наш великий полководец, сраженный тремя пулями, пал под Лютценом.
Убедившись, что колесо фортуны повернулось в другую сторону, что займы и
ссуды по-прежнему идут из нашего жалованья, а все случайные источники
доходов иссякли, я подал в отставку и перешел на службу к Валленштейну,
поступив в ирландский полк Уолтера Батлера.
рассказом доблестного воина, - как вам понравилось служить новому
господину?
император платил лучше великого Густава. И колотили нас изрядно. Мне не раз
приходилось на собственной шкуре испытывать хорошо знакомые мне шведские
перышки; ваша светлость должны знать, что это не что иное, как раздвоенные
заостренные колья с железными наконечниками, выставляемые впереди отряда,
вооруженного пиками, для защиты от натиска конницы. Эти самые шведские
перышки хоть и выглядят очень красиво и напоминают кустарник или подлесок, а
мощные пики, выстроенные в боевом порядке позади них, похожи на высокие
сосны в лесной чаще, - далеко не так приятны на "ощупь, как гусиные перья.
Однако, несмотря на тяжелые удары и легковесное жалованье, доблестный воин
может преуспеть на службе у императора, ибо там к его случайной наживе не
так придираются, как в шведской армии. И если офицер исправно выполняет свой
долг на поле сражения, то ни Валленштейн, ни Паппенгейм, ни блаженной памяти
старик Талли не стали бы выслушивать жалобы поселян или бюргеров на
поведение солдат или их командира, ежели бы те позволили себе обобрать их до
нитки. Так что опытный воин, умеющий, как говорят у нас в Шотландии,
"приложить голову свиньи к хвосту поросенка", может высосать из населения
все то, что ему недоплачивает император.
вдвойне позорно было бы для воина-дворянина, если бы он запятнал свое доброе
имя из-за безделицы.
собственно, заставило вас покинуть столь выгодную службу?
О'Киллигэн, и как-то вечером мы крепко поспорили с ним о том, кто лучше и
более достоин уважения - шотландцы или ирландцы. Наутро он вздумал отдавать
мне приказания, держа жезл на отлете и концом вверх, вместо того чтобы
опустить его концом вниз, как это подобает воспитанному командиру, когда он
говорит с подчиненным, равным ему по званию, хотя бы и младшим по, чину. По
сему случаю мы дрались на дуэли; а так как после дознания наш полковник
Уолтер Батлер изволил подвергнуть своего соотечественника более легкому
взысканию, нежели меня, то я, оскорбленный этой несправедливостью, вышел в
отставку и перешел на службу к испанцам.
Ментейт.
Жалованье нам выдавали довольно аккуратно, благо деньги поставлялись
богатыми фламандцами и валлонами из Нидерландов. Постой был отличный,
фламандские пшеничные булки куда вкуснее ржаного шведского хлеба, а рейнское
вино мы имели в таком изобилии, в каком, бывало, я не видывал и черного
ростокского пива в лагере Густава. Сражений не было, обязанностей было
немного, да и те - хочешь выполняй, хочешь нет, как угодно. Отличное житье
для воина, несколько утомленного походами и битвами, стяжавшего ценой
собственной крови достаточную славу, чтобы иметь право отдохнуть и пожить в
свое удовольствие.
в столь завидном - судя по вашим словам - положении, все же покинули службу
в испанских войсках?
спесивы сверх всякой меры и отнюдь не умеют ценить по заслугам благородного
иностранца, который соблаговолил служить в их рядах. А ведь любому честному
воину обидно, ежели его затирают и обходят по службе, отдавая предпочтение
какому-нибудь надутому сеньору, который, когда дело коснется того, чтобы
первым броситься в атаку с копьем наперевес, охотно пропустит вперед
шотландца! Кроме того, сэр, у меня совесть была неспокойна в отношении
религии.
старый воин, столько раз менявший службу, может быть особенно щепетилен в
этом вопросе.
что решать подобные вопросы как за меня, так и за любого храброго воина
входит в обязанности полкового священника, тем более что, насколько мне
известно, и делать-то ему больше нечего, а жалованье и довольствие он
как-никак получает. Но тут был особый случай, милорд, - так сказать, casus
improvisus <Непредвиденный случай (лат.).>, когда возле меня не было
священника моего вероисповедания, который мог бы дать мне добрый совет.
Короче говоря, я вскоре убедился, что, хотя на мою принадлежность к
протестантской церкви и смотрели сквозь пальцы, ибо я хорошо знал свое дело
и в военных вопросах был опытнее всех донов нашего полка вместе взятых, -
однако, когда мы стояли гарнизоном, от меня требовалось, чтобы я вместе со
всеми ходил к обедне. А я, милорд, как истый шотландец, притом же
воспитанник эбердинского духовного училища, привык считать обедню худшим
примером папизма, слепого идолопоклонства и не желал потворствовать этому
своим присутствием. Правда, я посоветовался со своим почтенным
соотечественником, неким отцом Фэйтсайдом из шотландского монастыря в
Вюрцбурге...
разъяснения у этого святого отца?
внимание, что мы с ним распили добрую полдюжину рейнского и опорожнили около
двух кувшинов киршвассера. Отец Фэтсайд объявил мне, что, по его разумению,
для такого закоренелого еретика, как я, уже все едино - ходить или не ходить
к обедне, ибо я и без того обречен на вечную погибель, как нераскаявшийся
грешник, упорствующий в своей преступной ереси. Несколько смущенный таким
ответом, я обратился к голландскому пастору реформатской церкви, и, тот
сказал, что, по его мнению, религия не запрещает мне ходить к обедне, ибо
пророк разрешил Нееману, могущественному вельможе, военачальнику сирийскому,
сопровождать своего повелителя в храм Риммона, языческого бога, сиречь
идола, и поклониться ему, когда царь обопрется на его руку. Но и этот ответ
не удовлетворил меня, прежде всего потому, что нельзя же все-таки равнять
помазанного царя Сирии с нашим испанским полковником, которого я мог бы
сбить с ног одним щелчком, а главное, я не нашел ни в одной статье воинского
устава указаний на то, что я обязан ходить к обедне; кроме того, мне не было
предложено никакого возмещения, ни в виде дополнительного жалованья, ни в
виде особого вознаграждения, за ущерб, который я нанес бы своей душе.
послужить двум-трем другим государям, я даже одно время состоял на службе у
голландцев.
должно бы служить примером для всей Европы! Тут уж ни займов, ни ссуд, ни
проволочек, ни обмана: все точно рассчитано и выплачено, как в банке.
Квартиры отличные, довольствие превосходное; но уж зато, сэр, голландцы -
народ аккуратный, щепетильный, ничем не дадут поживиться! Так что уж если
какой-нибудь простолюдин пожалуется на пробитый череп или кабатчик - на
разбитый кувшин, а глупая девчонка запищит чуть погромче, честного воина
притянут к ответу, да не перед своим военным судом, который мог бы
разобраться в его проступке и наложить должное взыскание, а перед
каким-нибудь бургомистром из ремесленников низкого звания, а тот начнет
угрожать тюрьмой, виселицей и еще невесть чем, как будто бы он имеет дело с
одним из своих презренных толстопузых мужланов. Никак я не мог ужиться с
этими неблагодарными плебеями; они хоть и не могут собственными силами
защищать свою страну, однако не дают благородному иностранцу, состоящему у
них на службе, ничего, кроме скудного жалованья. А кто же, знающий себе
цену, не предпочтет такому порядку привольное житье и почтительное
обращение? Вот я и решил расстаться с мингерами. А тут прослышал я, к
великой моей радости, что нынче летом найдется мне дело по душе в моих
родных краях, - вот я и явился сюда, как говорится, словно нищий на брачный
пир, дабы предложить моим возлюбленным соотечественникам свой многолетний
боевой опыт, добытый в чужих странах. Теперь ваша светлость знает вкратце
историю моей жизни, за исключением деяний, совершенных мной на поле брани,
при осадах, штурмах и атаках, но о них скучно рассказывать, да и, пожалуй,
приличнее было бы вам услышать об этом из других уст, нежели из моих
собственных.
Глава 3
затруднительнее, так что разговор между обоими спутниками сам собой
оборвался, и лорд Ментейт, придержав лошадь, стал тихо переговариваться со
своими слугами. Капитан Дальгетти, очутившись теперь впереди маленького
отряда, медленно и с большим трудом взбирался по крутому и каменистому
склону; проехав с четверть мили, они наконец достигли высокогорной долины,
Херберт Фрэнк
Конюшевский Владислав
Маккарти Кормак
Свержин Владимир
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия