тысяча девятьсот четырнадцатого года, когда мы бросили в бой цвет нации.
Страна до сих пор испытывает на себе последствия этих ошибочных действий.
нет иждивенцев, и я не какой-нибудь редкий специалист. Важнее всего то,
что я старею. Я готов к немедленному употреблению. Вы должны сейчас брать
тридцатипятилетних, а молодым людям предоставить возможность завести
сыновей.
вас в списки кандидатов и прослежу, чтобы вам сообщили, как только
что-нибудь изменится.
списков кандидатов, а его немногие способности и личные качества
суммировались и подшивались в секретные досье, в которые никто так и не
заглянул в течение всех последующих долгих лет.
просьбы и письма Гая и в его беседы с адресатами писем. Бомбы на Англию
еще не сбрасывали. Никаких воздушных десантов, отравляющих газов или
обстрела еще не было. Единственное, что происходило, - люди в затемненных
городах ломали себе кости. И только. В клубе "Беллами" Гай оказался одним
из членов большой группы подавленных и отчаявшихся людей старше его по
возрасту, которые были на военной службе - бесславно - во время первой
мировой войны. Большая их часть пошла в окопы прямо со школьной скамьи и
потратила остальные годы своей жизни на то, чтобы забыть грязь, вшей и
оглушительные звуки взрывов. Им было приказано ждать приказа, и они уныло
рассуждали о различных скучных должностях, ожидающих их на железнодорожных
станциях, в доках и на перевалочных пунктах. Лед тронулся, но они остались
на мели.
встретило никакой поддержки со стороны старых солдат.
можем же мы воевать со всем миром.
процветание, то даже самое невыгодное соглашение с Гитлером
предпочтительнее победы в войне. А если мы уже так заботимся о
справедливости, то русские виноваты не меньше немцев.
войне, которая, казалось, никого не интересовала, кроме самого Гая, - наша
страна ни за что не захочет этого. Социалисты дико вопили против нацистов
целых пять лет, но в душе они все пацифисты. Если у них и была какая-то
доля патриотизма, то только в пользу России. Если мы погонимся за
справедливостью, то снова получим всеобщую забастовку, и это приведет
страну к краху.
прогитлеровцами, бог его знает почему, правда. Оставаться нейтральным в
отношении конфликта в Испании было не так-то легко. Живя за границей, ты
не видел царившего здесь возбуждения. Положение было очень щекотливое,
уверяю тебя. Если мы будем сидеть сейчас сложа руки, в стране начнется
хаос. Что нам действительно нужно теперь, так это ограничить и
локализовать войну, а не расширять ее.
тьма сразу же за дверями клуба. Когда подходило время, то и старые
солдаты, и молодые солдаты, и политики - все собирались маленькими
группками, чтобы идти домой вместе. Гай всегда находил попутчика к своему
отелю, всегда подворачивался какой-нибудь друг. Но в душе Гай был
одиноким.
только первыми буквами, говоря об их сотрудниках: такой-то, из органов.
Туда, по-видимому, попали такие люди, как банковские работники,
профессиональные картежники, сотрудники нефтяных компаний. Но не Гай.
человек, лорд Килбэннок, вел в последнее время отдел светской хроники в
газете; теперь он ходил в форме военно-воздушных сил.
играет в бридж с моей женой. Ему всегда очень хотелось попасть в клуб
"Беллами". Я выдвинул его кандидатуру. Отвратительнейший тип.
гарантированы. А из военно-воздушных сил он меня уже не выгонит.
офицер. Показываю американским журналистам наши базы истребительной
авиации. Но скоро я подберу для себя что-нибудь получше. Главное - это
надеть форму; когда на тебе форма, можешь начать продвигаться к цели.
Сейчас ведь идет необычная война. Если ты _зачислен_ в кадры, перед тобой
много возможностей. Я вот, например, подумываю об Индии или Египте.
Куда-нибудь, где нет этого проклятого затемнения. Позавчерашней ночью
моего соседа по дому стукнули по голове свинцовой дубинкой прямо на
лестнице. Мне это, признаться, не очень-то нравится. Я побаиваюсь. Ордена
мне ни к чему. Я хочу, чтобы обо мне думали как об одном из симпатичных
людей, вышедших сухими из воды. Пойдем выпьем, дружище.
спальне в отеле все более и более озабоченным. По прошествии месяца он
решил уехать из Лондона и посетить своих родных.
который Бокс-Бендер купил, когда был избран в члены парламента по своему
избирательному округу.
У нас теперь даже нет возможности встретить людей в Кембле. Нет бензина.
Тебе придется сделать пересадку на местный поезд. Или сесть на автобус из
Страуда, если он еще ходит. Но мне кажется, его уже отменили.
вагона, где простоял четыре часа, его встретил племянник Тони. На нем был
фланелевый костюм. О том, что Тони солдат, можно было догадаться только по
его коротко подстриженным волосам.
чтобы избавить вас от поездки в местном поезде. Перед отправкой нам дали
отпуск и снабдили особыми талонами на бензин. Залезайте.
человеком, когда снимаю ее хоть на несколько часов.
вас бравым солдатом. А почему вы уехали из Италии? По-моему,
Санта-Дульчина - самое подходящее место переждать войну. Как же там все
остались?
далеко впереди показалась долина Беркли и золотисто-коричневая в лучах
вечернего солнца река Северн.
еще лучше сейчас дома - повсюду сокровища искусства, да и готовит
мамуля...
- находился в отличающемся вычурным изяществом поселке, в большинстве
коттеджей которого имелись ванны, а стены были задрапированы мебельным
ситцем. Гостиная и столовая в доме Бокс-Бендеров были до потолка
заставлены деревянными корзинами.
устроимся куда лучше. Вообразила себе, что у нас будет коллекция Уоллеса,
что мы будем наслаждаться севрским фарфором, произведениями Буля и Буше.
Такая культурная война, думала я. Вместо этого мы получили хеттские
таблицы из Британского музея, причем не имеем права даже взглянуть на них.
Мы ждали совсем не этого, бог свидетель. Тебе будет страшно неудобно у
нас, дорогой. Мы отвели тебе библиотеку. Весь верхний этаж закрыт, чтобы,
если будут бомбить, мы не выбросились в панике из окон. Это все Артур
придумал. Слишком уж он изобретательный, я бы сказала. Мы с ним ночуем во
флигеле. Уверена, что в один прекрасный вечер, пробираясь туда по саду, мы
сломаем себе шею. Пользоваться карманным фонариком Артур категорически
запрещает. Все это сплошной идиотизм. Никто же не увидит этого фонарика!
кого-нибудь, Тони? Боюсь, что одним нам будет скучно. Но кого пригласить?
Нам и самим-то места не хватает, приходится кушать в рабочем кабинете
Артура.
ты приехал, но я думаю, что тебя могли бы отпустить и на две ночи.
Лондоне...
не так ли?
Каменистый Артем
Никитин Юрий
Доставалов Александр
Акунин Борис
Зыков Виталий
Сертаков Виталий