считалось, что боги синто надежнее всего защитят Будду от местных злых
духов.
иностранных туристов: какую же религию в конце концов предпочитают японцы и
как отличить синтоистский храм от буддийского?
из них -- торий; для буддийского --- статуи. Подобно тому как в
мусульманских мечетях не увидишь ничего, кроме орнаментов, в храмах синто
нет изображений Аматерасу. Про легенду о ней напоминает лишь символический
насест для петуха. Буддизм же впервые возвеличил в Японии искусство
скульптуры.
синтоистскому храму всегда усыпана мелким щебнем, в котором вязнет нога.
Экскурсанты часто удивляются: неужели аллеи парка Мэйдзи нельзя было
заасфальтировать? Но столь неудобный для пешехода грунт имеет свое
религиозное значение. Заставляя человека волей-неволей думать лишь о том,
что у него под ногами, щебень этот как бы изгоняет из сознания верующего все
прочие мысли, готовит его к общению с божеством. К буддийскому же храму
обычно ведут извилистые дорожки из плоских каменных плит.
встав перед храмом, они хлопают в ладоши, они хотят привлечь внимание богов
синто. Если же, подобно индийцам, они молча склоняют голову к соединенным
перед грудью ладоням, -- это обращение к Будде.
наконец вопрос, сколько же в Японии синтоистов и сколько буддистов, он
слышит в ответ весьма странные цифры. Судя по ним, получается, что общее
число верующих в стране вдвое превышает численность населения. Это означает,
что каждый японец причисляет себя и к синтоистам и к буддистам, участвует в
ритуалах обеих религий.
душе каждого японца, чтобы мирно ужиться между собой? Ответить на это можно
так: благодаря своеобразному разделению труда. Синто оставил за собой все
радостные события в человеческой жизни, уступив буддизму события печальные.
Если рождение ребенка или свадьба отмечаются синтоистскими церемониями, то
похороны и поминание предков проводятся по буддийским обрядам.
представить его местному божеству. По истечении определенного срока, когда
считается, что опасность детской смертности уже миновала, ребенка снова
приводят туда уже как существо, окончательно вступившее в жизнь. Обряд этот
сохранился до наших дней как праздник "Семь-пять-три". 15 ноября каждого
года семилетних, пятилетних и трехлетних детей всей Японии наряжают как
кукол в яркие кимоно (девочкам к тому же румянят щеки и делают высокие
старинные прически) и дарят им леденцы в виде стрел, символизирующих долгую
жизнь.
называемые счастливые дни, у каждого синтоистского храма непременно увидишь
молодоженов, сватов и родственников. Обычай обмахивать новобрачных зеленой
ветвью, девять глотков сакэ, которые по очереди пьют жених и невеста, -- все
это очень древний ритуал.
явлениями природы, а также церемонии, которыми полагается начинать
какое-либо важное дело: например, пахоту или жатву, а в наше время --
закладку здания или спуск на воду судна.
компетенция буддизма. Похороны, поминки, уход за кладбищами -- вот источники
дохода для буддийских храмов, если не считать платы, которую они взимают с
экскурсантов, и случайные приношения.
поминовения усопших. Его отмечают в середине лета, на седьмое полнолуние,
причем отмечают весело, чтобы порадовать предков, духи которых, по преданию,
возвращаются тогда на побывку к родственникам. Существует обычай поминать
каждого умершего свечкой, которую пускают в плавучем бумажном фонарике вниз
по течению реки.
терпимости, проповедники христианства предстали в весьма неприглядном виде.
Сама идея о том, что обрести спасение и обеспечить себе загробную жизнь в
человеческом образе можно лишь взамен за отказ от всякой другой веры в
пользу учения Иисуса Христа, -- сама эта, идея казалась японцам торгашеской
и унизительной. Когда миссионеры втолковывали японцам, что их предки
обречены вечно гореть в огне лишь за то, что умерли некрещеными, такие
доводы скорее отталкивали, чем привлекали.
сами показали себя далеко не безгрешными. Миссионеры, сопровождавшие
европейских первооткрывателей Японии в 1540-х годах, рвались к богатствам
неведомого "острова Чипингу".
сие государство португальцы; тогда дух завоевания новооткрываемых земель
господствовал над Сильнейшими морскими державами того времени в высочайшей
степени. Португальцы, приняв намерение покорить Японию, начали, по
обыкновению своему, с торговли и с проповедования мирным жителям сего
государства католической веры. Миссионеры их, прибывшие в Японию, сначала
умели понравиться японцам и, получив свободный доступ во внутренность сей
земли, имели невероятный успех в обращении новых своих учеников в
христианскую веру; но царствовавший в Японии к исходу XVI века светский
император Тейго, человек умный, проницательный и храбрый, скоро приметил,
что иезуиты более заботились о собирании японского золота, нежели о спасении
душ своей паствы, почему и решился истребить христианскую веру в Японии и
выгнать миссионеров из своих владений.
японцы полагают нахальные поступки как иезуитов, так и францисканцев,
присланных после испанцами, а равным образом и жадность португальских
купцов, те и другие для достижения своей цели и для обогащения своего делали
всякие неистовства; следовательно, и менее прозорливый государь, нежели
каков был Тейго, легко мог приметить, что пастырями сими управляло одно
корыстолюбие, а вера служила им только орудием, посредством коего надеялись
они успеть в своих намерениях.
оправдание и по ненависти к народу, не давшему им себя обмануть, представили
японцев перед глазами европейцев народом хитрым, вероломным, неблагодарным,
мстительным -- словом, описали их такими красками, что твари гнуснее и
опаснее японца едва ли вообразить себе можно. Европейцы все такие сказки,
дышащие монашескою злобою, приняли за достоверную истину. Уверенность
европейцев в мнимых гнусных свойствах японцев простирается до того, что даже
в пословицу вошли выражения: японская злость, японское коварство и прочее.
Но мне судьба предназначила в течение двадцатисемимесячного заключения в
плену сего народа удостовериться в противном.
годах"
Как и в других странах, здесь известны попытки власть имущих использовать
религиозные чувства в собственных целях. С начала XVII века военные
правители страны -- сегуны династии Токугава стали усиленно насаждать
конфуцианство с его идеей покорности вышестоящим. Именно с той поры влияние
буддизма в Японии пошло на убыль.
сторонники восстановления власти микадо тут же объявили синто
государственной религией и узаконили миф о божественном происхождении
императора как прямого потомка богини Аматерасу.
японцев чуткостью к природной красоте, чистоплотностью и отголосками легенд
о своем божественном происхождении. Буддизм окрасил своей философией
японское искусство, укрепил в народе врожденную стойкость к превратностям
судьбы. Наконец, конфуцианство принесло с собой идею о том, что основа
морали -- это верность, понимаемая как долг признательности старшим и
вышестоящим.
Филиппин попадают в Токио, они прежде всего поражаются религиозному
безразличию японцев. Здесь не услышишь, чтобы на Будду или других богов
ссылались в своих речах государственные деятели. Если писатели или художники
порой берутся за религиозные темы, то отнюдь не по наитию веры. Несмотря на
обилие храмов, все обиходные молитвы сводятся к трем фразам:
просто как житейские заклинания. Священнослужитель для японцев не наставник
жизни, как, скажем, для католиков, а просто лицо, исполняющее по заказу
положенные обряды.
если китайцам религию во многом заменяет этика, то есть нормы
взаимоотношений между людьми, то у японцев в подобной роли выступает
эстетика, то есть поклонение прекрасному.
культ красоты. Именно эстетические нормы во многом определяют жизненную
философию этого народа.
пронизывает весь уклад их жизни. Эстетизм японцев основывается на убеждении,
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Махров Алексей
Андреев Николай
Свержин Владимир
Пехов Алексей