственники, то это
обещало многое, и не для одного только лесного родича. Маслаков, конечно,
понимал это не хуже других и, наверно, поэтому минуту молчал, что-то
прикидывая.
деревню всегда было кстати, хотя и с риском наткнуться на бобиков или
немцев - все равно после опостылевшей лесной жизни властно влекло к людям,
немудреному домашнему уюту, которого Степка не знал много лет. Эта тяга
жила в нем с раннего детства, когда он потерял родителей, не исчезла и в
детдоме, и в школе ФЗО и особенно усилилась за войну в его бесконечных
партизанских блужданиях по лесу.
широкую, с застоявшейся водой лужу на дороге, и Маслаков оглянулся.
подхватил разговор, который явно интересовал его:
беды будет.
предложили, а я, дурак, и послушался.
откинул полу кожуха и начал перебирать что-то в карманах суконных
латаных-перелатаных штанов. У Бритвина тем временем нашлась и бумажка -
страничка из школьного учебника по геометрии.
и Данила бережно отмерил каждому щепотку самосада. Степка тоже курил,
когда было что, теперь же ему не предлагали, и он не просил, зная цену
табаку. Особенно для таких курильщиков, как Данила.
Нащупав, он достал плоскую, будто пачка от иголок, бумажку со спичками,
бережно отделил одну и чиркнул о терку, что почти испугало Данилу.
и он первым прикурил из пригоршней Маслакова. - Испортил, ай-яй!
молодой травкой дороге. Наверно, возвращаясь к прерванной мысли, Маслаков
обернулся к носильщикам:
спросил Бритвин.
извилистая лесная дорога, огляделся по сторонам. В лесу везде было
спокойно, лишь в ветвях возились-потенькивали невидимые птички да вверху
на посвежевшем ветре привычно шумели верхушки елей. Внизу же, в узком
кривом коридоре между деревьями, было тепло и тихо, комары еще не
появлялись. Время близилось к вечеру, солнца не было видно, над лесом
медленно плыла серая навись облаков.
молчали, один лишь Данила, что-то припоминая, заморгал глазами.
лесочке. Люди попались хорошие, золотые люди. Через их доброту и погорели.
шагая вплотную за Маслаковым. Тяжести ноши он вроде и не чувствовал, шел
ровно и прямо, и Степка подивился его находчивости: на палке канистра,
Шилова Юлия
Маккэфри Энн
Флинт Эрик
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Лукьяненко Сергей