предоставить всем старшим офицерам административную работу. Ну а младшие,
если им придется немного потрудиться, от этого... ;
полковник Никольсон. - Задача офицеров - руководить действиями солдат.
полковник понял, что, несмотря на побои и стенания, ему удалось укрепить
завоеванные позиции. Он был теперь уверен, что все идет как надо и
противнику очень скоро придется сложить оружие.
VI
болезненную струну Сайто. Он правильно расценил, что в конце концов японец
вынужден будет отступить.
подготовительные работы провели столь "умело", что потребовалось бы
некоторое время на то, чтобы исправить сделанное ими.
выдержкой и мужеством, доведенные до отчаяния руганью и побоями караульных,
взбешенные рабскими условиями труда на этом стратегическом объекте
противника, оторванные от своих офицеров, английские солдаты работали из рук
вон плохо.
инженер, случалось, плакал от бессильного отчаяния. Конвоиров было не так
много, чтобы следить за всеми, да и те были неспособны распознать
вредительство. Уже двадцать раз приходилось переделывать разметку обоих
участков дороги. Повороты, рассчитанные инженером и выверенные белыми
колышками, превращались в какие-то зигзаги, едва он отворачивался. По
возвращении инженер хватался за голову. Между берегами реки Квай, в том
месте, где предстояло строить мост, был существенный перепад уровней.
Состыковать два отрезка дороги не было никакой возможности. Одна бригада
вдруг начинала с ожесточением копать, превращая будущее полотно в кратер.
При этом конвоир радостно докладывал, что работы в его смену шли полным
ходом. Появлялся инженер, начинал топать ногами и раздавать оплеухи направо
и налево - пленным и конвойным. Поняв, что их обвели вокруг пальца, конвоиры
вымещали злость на англичанах. Но дело сделано, засыпка кратера требовала
несколько часов, а то и дней.
после тщательного отбора неизменно рубили самые гнилые и неровные деревья,
или же, необыкновенно суетясь, долго пилили какую-нибудь громадную лесину,
чтобы в конце концов свалить ее в воду.
больше. Он плевался, ругался, колотил всех подряд, в том числе и инженера.
Тот оправдывался, говоря, что рабочие никуда не годятся. Комендант начинал
тогда орать еще громче и грозил новыми карами. "Чем можно сломить это глухое
сопротивление?" - думал он вечерами. Комендант изводил пленных: во-первых,
он чувствовал полную безнаказанность, а во-вторых, его толкал страх быть
уволенным за неспособность. Уличенных в "безделье" или "саботаже"
привязывали к дереву и хлестали по голому телу колючими ветвями. Залитых
кровью солдат держали целый день на тропическом солнце рядом с муравейником.
Вечером товарищи приносили их Клип-тону в лазарет - с ободранной спиной, в
жару. Но разлеживаться Сайто им не давал. Он не забывал про наказанных. Если
провинившиеся начинали двигаться, их отправляли на стройку, где конвоирам
было велено не спускать с них глаз.
поражался, как они еще могли таскать ноги. Когда наказанных приносили в
лазарет, они были едва в состоянии разомкнуть веки и прошептать на языке,
бытовавшем среди пленных в лагерях Бирмы и Таиланда:
императора не пройдет по нему... Наш сучий полковник прав, он знает, что
делает. Если увидите его, передайте, что мы с ним, все до единого... И этой
сучьей образине не удастся поставить на колени английскую армию!
террором. Пример полковника Никольсона кружил голову почище давно забытых
виски и пива. Когда одного из солдат избивали так, что он не мог больше
выдержать, на его место заступал другой. Саботаж не прекращался ни на
минуту. Все посулы и обещания Сайто отвергались. В часы отчаяния комендант с
испугом думал, что исчерпал весь известный ему запас мучений и пыток.
обычного, чтобы не переутомлять их, сказал он. Им роздали печенье из рисовой
муки и фрукты, купленные у крестьян соседней тайской деревни, - подарок
японской армии. Сайто призвал пленных не жалеть усилий ради общего дела.
Оставив на время свою заносчивость, комендант сказал, что он, как и они, -
человек из народа, он только выполняет приказ. А офицеры, отказываясь
работать, взваливают тем самым на солдат дополнительную нагрузку. Он
понимает, как тяжело рядовым, и поэтому не держит на них ала. Он даже решил
своей властью уменьшить норму. Инженер назначил норму дневной выработки в
полтора кубометра грунта на человека; так вот он, Сайто, срезает ее до
одного кубометра. Комендант идет на это в знак сочувствия к пленным
солдатам. Он надеется, что они оценят этот братский жест, быстро закончат
необременительный труд и помогут тем самым разделаться с треклятой войной.
мольбы возымели не больше действия, чем побои. На следующий день все пленные
выполнили норму. Каждый нагрузил положенный кубометр грунта на тачку, но
свалил его так, что работу нельзя было расценить иначе как издевательство.
пленных не видно было конца. Последние дни перед тем, как признать
поражение, он смотрел на лагерь взором загнанного зверя. Комендант дошел до
того, что стал упрашивать молодых лейтенантов выбрать для себя работу,
обещая за это поблажки и улучшенное питание. Но никто не изъявил желания. Ко
всему прочему со дня на день могла нагрянуть инспекция из главного штаба. В
результате комендант согласился на постыдную капитуляцию.
не могла обмануть даже собственных его солдат. 7 декабря 1942 года, в
годовщину вступления Японии в войну, объявил, что в честь славной даты
прощает всех наказанных. Вызванному для беседы полковнику он заявил, что
принял крайне благожелательное решение: офицеры не будут участвовать ни в
каких ручных работах. В ответ он надеется, что они приложат все усилия для
мобилизации солдат на повышение производительности труда.
когда взаимоотношения будут строиться на корректной основе, у него нет
оснований противиться выполнению программы, намеченной победителями.
Совершенно ясно, что офицеры, как это принято во всех армиях цивилизованных
стран, будут отвечать за своих солдат.
была отмечена в тот вечер песнями, криками "ура" и дополнительной порцией
риса. Скрипя зубами, Сайто распорядился выдать ее, подчеркивая, что
инициатива по-прежнему на его стороне. После этого комендант заперся у себя
в комнате и, плача над поруганной честью, пил в одиночестве до полуночи;
пил, пока не свалился в беспамятстве на койку, что вообще-то с ним случалось
редко, в чрезвычайных обстоятельствах, - обычно он выдерживал самую жуткую
смесь.
VII
капитана Ривза, шел вдоль насыпи, на которой трудились пленные.
полковник одержал вторую победу, добившись для себя и остальных офицеров
четырех выходных дней - в качестве компенсации за незаслуженно понесенное
наказание. Сайто до боли сжал кулаки, услышав об этом, но согласился. Помимо
этого, комендант распорядился хорошо обращаться с пленными и избил в кровь
конвойного, на лице которого, как ему показалось, мелькнула ироническая
улыбка.
только для того, чтобы восстановить силы после пребывания в застенке. Ему
было нужно поразмыслить над создавшимся положением. Следовало обсудить его
со штабом и выработать линию поведения, как полагается всякому
добросовестному начальнику. Кидаться очертя голову в импровизации - этого он
не терпел пуще всего.
превратились в настоящих вредителей. Хьюз и Ривз не смогли скрыть удивления
при виде результатов их работы.
сказал Хьюз. - Особо отличившихся следовало бы отметить в приказе, сэр. Как
подумаешь, что по ней пойдут составы с боеприпасами!.. Полковник не
улыбнулся.
войны инженером общественных работ. - Неужели кому-то придет в голову класть
рельсы на эти "американские горки"? Я предпочел бы, сэр, вновь пережить
атаку японцев, чем сесть в поезд на этом участке.
использовать хоть какую-то часть сделанного?
оставил в покое всю эту мешанину и начал новую насыпь чуть дальше.
головой и молча продолжил обход. Прежде чем высказывать свое мнение, он
хотел осмотреть всю стройку.
Суворов Виктор
Маккарти Кормак
Василенко Иван
Афанасьев Роман
Шилова Юлия