местное начальство, очень действует на нервы. По пригородам ездить хуже:
там сплошные горки и ухабы, а велик тяжелый и с плохой амортизацией. Для
путешествия из Ласы в Катманду (20 дней) туристы привозят горные
велосипеды с переключением скоростей - сейчас все они торчат в Ласе,
потому что ту дорогу тоже смыло. Вот тибетская часть города - это нечто.
Она застроена, как большая трехэтажная тибетская деревня с узкими
улочками, где приходится лавировать между велорикшами, коровами,
стариками-паломниками, лавочками (почти все население Ласы - лавочники и
мелкие торговцы), навозными лепешками и бедными щуплыми тибетцами, которые
едва удерживают руль велосипеда. К тому же велик с ручным тормозом (почти
не работающим), а я по старой привычке, машинально пытаюсь тормозить
ногой. Плюс окрики со всех сторон: "Hello!", "Where are you from?",
"Dalay-lama pictures?", "Smoke hash?", да еще воды на многих улицах по
колено. Но все равно здорово.
ползут на коленях паломники; в Норбулинку - летнюю резиденцию Далай-ламы;
и, наконец, в Пота-лу. Вход в нее стоит 6 $, но "великого писателя"
пускают за 0,5. Впрочем, она интересней снаружи, чем изнутри. А я-то
думал, что красивее Кельнского собора архитектуры не бывает. Правда, здесь
уж очень выигрышный фон - горы, небо в рваных тучах, старый город...
Объекты всенародного поклонения в Пота-ле - кровать, кресло и портреты
Далай-ламы.
походить (или поездить).
Даю первую в истории телеграмму из Тибета в Россию. По этому поводу
сотрудники телеграфа устроили маленький банкет. Потом еду в монастырь
Сера. Перед ним каждое утро производится предание умерших воздуху.
Считается, что так быстрее реинкарнируешься. С трупа снимают кожу, затем
вынимают кости и, измельчив их специальными жерновами, смешивают все это с
ячменной мукой, а потом раскладывают на площадке, куда слетаются грифы,
орлы, коршуны, курганники и вороны. Смотреть на это можно только издали,
но редкого здесь индийского грифа я все же углядел.
расписаны от пола до потолка так, что можно бродить по ним всю жизнь. Плюс
золотые статуи, библиотеки, кладовые музыкальных инструментов...Особенно
интересен маленький Недонг, он посвящен злым силам. Там все фрески "под
Босха", но краски, конечно, эффектней. Оказывается, черный фон в живописи
придумал первым не Караваджо, а тибетцы. Или это влияние древнегреческих
краснофигурных ваз? По улочкам монастырей бродят сотни собак. Говорят, это
реинкарнации плохих монахов. В Сера у монахов своя школа боевых искусств,
и собаки там злые. На священной горе над Дзетонгом полно живности: агамы,
тимелии и даже кабарга.
проституток, и возвращаюсь в чудесный отель с его замечательным
рестораном. Ура! Юань начал падать! Оказывается, просто меняли министра
финансов. Мост через Брахмапутру вчера снесло. Южный и Западный Тибет
объявлены зоной бедствия. Надо смываться, пока открыта северная дорога.
последнее время все чаще ловлю себя на том, что оборачиваюсь, когда вижу
на улице европейца, и все они кажутся мне на одно лицо - белобрысыми и
долговязыми. Еду на автобусе в монастырь Цюрфу, где состоится явление
народу Будды Кармапа, живого бога, главы секты Кагьяпа. Нынешнему Будде на
вид лет 10-12. Огромная толпа паломников выстроилась в длиннющую очередь,
чтобы он дотронулся им до головы кисточкой. Сам он, по-моему, относится к
происходящему с некоторым юмором - когда я ему подмигнул, он мне ответил.
Монастырь очень красивый, хотя во время культурной революции подвергался
артиллерийскому обстрелу.
мире (4750 м) и самое большое в Тибете. Очень красиво, несмотря на дождь:
облака все же выше, чем вершины гор. К вечеру добираюсь в Янгбачен, где
есть монастырь религии Бон, распространенной в Тибете до прихода буддизма.
За последние века храмы "черной секты" Бонпа стали почти неотличимы от
буддистских, но обходить их положено не по часовой стрелке, а против.
Ночую в какой-то трубе.
а шоферам запрещено подвозить иностранцев. Приходится подкарауливать
тяжелые грузовики на крутых подъемах и вскакивать в кузов на ходу. Зато
дорога асфальтовая, и машин полно. Дожди превратили плато в зеленый луг.
За перевалом Танг-Ла (5160 м) лежит озерцо, из которого вытекает ручеек -
третья по длине река мира, Янцзы. Чуть дальше - Венчуань, самый
высокогорный городок в мире (4990 м).
Ловлю мотоцикл, на котором английский турист едет из Индии через Совок в
Италию. На дикой скорости спускаемся на 3000 метров по каньону, стены
которого усеяны тысячами пещер (это место изображено на нескольких
картинах Рериха). Водятся тут орлы и ордосские дзерены. Северо-восточная
часть Тибета, куда мы попали, называется Амдо (провинция Чинхай). Вывески
здесь на китайском, тибетском и монгольском. Монгольские буквы похожи на
гусениц бражников разных возрастов.
сторон окруженную горами. Считается, что это абсолютная пустыня, т.е.
дожди здесь бывают раз в несколько лет. Однако половина Цайдама занята
солеными озерами и болотами, а сейчас как раз идет дождь. Сильный холодный
ветер, так что в зависимости от ландшафта мы въезжаем то в песчаную, то в
пыльную, то в соляную бурю. Через невысокий перевал на стыке Алтынтага и
Наньшаня спускаемся в Западную Ганьсу и вечером прибываем в Дуньхуан -
оазис среди барханов и низких гор пустыни Бэйшань.
оазисов между хребтом Наньшань на юге и пустыней Гоби на севере.
Неподалеку находятся "нефритовые ворота" - западный портал Великой
Китайской Стены. Для китайцев, ехавших по Шелковому Пути в Земли Западных
Варваров, Дуньхуан был "последним домашним приютом", а для возвращавшихся
- символом избавления от опасностей. По понятным причинам здесь возник
знаменитый комплекс Могао - 476 искусственных пещер с буддистскими
статуями и фресками. Представьте себе пещеру со статуей будды высотой 77
метров. Но еще интересней фрески - портреты всех императоров и чиновников
с IV по XIV век, чудесные изображения летающих духов и т.д. Вокруг
каньона, в стене которого вырублены пещеры, лежат высоченные барханы. Трое
монголов подбросили меня на верблюдах обратно в город. Это всегда большое
удовольствие, а местные верблюды (беговые) к тому же гораздо резвей, чем
казахстанские или туркменские. Наши четыре прошли 26 км до города по
пескам и щебенке за три часа. Флора и фауна песков в Центральной Азии
беднее, чем в Средней, зато пески сегодня "поют", и они очень красивые,
есть даже "сложные барханы".
(Кукунор), едет с сыном лет 4-5, и оба курят не переставая. Китайцы -
вообще оригинальный народ.
останавливается у придорожного кафе, все 50-70 пассажиров моют руки в
одном тазу.
посередине между нашими буквами. Например, "Женьмин Жибао" (Народная
газета) звучит наполовину, как "Реньмин рибао". Во-вторых, язык состоит из
односложных словечек, каждому из которых соответствует иероглиф, но если
несколько слов поставить вместе, смысл фразы может быть никак не связан со
смыслом отдельных слов. Некоторые слова используются как смысловые
приставки. Например, "цун"
всех других национальностей до 1950 г использовалась приставка "хэ"
(собака).
смысл и пишется разными иероглифами (таких тонов в китайском языке пять).
если встречаешь человека, знающего английский, почти всегда лучше общаться
на бумаге.
лучше всего - уличные скупщики долларов.
ти wо май йи жанг пьяо ма" (тона 4-1-1-3-3-5-2-5-1), что означает "купите
мне, пожалуйста, билет", предпочитаю писать на бумаге (билеты на поезд для
местных в два-три раза дешевле).
Пржевальском, ничего не осталось. Все, хватит с меня нагорий, спускаюсь в
субтропики. А то уже десны болят. В Тибете овощи очень дорогие, и едят их
всегда жареными, в основном - зеленый перец.
саларами.
(в трех вариантах, из них два мажорных), "Парня молодого полюбила я" и
особенно "Подмосковные вечера". Эту песню мне исполняли так часто, что я
даже перевел первые два куплета на английский (третий не помню).
Подозреваю, однако, что рифма "light-night" - это вроде "любовь-кровь".
Максимов Альберт
Лондон Джек
Березин Федор
Никитин Юрий
Суворов Виктор
Соломатина Татьяна