Чтение 5–й страницы книги ~Лампа разыскивает Алладина~

- Сядь.

Я плюхнулась на стул.

- Ну.

- Похоже на то, что Лялю ударил наркоман, человек, который ради очередной дозы готов на все.

В большом городе много людей, сидящих на игле, и если у них начинается ломка, то все. Тормоза сносит сразу. В подобный момент "торчок" способен убить мать, отца, своего ребенка, не говоря о чужой бабе, которая, как на грех, попалась ему на пути. Выдернул сережки из ушей, сорвал цепочку с кулоном и был таков.

- Прекрасная версия, - обрадовалась я, - давай, начинай рыть.

- Где?

- В среде наркоманов, переберешь всех и найдешь!

Вовка хмыкнул.

- Лампа, их тысячи, на учете у врачей единицы, остальные либо не лечатся, либо пытаются скрыть , пагубное пристрастие. Наркоманом может быть добропорядочный служащий, который на полчаса превратился в неуправляемого зверя. Достал дозу и снова имеет вполне приличный вид. Убийца Оли...

- Она жива!

Вовка крякнул, я вцепилась пальцами в стол.

- Оля выздоровеет!

Костин вытащил сигареты.

- Выйдет из больницы, - продолжала я, - подойдет к тебе и скажет: "Володя! Ты не сумел установить личность, которая чуть было не отправила меня на тот свет. Ладно, в конце концов это, может, и неважно. Но где мой сын? Что случилось с Геночкой?

Как мне жить теперь, потеряв ребенка?"

Вовка швырнул пачку на пол и, наступив на нее ногой, заорал:

- Хватит! Ты слышала когда-нибудь о похищении младенцев?

- Конечно.

- Знаешь статистику? Из десяти украденных детей находят одного! Очень повезет, если двух! Причем это не только у нас, но и в Англии, Франции или Германии! А если малыш не умеет разговаривать, шансы отыскать его падают до нуля.

- Ты полагаешь, что Гену украли?

- Не знаю!

- Но зачем?

- Не знаю!

- С какой целью?

Костин встал и пошел к двери.

- Вовка! - заорала я.

- Что?

- Гену будут искать?

- Ну... Нужно заявление.

- Какое?

- О пропаже ребенка.

- Сейчас напишу.

- Это должна написать мать.

- Она же в реанимации.

- Тогда отец.

- Костин! Очнись! Гена погиб в катастрофе.

- Бабушка, дедушка, - тупо перечислял Володя.

Я подлетела к нему, вцепилась в рубашку и принялась трясти.

- Приди в себя! У Геночки никого, кроме Ляли и нас, нет!

Майор ловко вывернулся из моих рук.

- Лампа! Я...

- Ты просто превратился в мента! - заорала я, понимая, что у меня самая настоящая истерика. - Перешел в худшую категорию! Стал тупорылым идиотом кретинским, омерзительным сотрудником МВД, который хочет лишь одного: избавиться от навязываемых забот, отшвырнуть дело ногами. Его не волнуют ни слезы матери, ни...

Костин выбежал из кухни, со всей силой шандарахнув дверью о косяк. Большая керамическая ваза, которую Лиза подарила мне на день рождения, покачнулась на подоконнике и потом вдруг совершенно неожиданно развалилась на две половины.

Глотая потекшие по лицу слезы, я собрала останки ни в чем не повинного сосуда, выбросила их в помойку и пошла в спальню. Взгляд упал на пустую, неубранную кроватку со скомканными простынками. Неожиданно истерика прекратилась. Я села в кресло. Хорошо, я сама найду того, кто задумал преступление. Наркоман! Как бы не так. Тут действовал человек, отлично срежиссировавший ситуацию. Скорей всего, он позвонил Оле и обманом выманил ее из дома. Почему Белкина взяла коляску? Не знаю.

По какой причине взяла Гену? Нет ответа и на сей вопрос. Но я обязательно докопаюсь до правды, отыщу малыша, отниму его у киднеперов и вручу Оле. Лялечка непременно выздоровеет и снова начнет жаловаться на жизнь, а Геночка будет быстро расти. Все у нас наладится. Никто и ничто не помешает Лампе осуществить задуманное! Не следовало меня злить! И совершенно зря ты, Володя, похоронил Лялю. Я очень хорошо знаю, что она не нравится тебе до тошноты, я, кстати, сама отношусь к Белкиной с прохладцей, но ведь ей никто, кроме нас, не поможет, мы знаем друг друга много лет, а в такой момент следует забыть о всех неприятных ситуациях, связанных с Олей, и протянуть ей руку дружбы.

Честно говоря, я надеялась на Вовку, но если он повел себя подобным образом, начал требовать официальных заявлений от родственников и разводить бюрократию, то мне придется действовать в одиночку.

Внезапно тишину прорезал телефонный звонок.

- Алло, - тихо сказала я.

- Здрассти, - защебетал веселый, молодой, звонкий голос, - меня зовут Неля Гречникова. Можно Олю? Мы с ней в одной палате после родов лежали.

Вот, хотела узнать, как там Белкина? Как мальчик?

Ой, наверное, уже поздно...

Слезы полились у меня из глаз.

- С Олей несчастье!

- Что случилось?

Я быстро пересказала события.

- Какой кошмар, - залепетала девушка, - она выздоровеет?

- Обязательно, - заявила я, решив не травмировать незнакомку, - все будет хорошо!

Но на следующий день приступить к поискам Гены мне не удалось, на шею навалилось слишком много других дел. Лишь в среду я смогла начать расследование, завела будильник, чтобы не проспать.

Времени мало, следует торопиться.

Около семи утра меня разбудило попискивание, и, чтобы не потревожить мирно сопящую на диване Лизавету, не включая свет, я выбралась в коридор.

Сон бесследно испарился, голова, несмотря на ранний час, была совершенно ясной. Очень осторожно, на цыпочках, я прокралась на кухню и включила чайник. Через полминуты раздался тихий щелчок, вода вскипела, и тут же по плитке зацокали когти.

Вот еще одна загадка. Ну каким образом наши собаки, спящие в разных местах большой квартиры, слышат звук выключающегося электроприбора и понимают, что на кухне появились люди? Ведь двигалась я сейчас словно паучок, тише тихого, и тем не менее - здравствуй, мама, мы не прочь подкрепиться.

Мопсы сели рядком у балконной двери. Муля меланхолично отвернула морду в сторону, весь ее вид говорил:

- Я тут ни при чем! Но не спать же спокойно, когда все несутся хомякать.

Ада, ровесница Мульяны, тоже изображала спокойствие, зато Феня и Капа, бойкие щенки, вертели скрученными, толстыми хвостами и преданно глядели на меня черными глазами. Через пару мгновений Феня стала тихонько поскуливать, а Капа принялась мерно лаять.

Чтобы она не разбудила домашних, я быстро сунула мопсенку строго-настрого запрещенное ветеринаром печенье.

- На, только замолчи.

Схватив лакомство, Капуля заметалась по кухне.

Ее нервозность можно было понять: сейчас товарищи изловчатся и отнимут добычу. Впрочем, ни стаффордшириха Рейчел, ни двортерьер Рамик, ни Мулечка с Адюсей не занимаются мародерством. Самозабвенный экспроприатор у нас Феня. Быстро опустошив свою миску, она подбирается к Капе и легко оттесняет более мелкую сестрицу от кормушки. К остальным Феня не привязывается, они ведь могут и отпор дать. А выхватить изо рта Капуси пряник, ириску или хлебную палочку - плевое дело. Хитрая, излишне умная для щенка Феня не начинает драку.

Она просто подходит к товарке и спокойно откусывает ту часть вкусного, которая торчит из Капиной пасти. Бедная Капуся потом очень удивляется.

Вроде дали такую длинную-предлинную, ну просто замечательную ванильную соломку, и где она теперь? Остался лишь крохотный кусочек, куда же подевалось остальное?

Впрочем, месяцам к восьми Капуся скумекала, что к чему, и теперь, получив сладкий кусочек, начинает спешно искать укрытие, такое, куда не проберется Феня. Капе нельзя отказать в сообразительности, она поняла, что сестрица много больше ее, поэтому не всегда может протиснуться в щель. Вот по этой причине Капа сейчас молнией метнулась к дивану, распласталась и, превратившись в блинчик, оказалась под ним. Учтите, что, проделывая маневр, она не потеряла печенья и ухитрилась не уронить ни крошечки. Вот это высший пилотаж.

Поняв, что курабье не отбить, Феня обиженно взвыла, я моментально сунула ей не менее запрещенный кексик. Блаженно закрыв глаза, Феня отошла к плите и стала наслаждаться. Ада шумно вздохнула, Муля громко, с чавканьем сглотнула слюну.

Рейчел и Рамик с укоризной покосились на меня.

Я оглядела стол. Печенья нет, кексов тоже, зато имеется два кусочка сыра.

- Так и быть! Держите, - воскликнула я.

Резко оживившись, Муля и Ада ринулись на зов.

Кусочки замечательно вкусного сыра исчезли так быстро, что я не успела даже моргнуть. Рейчел и Рамик превратились в статуи. На их мордах застыло выражение обиды пополам с отчаянием.

Делать нечего, пришлось вытаскивать из холодильника батон докторской колбасы. Как только я отрезала первый кусочек, к столу мгновенно принеслись все члены стаи.

- Э нет, наглые мопсы, - усмехнулась я, - вы уже получили свое, кто печенье, кто сыр, а кто кексик.

Вот эта вкуснейшая колбаска достанется интеллигентным Рейчел и Рамику, которые не выпрашивали подачку, не затевали свар и скандалов, а спокойно сидели в сторонке. А терпение всегда вознаграждается, и сейчас...

В этот момент звякнул дверной звонок. Испугавшись, что непрошеный гость разбудит домашних, я бросилась в прихожую и, забыв спросить: "Кто там?", распахнула дверь. В полумраке лестничной клетки маячила невысокая коренастая фигура.

- Здравствуйте, - вежливо сказала она, - мне бы Олю Белкину.

Я попятилась.

- Э.., э... - промычала я.

- Не бойтесь, - прогудела незнакомка, - меня Геночка прислал!

Огромное, всеобъемлющее чувство радости охватило меня. Гена нашелся! Кто-то заметил во дворе младенца и забрал его к себе домой, а потом узнал наш адрес.

- Входите скорей, - вскрикнула я.

Незнакомка нагнулась, расстегнула стоящий у ее ног клетчатый баул, вытащила оттуда пакет серого цвета, из него кулек, из последнего сверток, развернула его, вынула тапочки, очень аккуратно поставила их в коридоре нашей квартиры, потом ловко выскользнула из уличной обуви, всунула ноги в бахилы и, держа в руках ботинки, попросила:

- Тряпочку дайте.

- Какую?

- Подметки протереть.

- Так ставьте, - отмахнулась я.

- Нельзя, - ответила гостья.

Я внимательно оглядела незнакомку. Лет ей, наверное, около шестидесяти. Седые волосы аккуратно уложены в старомодную прическу, небось дама спит в бигудях. Лицо покрыто пудрой, на губах помада. Нет, никакой яркой краски на вошедшей не было, но рот ее был аккуратно обведен специальным карандашом, а брови слегка подкрашены. Пахло от незваной гостьи смесью детского мыла и чего-то кулинарного, вроде корицы.

- Вот здесь обувь бросьте, - ткнула я пальцем туда, где в беспорядке валялись наши туфли.

- Без протирки?

- Да.

- Ну.., хорошо, - промямлила дама, - если так хотите, то пожалуйста. Тогда дайте тряпочку.

Я вздохнула и повторила:

- Обувь можно поместить так.

- Речь идет о сумке.

Мои брови полезли вверх.

- О чем?

- Баульчик на лестнице стоит, дно испачкалось.

И тут мое терпение лопнуло.

- Послушайте, - рявкнула я, - у нас не реанимация, в дом можно войти без бахил, спецодежды и душа из хлорки. Лучше скажите скорей, где Гена?

- В Лапине, - ответила дама.

- Как он туда попал?

- Насколько я знаю, на машине приехал, - принялась обстоятельно объяснять женщина, - он мне перед отъездом позвонил и сказал: "Верушка, я ненадолго".

- Кто позвонил? - в изнеможении спросила я.

- Гена.

- Этого не может быть!

- Почему?

- Геночка не умеет разговаривать, он еще маленький!

- Кто?

- Геночка, он же недавно на свет появился. Простите, как вас зовут?

- Верушка, - растерянно ответила женщина.

- А по отчеству?

- Лучше просто Верушка.

- Хорошо, - кивнула я, - может быть, мы пройдем на кухню и спокойно попытаемся поговорить?

Пока я не очень понимаю, что к чему.

- Конечно, конечно, - быстро закивала Верушка, - а где у вас ванная, руки помыть, и потом, я же пойду на кухню одетая!

- Вы что, привыкли разгуливать между плитой и холодильником голой? - вырвалось у меня.

- Нет, конечно, - возмутилась Верушка, - но я ехала в поезде, костюм испачкался.

- Выглядит совершенно чистым, даже юбка не помялась.

- Да, конечно, я не садилась специально, чтобы на одежду микробы не попали, - заявила Верушка.

Меня внезапно одолел кашель, гостья терпеливо подождала, пока хозяйка придет в себя, а потом спросила:

- Так где ванная?

* * *

Минут через десять я усадила Верушку на кухне и предложила:

- Чай? Кофе?

- Не откажусь от кофейку, - вздохнула гостья.

Я включила чайник, достала хлеб и полезла в холодильник. Вчера я купила замечательную докторскую колбасу. Люблю не толстые батоны, а тоненькие, в натуральной оболочке. Говорят, колбасные изделия вредны, может, оно и так, но зато какие они вкусные!

Взгляд упал на пустые полки, докторская испарилась без следа. Я в растерянности обозрела внутренности холодильника. Была же колбаска! Куда она подевалась?

- У вас собачка есть? - спросила Верушка. - Вижу, мисочка с водой стоит.

И тут я поняла, куда подевалась докторская. Я вынула ее, чтобы угостить Рейчел и Рамика, а потом, не Убрав восхитительно пахнущую еду, бросилась открывать дверь. Вот почему сейчас под ногами не вертится ни одна собака. Стая в мгновение ока слопала всю колбасу и попряталась, справедливо полагая, что месть хозяйки будет ужасна. Осознание собственной вины было настолько глубоким, что никто из участников воровства, даже щенки, не отреагировал на приход гостьи.

- Есть у нас собачки, - прошипела я, захлопывая дверцу холодильника, - славные такие птички!

Давайте, Верушка, угощайтесь геркулесовой кашей, а заодно и рассказывайте.

Гостья улыбнулась и начала излагать события.

Через некоторое время меня охватила тоска. Нет, Верушка пришла не от Гены, вернее, ее прислал Гена, но не потерявшийся, не умеющий разговаривать и не успевший пока выучить свое имя младенец, а его погибший в аварии отец.

- Нина Петровна, мама Геночки, царствие ей небесное, - рассказывала Верушка, - когда родился мальчик, страшно растерялась. Да и понятно, матери у нее не было, сестер тоже, помочь некому.

Юрий Иванович, хоть и хороший муж, да целыми днями на работе пропадал.

Женщина помучилась и решила нанять няньку, такую, которая станет жить в квартире и смотреть за младенцем днем и ночью. Сами понимаете, что пускать в дом совершенно постороннего человека очень опасно, и Нина Петровна стала искать нужную кандидатуру по знакомым. В конце концов домработница соседей, Наденька, посоветовала:

- Хотите познакомлю вас со своей приятельницей, Верушкой. Очень положительная женщина, не пьет, не курит, аккуратная. И к вам она с радостью переедет. Верушка в Подмосковье живет, в избушке без удобств, родни у нее нет. Замуж вот собралась, да забеременела от жениха, а тот как про дитя услышал, так исчез. Во какие подлецы встречаются!

- Так она с младенцем! - воскликнула Нина Петровна. - Нет, спасибо, не надо!

Надя горестно вздохнула.