восемь столетий на сорока островах!
давно покойный местный классик в эту ночь перевернулся в гробу.
2
недостоверное, весьма сомнительное". Историю Киммерии, а особенно города
Киммериона, без использования этого времени не расскажешь никак. Поэтому
перед повествователем возникают два пути: воспользоваться киммерийским
языком (первый вариант), тогда повесть некому будет прочесть, на этом языке
только на базаре ругаются да на жертвенниках прорицают. Можно
воспользоваться другим языком, например хотя бы вот даже и русским (второй
вариант), но тогда все, что будет рассказано, покажется иносказательным,
недостоверными и весьма сомнительным, - ну, а поскольку в существовании
Киммерии, простирающейся от верховий Камы до верховий Кары, никакого
сомнения нет, придется повествователю выбрать третий путь, найденный великим
писателем Лукианом в его "Правдивой истории", и, подобно Лукиану, заявить:
"Правдиво только то, что все излагаемое мною - вымысел. Это признание должно
снять с меня обвинение, тяготеющее над другими, раз я сам признаю, что ни о
чем не буду говорить правду". Однако это слова Лукиана, - никак не мои: я
лишь сетую на неполноту русского языка, ибо без использования
"иносказательного, недостоверного, весьма сомнительного" весь аромат
киммерийских берегов улетучивается. Примеры этого "времени", имейся оно в
русском языке, сделали бы вполне естественными следующие, предположим,
заявления:
города Читы..."
Нижней Волге..."
карту России, оспорьте достоверность существования Итаки или Душегубова, или
заявите, что от него до Вчерашних Щей - ближний свет. Или, когда речь пойдет
о Киммерии, напишите по-русски фразу: "К северу от Полночного Перста имеет
Рифей постоянный фарватер, но недолго, менее чем через двадцать верст идут
Мебиусы". Поскольку выше было рассказано, что Великий Змей свернулся
Мебиусом, или (нечего к словам цепляться) - Лентой Мебиуса, то логично
предположить, что к северу от самого северного из островов Киммериона,
взаправду (но по Лукиану) именуемого "Полночный Перст", пребывает непонятным
образом лично и собственной персоной Август Фердинанд Мебиус, который эту
ленту изобрел, а с ним заодно и другой Мебиус, Карл, изобретший такую важную
вещь, как биоценоз (соблюдаемый в Рифее на договорных началах людьми,
бобрами, стеллеровыми коровами, рифейскими раками и т.д.), - обитают они
там, возможно, вместе с родственниками, близкими друзьями и однофамильцами.
будущем году, но главный редактор этой энциклопедии, академик Гаспар Шерош,
говорит, что там даже "бэ" только до середины): Мебиусы, в просторечии Мебии
и даже Мебы, - это всего лишь многочисленные отмели, полностью
бобрифицированные, - точней, занятые бобрами под летние дачи, - и ясно,
из-за того, что фарватер Рифея в отмелях дробится, приходится запасаться
лоцманом из числа бобров. Услугу эту бобры оказывают бесплатно, а в виде
компенсации люди на бобриные Мебы ни при какой погоде не лезут.
юго-восточными островами Киммериона - Горностопуло, Полный Песец и
Касторовым - словом, примыкающими к большому острову Бобровое Дерговище -
бобрами буквально забито. На Бобровом Дерговище, в двух шагах от главного
городского проспекта, есть магазины, есть роддом (для людей) и тут же - чуть
ли не крупнейший банк Киммериона, Устричный, - но вот задача на засыпку:
поищите в Рифее морских бобров, каланов. Хрена с два их вы тут найдете! Они
приплывали больше двух столетий тому назад, просили зеленую карту на
жительство, даже подписали какой-то договор с рифейскими раками, - но
архонтсовет Киммериона им отказал. Отказал каланам в каланизации. Кастор
Фибер, тогдашний выборный от бобров в архонтсовете, наложил вето. Самим
места мало. Потому как биоценоз - и никаких каланов.
позже, сочинил биоценоз, иначе говоря, сосуществование множества видов, -
это все было не в Киммерии. А если даже в ней, то сведения о событии могли
сберечься лишь в предсказаниях киммерийских сивилл, а они записаны на
киммерийском языке, а там все иносказательное, все недостоверное, все -
весьма сомнительное.
процессы? Ведь разбирательство то и дело сбивается с русского на
киммерийский, и поди пойми что-нибудь, скажем, в деле "Мокий против Соссия",
которое началось, по европейскому счету, в 1839 году - из-за довольно
дорогого, офенями принесенного ружья, которое ответчик нагло подменил
чиновничьей пелериной?.. Вы, дорогой читатель, ничего не поняли? Не
переживайте: это обычные издержки перевода с киммерийского на русский.
Заранее предупреждаю, что в предлагаемой ныне читательскому вниманию истории
о некоторых киммерийских событиях будет понятно не все. Ибо я - вслед за
Лукианом - решил говорить только правду, - а она-то обычно и кажется наглым
враньем, выдумкой очевидца и прочее. Что реальней, кстати: вранье очевидца
или истина из десятых рук? Различите, если умеете.
северный, где местный Борей обдувает Рифейскую стрелку, и самый южный -
Лисий Хвост, на который из России ведет Яшмовая, она же Лисья нора. И самый
западный из островов - Земля Святого Витта, сотрясаемая неприятным недугом
собственного имени, и самый восточный - Земля Святого Эльма, озаренная
круглый год призрачными огнями (тоже своего имени). С этого острова есть
переправа на восточный берег Рифея, в Римедиум Прекрасный, что в Киммерионе
звучит как "Бутырка" в Москве или "Кресты" в Питере, только еще хуже, ибо
Римедиум - это просто наглухо закрытый монетный двор, где чеканят для
внутренних нужд Киммерии мелкую монету - от осьмушки обола (примерно 0.47
общероссийской копейки) до серебряного мебия, равного общероссийскому
золотому полуимпериалу (ровно семь с половиной русских императорских
рублей). В мебии же - двенадцать больших медных лепетов. При киммерийском
счете на двойки и дюжины научиться переводить их в русские деньги (в
империале - пятнадцать рублей, в рубле - сто копеек - это ж как все
упомнить?) очень непросто, Но кому надо, тот управляется. Лучше уж считать
мебии, чем их чеканить - говорит древняя киммерийская мудрость. То же,
наверное, можно сказать и о лепетах. И об осьмушках обола.
перечесть - а на Землю Святого Витта нужно нанимать лодку: остров горячий и
трясучий (хотя красивый до нестерпимости, в этом киммерийцы убеждены), мост
к нему в здравом уме никто строить не будет. И далеко, и рухнет, - а
понтонный мост бобры не разрешат строить. Они даже на лодки согласны только
на плоскодонные. Характер у них - у бобров - нагловатый и склочный, но
киммерийцы привыкли.
одиноко стоит мужской монастырь Святого Давида Рифейского, семижды сгоравший
дотла, но попечением святого покровителя восстававший из пепла. В прошлый
раз строили его из мореного дуба, - сгорел. На этой раз построили его из
железного кедра. Пока не горит, но горожане с интересом ждут. Не построены
мосты также к одиноко стоящему острову Ничье-Урочище; еще - к архипелагу из
трех островов немного южней от Урочища, тоже в северо-восточной части
Киммериона, острова называются Выпья Хоть, Отставной Нижний и Отставной
Верхний, - весь архипелаг отчего-то называют Майорским, хотя населяют его
преимущественно члены гильдии лодочников, довольно богатой, ибо из
городского транспорта в Киммерионе (кроме единственной линии трамвая) -
только лодки, в том числе несколько маршрутных. Нет моста к Европойному
Острову, где расположено Новое кладбище; впрочем, там уже давно никого не
хоронят, места нет, а пока было - называли остров иначе: Упокойный. Нет,
наконец, проезжего моста и к священному Кроличьему острову, с часовней
святых Артемия и Уара, где колокол Архонтов Шмель в полночь бьет один раз.
Там очень священная могила есть - но о том ниже. Но этот остров от
Караморовой стороны отгораживает канал-канава всего в сажень шириной. Ну, а
к северо-западу от Кроличьего расположена та самая Земля Святого Витта, где
(кроме бань) похоронены все отцы-основатели Киммерии, и трясет их, бедолаг,
уже тридцать восемь столетий - но это в знак того, что им и после смерти за
судьбу обретенной на Рифее родины неспокойно.
бы в Киммерионе были приезжие люди (есть только захожие, но это офени, а им
не до экскурсий). Это кладбище - самое древнее в Киммерии.
цельного рифейского родонита, буро-красного, и покрыт строгой резьбой,
имитирующей рисунок осиновой коры. С давних пор кол этот мог бы служить
часами: двенадцать делений на черных лабрадоровых плитах означают
полусуточное деление вяло текущего над Киммерией времени. Надгробие это
новое, поставлено взамен прежнего, рухнувшего при особенно сильном подземном
толчке, а то, в свою очередь служило заменой череде еще более древних
надгробий в форме квадрана, он же солнечные часы. Таким скромным памятником
почтил Киммерион своего основателя, Варвара Конана, некогда уже глубоким
старцем приведшего народ в Киммерию Рифейскую. Праведником Конана посчитать
было бы трудно, даже если верить лишь одной двенадцатой части в его широко