Чтение 5–й страницы книги ~Руки вверх, я ваша тетя!~

- Серьезное дело-то? - поинтересовался любопытный санитар - Или так, ерунда какая-нибудь?

- Я же тебе сказал - из убойного отдела звоню!

Мы ерундой не занимаемся! - обиделся Гудронов. - Мы только по убийствам работаем! Замочила тут твоя клиентка одного!

- Давно замочила-то? Потерпевший тоже небось у нас лежит?

- Не успели еще привезти, только сегодня дело было.

- Сегодня? - Трофим удивленно присвистнул. Не, сегодня она никак не могла, на сегодня у нее алиби!

Сеня Гудронов не стал в подробностях пересказывать капитану Ананасову свой разговор с грубым санитаром, сказал просто, что труп Калерии Ивановны Свириденко преспокойненько лежит в холодильнике. Секретарша же нотариуса Штокенвассера упорно утверждала, что Калерия Ивановна Свириденко была тут совсем недавно, она якобы видела паспорт. На вопрос измученного капитана, по какому делу приходила к нотариусу подозреваемая Свириденко, секретарша поджала губы и сказала, что про это знал только покойный Михаил Рудольфович. Она лично положила конверт с делом нотариусу на стол сегодня утром.

Стали искать конверт, его не было. Разозленный Ананасов уронил со стола кипу документов, а когда с трудом нагнулся, чтобы подобрать их, то ударился бедной больной головой о тумбу стола.

Все тело пронзила чудовищная боль, глаза на некоторое время заволокло пеленой.

Очнувшись, капитан Ананасов осознал себя сидящим на полу, и первой его мыслью было, что нужно немедленно завязывать с алкоголем. Секретарша смотрела на него сверху очень неодобрительно, но сказать ничего не решилась. Ананасов покрутил головой. После удара, как ни странно, стало легче, и он отправился в родной отдел, предупредив секретаршу, что еще зайдет. Конверта с именем Калерии Ивановны Свириденко так и не нашли, он бесследно исчез из кабинета.

* * *

Не успел Трофим повесить трубку, как в дверь его служебного помещения постучали.

Само по себе это было необычно: обычные посетители покойницкой, грубые санитары труповозки, никогда не затруднялись стуком, они распахивали дверь ногой, поскольку руки у них обыкновенно были заняты носилками, на которых прибывало в морг очередное пополнение. Работники морга тем более не стали бы стучать. Конечно, оставались родственники усопших, но их стук Трофим за годы работы научился узнавать безошибочно, как опытный дирижер слышит фальшивую ноту, допущенную невыспавшимся кларнетистом.

Трофим подошел к двери и открыл ее.

На пороге покойницкой стояли двое: коренастый широкоплечий мужчина лет пятидесяти, с густыми черными бакенбардами и неприятным, пристальным взглядом глубоко посаженных черных глаз, и невысокого роста худой человек с бледным болезненным лицом и маленькими тусклыми глазами, от взгляда которых Трофиму сразу стало как-то нехорошо.

- Страдаешь? - коротко спросил черноволосый Трофима.

- Это в каком, извиняюсь, смысле?

- В самом обыкновенном, - ответил широкоплечий незнакомец и достал из кармана приятную на вид плоскую фляжку, в которой что-то восхитительно плескалось.

- Всегда готов! - радостно отозвался Трофим и потянулся к фляжке.

- Молодец! - одобрил незнакомец, но фляжку спрятал за спину. - Только прежде ты мне сделай, друг, божескую милость. Тут к вам тетя моя вчера попала, так вот хочу я на нее взглянуть...

- Тетя? - переспросил Трофим. - А откуда, извиняюсь, ваша тетя поступила? Из больницы какой, или еще откуда?

- Еще откуда. С вокзала ее привезли. В скором поезде моя тетенька того.., скончалась.

- Ах, в поезде... - протянул Трофим.

Он вспомнил недавний телефонный разговор с человеком из милиции, и в душе у него шевельнулось нездоровое любопытство. Почему эта тетка из поезда сегодня так удивительно популярна?

Однако тут же Трофим подумал о замечательной фляжке своего черноволосого посетителя, и все прочие мысли полностью выветрились из его головы.

- Ах, в поезде! - повторил он. - Есть такое дело, и он, сделав посетителям знак следовать за собой, направился в "холодную", как здешние служители называли помещение для хранения трупов, где круглый год царила вечная зима, - если в поезде, то прошу за мной.

Распахнув металлическую дверцу, он выкатил полку и, не глядя на покойника, махнул плечистому мужчине:

- Вот, извиняюсь, ваша тетя. У нас полный порядок, как в филармонии: ежели кто к нам поступил, тот непременно имеется.

По лицу посетителя он понял, что тот чем-то весьма недоволен.

- Ты что мне подсовываешь? - прорычал тот, тряся бакенбардами. - Это, по-твоему, моя тетя?

Это у тебя, может, такие родственники, а мне такая, блин, родня на фиг не нужна!

Трофим протер глаза и уставился на покойницу.

Это действительно была не тетя.

Это был здоровенный негр, доставленный дня три назад с футбольного матча, где ему проломили голову разбушевавшиеся болельщики, и до сих пор никем не востребованный.

- Я извиняюсь, - пролепетал Трофим, сверяясь с номером, написанным на дверце секции, - обознался.., подождите минуточку, будет вам сейчас тетя в лучшем виде...

Он торопливо закатил на место чернокожего джентльмена и, проверив надписи на секциях, открыл соседнюю дверцу:

. - Вот, это точно ваша тетенька будут...

Во всяком случае, на этот раз на выдвинутой из стены металлической полке действительно лежала женщина преклонных лет и весьма внушительной комплекции.

- Вот она, извиняюсь... - сообщил Трофим, указывая на покойницу, - на этот раз все точно.

Черноволосый тип с бакенбардами и его тощий спутник потянулись к покойнице, внимательно разглядывая ее лицо.

- Она, - заявил тощий, - в поезде была она.

- Ничего, блин, не она! - прорычал брюнет. Тебе что, блин, все бабы на одно лицо? Ты, жертва пьяной акушерки, опять покойников перепутал? повернулся он к Трофиму.

- И ничего я не перепутал! - обиделся Трофим. Точно это она, которая из поезда доставлена.., а что вы сомневаетесь - так это у нее, может, после смерти лицо переменившись...

- Ты у меня сейчас сам будешь "переменившись"! - злобно рявкнул брюнет, играя желваками. - Первый раз ты мне, блин, вообще негра мертвого хотел подсунуть! Смотри, блин, хорошенько, а то сам будешь вместо нее на этой полке лежать!

- Все точно! - ответил Трофим, ударив себя кулаком в грудь. - Говорю вам, это она, ваша тетя!

То есть, которая из поезда! У нас ведь, как в филармонии - согласно билетам...

- Я тебе покажу филармонию! - черноволосый начал наливаться малиновой краской. - Ты у меня сейчас дискантом запоешь!

- Правда, Жетон, в поезде была она? - подтвердил слова санитара худой спутник черноволосого, - эта самая тетка.

- Значит, и в поезде была не та! - на этот раз черноволосый зверем смотрел на своего партнера.

Трофим, почувствовав, что гнев нервного посетителя переключился с него на другой объект, облегченно вздохнул.

- Как - не та? - лицо тощего перекосилось нервной гримасой. - Как сказали мне - Свириденко, Кава.., тьфу, Калерия Ивановна.., и на билете, и по документам.., все как в аптеке.

- Говорят тебе - не та баба! Та и помоложе была...

- Так состарилась, наверное...

- Сам ты у меня сейчас в натуре состаришься!

И на морду она нисколько не похожа!

- Ну, насчет личности ничего не могу сказать, тощий пожал плечами, - фотографию они мне не давали!

- Фотографию! - усмехнулся брюнет. - Фотографии у меня у самого не было! Где им-то было ее фотографию взять?

Его тощий спутник нерешительно пожал плечами, как бы говоря: "на нет и суда нет".

- Так как же насчет... - начал Трофим, следя глазами за левой рукой черноволосого, в которой тот по-прежнему сжимал свою фляжку, - я вам предоставил.., ежели это и не ваша тетя, так мы тут не виноватые, что поступило, то и имеется...

- Помолчи! - резко оборвал его человек, которого назвали Жетоном. - Твое счастье, что ты не тут тетку по ошибке замочил! - сказал он своему спутнику. - Иначе бы ты сам у меня рядом с ней сейчас в этот шкаф лег бы!

- Но Жетон...

- Молчать! Теперь будешь делать то, что я скажу! Там посмотрю, что с тобой сделать за то, что самовольничать вздумал...

Он повернулся и пошел к выходу. Санитар Трофим разочарованно вздохнул, когда сообразил, что ему сегодня ничего не светит.

* * *

Ночь прошла спокойно, тетя Каля спала крепко. В целях безопасности Лола решила не отселять ее в свою квартиру, пускай уж тетка будет на глазах и под присмотром. Утром, пока Лола спала, тетя Каля встала и приготовила Лене сытный калорийный завтрак. Маркиз, выйдя из ванной, приятно удивился, и они с тетей Калей мигом уговорили латочку домашних голубцов со сметаной. Леня в свою очередь научил тетку заваривать кофе по своему рецепту. До кофе тетя Каля оказалась большая охотница, она пила его большими чашками, без молока и с сахаром вприкуску.

К кофе разрезали пополам мягкий рогалик и обильно полили его теткиным медом. Леня попробовал и решил, что такая еда ничуть не хуже венских булочек или круассанов с шоколадом.

После завтрака Леня сказал тетке, что ему нужно на работу, и мигом улизнул из дому. Проснувшаяся Лола появилась на кухне, когда тетя Каля кормила животных. Попугай ел семечки, песику и коту тетка отрезала полкруга аппетитной домашней колбасы с чесноком. Кот Аскольд, убедившись, что в лице тети Кали в квартире появилась щедрая рука, дающая дополнительное питание, вылез из своего укрытия и вежливо представился.

Кота тетка одобрила - его размеры впечатляли.

Лола удивилась, узнав, что Леня уехал на работу, - она-то прекрасно знала, что дел у него сейчас никаких нету. Но еще больше она удивилась, когда увидела, с каким аппетитом Пу И поедает жирную пахучую колбасу. И это ее песик, капризное и избалованное создание!

- От и молодец! - приговаривала тетя Каля. От и умничка! Будешь хорошо кушать, вырастешь большой-большой!

- Ладно, тетя Каля, оставь ты их! - не выдержала Лола. - Давай пока Лени нет, поразмыслим о наших делах. Значит, говоришь, по делу о наследстве? И от кого оно может быть, ты понятия не имеешь?

- Чистая правда! - тетка прижала руки к могучей груди. - Вот те крест! Да еще в Петербурге!

Ты-то прекрасно знаешь, что я здесь никогда не была! И кто бы мне мог что оставить? Если наши общие родственники из Черноморска, так ты сама знаешь, какие у меня с ними отношения. То есть они ждут, как бы я им чего-нибудь не оставила...

Но я пока помирать не собираюсь.

- Не о том ты говоришь! - с досадой перебила Лола. - Если бы в Черноморске кто умер, так ты бы уж знала.

- Это точно! - закивала тетка. - И вот что я думаю. Ежели так сложно, так не иначе, это Изька копыта откинул в своем Израиле. Изя Гринберг, мой первый муж, ты его не помнишь, - пояснила тетя Каля.

- А ты про него что-нибудь знаешь? - спросила Лола.

- Как не знать, - тетя Каля смущенно отвела глаза, - сын-то у нас общий, а он с отцом общается. У них там, за границей, все близко - хоть Израиль, хоть Америка, хоть Европа. Только и мотаются друг к дружке на самолетах... Живет Изя в Тель-Авиве, большой ученый, математик. Голова-то у него и вправду хорошая была, сын в него удался.

- Так нужно Илье в Гамбург звонить, он уж точно знает, не случилось ли чего с отцом! - вскричала Лола. - Номер ты знаешь?

Тетя Каля достала записную книжку и, поминутно сверяясь, набрала номер. Лола на всякий случай вытолкала из кухни всех животных. Тетя Каля же, оглянувшись, решила очевидно, что в кухне разговаривать с Германией неприлично, и вышла с трубкой в гостиную.

- Илья! Ильюшечка! - закричала она так громко, что на столе подпрыгнула Лолина любимая китайская ваза, а Пу И тоненько заскулил и сбежал обратно на кухню.

- Тетя Каля, незачем так кричать, - поморщилась Лола.

- Так Германия же, дюже далеко... - покосилась Калерия Ивановна на племянницу.

- Так вам же не надо до той Германии докричаться, вы же с ней по телефону разговариваете.

- Илья! - повторила тетя Каля потише.

В ответ трубка разразилась длинной тирадой на немецком языке.

- А он не по-нашему говорит, - пожаловалась тетя Каля.

Лола взяла у нее трубку и заговорила по-немецки:

- Могу я попросить Илью Гринберга?

- Нет, - ответил ее собеседник с арийским лаконизмом.

Лола, не удовлетворившись таким скупым ответом, спросила, куда подевался господин Гринберг и с кем она, Лола, разговаривает.

Ее собеседник сообщил, что он - друг господина Гринберга, зовут его Клаус, а сам Илья уехал в Японию на конференцию.

Лола подумала, что слово "друг" в наше время звучит несколько двусмысленно, особенно если "друзья" живут в одной квартире. Она решила, однако, не расстраивать старомодную тетю Калю своими рассуждениями, прикрыла трубку ладонью и сообщила тетке только, что Илья уехал на конференцию в Японию.

- Ой, да на шо ж ему сдалась та Япония, - огорчилась Калерия Ивановна, - еще Германия - куда ни шло, не так далеко, и люди там живут обыкновенные, а Япония эта черт знает где, и живут-то в ней одни японцы! И говорить с этими японцами непонятно как! Может, хоть Изин телефон тебе дадут в той Германии? Туда позвоним да узнаем, жив ли Изя?

Лола снова перешла на немецкий и спросила лаконичного Клауса, не знает ли тот номер телефона отца своего отсутствующего друга, старшего господина Гринберга.

На той стороне провода возникло некоторое замешательство, но затем, немного подумав, рассудительный Клаус сообщил, что он незамедлительно войдет в компьютер и посмотрит, не записан ли там столь нужный любезной фрау номер телефона.

На некоторое время в Германии наступила тишина, изредка прерываемая коротким писком компьютерной мыши и негромкими немецкими междометиями. Наконец Клаус сообщил, что его поиски увенчались успехом, и продиктовал Лоле израильский номер телефона.

* * *

Длинные гудки прервались, и в трубке раздался гнусавый, всхлипывающий мальчишеский голос:

- Шалом!

- Плачет! - прошептала тетя Каля, прикрыв трубку ладонью. - Не иначе, умер Изя!

- Мальчик! - громко сказала она в трубку. - Ты по-русски говоришь?

- Чтоб я так жил! - отозвался тот, и снова всхлипнул.

- Мальчик, - осторожно продолжила тетя Каля, у вас что-то случилось? У вас неприятности?

- С чего это вы взяли? - подозрительно фыркнул мальчишка. - Накаркаете еще! А вы кто, вообще-то?

- А что же ты всхлипываешь? - поинтересовалась Калерия, не торопясь называть свое имя.

- Ха! - отозвался ее собеседник. - Это меня Яшка побил! Подумаешь! Я его завтра сам побью!

- А с дедушкой... - продолжила тетя Каля, - с дедушкой все в порядке?

- С кем? - в голосе мальчишки прозвучало изумление. - Чтоб я так жил! С каким дедушкой? - и он крикнул куда-то в сторону:

- ба, тут тетка какая-то звонит, про дедушку спрашивает!

- Моня, - послышался в стороне немолодой женский голос, - Моня, сколько тебе повторять, не разговаривай с незнакомыми людьми! Какого еще дедушку? Твой дедушка, слава Богу, умер до твоего рождения и не видел, какой из тебя получился хулиган! Он бы этого просто не пережил! Дай мне сейчас же трубку, мишуген!

И тут же голос зазвучал ближе:

- Это кто? Что вы допрашиваете этого малолетнего бандита? Вы таки лучше спросите меня!

- Ой! - воскликнула тетя Каля. - Да это ж Роза Семеновна!

- Моя свекровь! - шепнула она Лоле, прикрыв трубку. - Жива, старая хризантема!

- Ну, допустим, я - Роза Семеновна, - отозвалась старуха, - а что с того? Это кого-нибудь интересует?

- Так то ж я, Калерия! - голос тети Кали подозрительно задрожал, и Лоле показалось даже, что она пустила слезу.

"Ну надо же, - подумала девушка, - что значит - давно живут в разных концах света! Она, кажется, обрадовалась бывшей свекрови! Если когда-нибудь выйду замуж, постараюсь жить со свекровью в разных полушариях!"

- Калерия? - удивленно переспросила старуха. Какая Калерия? Ах, Калечка, это ты! Да Боже ж мой! Да сколько ж я тебя не видала!

- И еще бы век не видать! - прошептала Калерия Ивановна, прикрыв трубку.

Лола уже перестала что-нибудь понимать.

- Калечка! - продолжала старуха. - Золотко мое!

Да как же ты живешь?

- Хорошо, - отозвалась Калерия, - а как.., как Изя? С ним все в порядке? Он здоров?

- С ним не все в порядке! - голос старухи стал сухим и злым. - Его жена, эта сколопендра, эта ехидна, эта сибирская язва, она доведет его до сумасшедшего дома или до преждевременной могилы...

- Мама! - раздался еще один голос, на этот раз мужской. - Это ты доведешь меня до сумасшедшего дома! С кем ты разговариваешь?

- Это Каля, твоя жена! - ответила Роза Семеновна весьма ядовито. - Она интересуется насчет твоего здоровья!

- Моя жена? - переспросил, мужчина. - Я что, мусульманин? Я что, многоженец? - и он отобрал у матери трубку.

- Каля, это правда ты?

- Нет, то ж не я! - хихикнула Калерия Ивановна. - То ж кто-то другой! Изя, ты меня что, уже даже не узнаешь?

- Попробуй тебя не узнай! Ну, как у тебя дела?

Что-нибудь случилось с Ильей, чтоб он был здоров?

- Нет, с Ильей все в порядке, - тетя Каля подобралась, - а с тобой? С тобой все в порядке?

- Что мне сделается? - Изя вздохнул. - Конечно, вся эта семейка очень-таки старается свести меня в могилу, но пока я этому успешно сопротивляюсь! А что ты звонишь-то? Тебе что-нибудь нужно?

- Мне ничего не нужно, - отозвалась тетя Каля, - а кто этот мальчик, который первым взял трубку? Это твой внук?

- Какой внук? - возмутился Изя. - Слава Богу, я еще молодой человек! На меня еще девушки оглядываются!

- Девушки? - тетя Каля хмыкнула. - Изя, тебе пора заказать очки!

- А этот начинающий гангстер, этот малолетний Аль Каноне, с которым ты разговаривала за жизнь, - продолжал Изя, не обратив внимания на ехидную реплику бывшей жены, - это мой младшенький, Моня, чтоб он был здоров! И если все же у меня когда-нибудь, не дай Бог, появятся внуки - так у тебя они тоже появятся, потому что в этом плане пока можно рассчитывать только на Илью.., так все-таки, что ты звонишь?

- Ты понимаешь... - Калерия Ивановна понизила голос, - меня тут вызвал нотариус по поводу наследства, так вот я и подумала, а не случилось ли с тобой чего?

Изя закашлялся, потом наконец проговорил:

- Ну, спасибо тебе, дорогая.., большое спасибо, что в первую очередь подумала обо мне!

- Нет, но ты не думай ничего плохого... - попыталась оправдаться Калерия, - я просто забеспокоилась...

- Я рад, что у тебя нет других поводов для беспокойства, - сухо проговорил ее бывший муж, но если тебя это по-прежнему интересует - могу сообщить, что я пока что жив!

- И слава Богу! - заторопилась тетя Каля. - Живи сто двадцать лет, как говорят у вас в Израиле...