Жена ездила сперва с сыном, а когда тот вырос и ездить с ней отказался,
сидела в цековских санаториях одна. Игорь Иванович всегда действовал.
высшей инстанции, узнавать эти решения, нацеливать на их выполнение, следить
за выполнением и докладывать о проделанной работе. Напряжение существовало
постоянное, особенно на первом и последнем этапе. То, что было посередине,
то есть выпуск газеты, являлось производной функцией первого и делалось ради
последнего. Людям, стоящим ниже, понять и тем более оценить разумную
строгость и четкость партийного аппарата практически невозможно: для этого
надо самому находиться на определенной высоте над уровнем моря.
связи, встречи, банкеты, поездки. На каждом этапе обговаривание того, что не
пишется, а часто (по важным соображениям) утверждение противоположного тому,
что заложено в документы. Этот пласт дел был так же серьезен, как первый. Не
меньше. Но и не больше. Те, кто считал, что личные связи важнее, обычно
сгорали преждевременно. У Макарцева на чашах весов стояли одинаковые гири.
ответственность за каждое поручение тебе и твое указание, официальное и
личное. Иначе -- легко и оступиться. Партийный деятель ранга Макарцева
всегда должен думать о том, что будет, если оступишься, и как обогнуть
опасный участок. Оступившемуся на идеологической работе не удается
подняться. Несмотря на весь гуманизм нашей системы, такого не случалось.
Правда, тут у Макарцева была твердая уверенность, что с ним этого произойти
не может.
руководящей работы. Пластинка, поставленная в юности, играла, иголка была
еще острой, исправно держалась в борозде, мелодия привычная, выученная
наизусть. Но каждый раз, едва она доходила до определенного места,
происходил сбой, и следовало бесконечно повторяющееся сочетание:
фаркт-ин-фаркт... Инфаркт возник ниоткуда, незапланированно, как некая сила,
которой в принципе, с точки зрения нормального, то есть материалистического,
мировоззрения появиться не могло.
угадать генеральную линию в конкретном преломлении к обстоятельствам. И вот
оказалось, что он жив, ни в чем не ошибся и тем не менее отстранен. Инфаркт
не согласовывал свой поступок ни с ним самим, ни с ЦК. Весь вчерашний вечер
и целое утро Макарцев не держит руку на пульсе партийной жизни. Все там, а
его нет. Там зреет, решается, проводится в жизнь -- без него. Если бы там
тоже пока остановилось -- так нет же, идет! Инфаркт -- только у него. Он --
необходимое звено в живой цепи -- выпал, и цепь соединилась -- без него!
Когда же руки снова разожмутся, чтобы его принять?
иммунитет. И теперь еще он не хотел признать, что ошибался. Нет, без него
обойтись не смогут. Он столько сделал, столько еще сможет сделать. Руки-то
без него сцепились, но скоро ощутят нехватку одной человеческой силы. Хотя
он лишь кандидат в члены ЦК, но потому его и ввели на ХХIII съезде в состав
кандидатов, что в ЦК необходима макарцевская голова.
врачи? Чем они все занимаются? Почему не научились лечить инфаркты быстро,
хотя бы в важных случаях? Неужели не понимают, что ему нужно быстрее
поправиться, начать руководить отсюда. Пусть хоть телефон включат!
жене, как только ее на минуту к нему пустили. -- Поменьше распространяйся,
что у меня инфаркт. Говори лучше, что было подозрение и не подтвердилось.
редакцию, в Союз журналистов, везде.
надо!
или плохо? Наверно, хорошо. Уж классический-то лечить научились, надо
полагать! А отчего он случился -- знают? Сердце у него всегда было здоровое,
не молодое, но ведь и не старое! Нужна причина. Ведь в целом все было
нормально. Если бы это было хоть в малой степени не так, Игорь Иванович не
получил бы указания готовить анкету и прочие документы для получения
дипломатического паспорта по новому постановлению Совмина.
делегацию, проходил через специальный проход, досмотру его багаж не
подлежал. Теперь его сможет ожидать персональная машина прямо возле трапа.
Но позволит ли здоровье ехать? Нет, ему необходима причина! Пока врачи
копались, Игорь Иванович решил сам проанализировать свои дела и установить
эту причину, чтобы знать, с каким врагом бороться и как его победить.
КАПСТРАНЫ
имени Ганс на Игорь в соответствии с существующим законодательством (Свид.
Бюро ЗАГСа г. Москвы No 80714 от 26.IV.1941). Причина смены -- исправление
ошибки родителей.
имеет.
университета в 1935 г.
Бельгия, Япония, Индия, ОАР, Чили, Аргентина, ФРГ, Исландия, Австралия, США,
а также все социалистические страны (служебные командировки, в ряде стран
был членом партийно-правительственных делегаций).
Верховного Совета СССР, секретарь Союза журналистов, заместитель
председателя Общества дружбы СССР -- Япония, член партийного бюро редакции
газеты "Трудовая правда".
медали.
секретарем райкома партии, справка о состоянии здоровья, выданная
спецполиклиникой No 1 Четвертого Главного управления Минздрава, шесть
фотокарточек.
большее. На каждом этапе его биографии, когда он, расправив крылья,
перелетал на ветку, расположенную ближе к вершине, крыло обо что-то
задевало. Из-за этого взлет оказывался не таким значительным, как
замышлялся. И каждый раз была опасность сломать крыло.
острове) Иван Иванович Макарцев назвал сына Гансом, выразив тем самым свое
уважение к немецкой культуре. Лучше бы он выучил его немецкому языку. Родись
молодой Макарцев на пару лет позже, когда Петербург переименовывали в
Петроград, Гансом бы его уже не назвали и тем облегчили бы последующие
взмахи его крыльев. Родители Ганса Ивановича умерли в Гражданскую войну,
десятилетнего мальчика приютила родня. Дядья и тетки бывшего среднего
сословия в те разбродные годы переводили его из семьи в семью, подкармливали
чем могли.
из грубого полотна синюю форму с голубым галстуком, на котором завязывал
узелки после каждого доброго дела. Все как один -- в этом была особая
радость коллективной жизни. Потом появились юки, юные комсомольцы, а отряды
скаутов запретили. В комсомол он вступил с гордостью. В комсомольской ячейке
Гарика Макарцева любили за открытый нрав, энергию и всегда выбирали вожаком.
Ганс Макарцев ни у кого не вызывал недоумения. Он стал секретарем комитета
комсомола (поступил в университет, в графе "соцпроисхождение" написал
"сирота": в вуз не приняли бы сына учителя гимназии).
Кирова. Макарцев, к счастью, не принимал участия в обсуждении истории
ленинградского комсомола. После смерти Кирова участники этого обсуждения,
члены ЦК комсомола Колотынов и Румянцев, были арестованы, поскольку убийца
Кирова Леонид Николаев тоже присутствовал на этом обсуждении. Колотынов,
обвиненный в том, что стоял во главе "Ленинградского центра", в который
входили Каменев и Зиновьев, был расстрелян вместе с Николаевым. Макарцев и
Колотынов были хорошо знакомы, но Колотынов на допросах Макарцева не назвал.
Акунин Борис
Березин Федор
Прозоров Александр
Доставалов Александр
Никитин Юрий
Сертаков Виталий