Саратов. Вылет завтра.
Летим двумя девятками. Ведущий - командир полка майор Еськов.
Волнуемся, конечно, и вполне естественно: это наш первый дальний перелет,
строем же в составе девятки мы летели всего второй раз. На аэродроме под
Саратовом дозаправляемся топливом, обедаем. И сразу команда - подготовить
маршрут на Сталинград.
- Вот теперь кое-что проясняется, - Сергей Вшивцев подходит ко мне,
достает из планшета карту. - Смотри: аэродром посадки - Гумрак. Недалеко
отсюда, в излучине Дона, идут бои...
Вместе прикидываем расстояние до излучины. Что ж, возможно, отсюда
будет первый боевой вылет. Аэродром в Гумраке поразил нас пустотой и
какой-то сумрачной тишиной. Рассредоточив самолеты, собираемся у самолета
капитана Ширяева. После полета гудит в голове, в теле чувствуется усталость.
Командир эскадрильи улыбается открытой, добродушной улыбкой:
- Что носы повесили? Все идет по плану командования.
Улыбка Ширяева, его спокойный тон действуют на нас ободряюще.
Появляется уверенность. Охватившее волнение понемногу утихает. Хороший у нас
комэск! Настоящий боевой товарищ! Подошел командир полка, объявил:
- Ночуем здесь. Готовность к вылету с рассветом...
- А куда полетим дальше? - не выдерживает кто-то.
- С рассветом и узнаем.
Первая ночь в прифронтовой зоне. Со стороны Сталинграда виднеется
багровое зарево, слышны уханье, бомбежки и яростный лай зениток. И хотя
перед новым перелетом нужно было отдохнуть, уснуть удалось далеко не всем.
Утром из города возвратился командир полка, приказал:
- Подготовить маршрут на Астрахань.
Вот это новость! Мы были уверены, что наше место здесь, под
Сталинградом. Ведь уже создан Сталинградский фронт. И вдруг - Астрахань,
которая, по нашему мнению, являлась тогда тылом. Если бы мы могли нанести на
свои полетные карты линию фронта и увидеть острые клинья немецко-фашистских
армий и корпусов, то убедились бы, что Астрахань - не тыл. Гитлеровцы
планировали захват города в устье Волги одновременно со Сталинградом.
Танковым тараном нанесли они мощный удар по нашим войскам севернее Сальска,
моторизованные вражеские колонны устремились на Астрахань. Это был южный
фланг Сталинградского фронта. В его состав вошла 8-я воздушная армия. Для ее
усиления Ставка направляла десять авиационных полков - двести самолетов.
Однако об этом мы узнали позже. Итак, садимся в Астрахани. На аэродроме уже
находится один штурмовой полк. Вместе образуем 289-ю штурмовую авиационную
дивизию, которая вошла в 8-ю воздушную армию. Позже наши летчики убедились:
командование, выбрав место нашего базирования, поступило благоразумно и
предусмотрительно.
Кто из участников войны, переживших 1942-й год, не помнит знаменитый
приказ э 227! "Ни шагу назад!" - вот основное его требование. "Ни шагу
назад"! - клялись бойцы и командиры. "Ни шагу назад!" - принимали решения
партийные и комсомольские организации. Дальнейшее отступление смерти
подобно, врага надо остановить и отбросить во что бы то ни стало. Приказ э
227 широко обсуждался в полку. Состоялось партийное собрание. Большое
впечатление на всех произвел доклад комиссара майора Поваляева, вступившего
на эту должность перед нашим отлетом на фронт.
Алексей Иванович вспомнил годы гражданской войны и защиту Астрахани от
белогвардейцев. Тогда членом Реввоенсовета 11-й армии, защищавшей город, был
С. М. Киров. В ответ на требование В. И. Ленина "Астрахань защищать до
конца" он сообщил: "Астрахань не сдадим". 3 августа 1919 года состоялась
Астраханская губернская партийная конференция. Ровно 23 года спустя мы
проводили свое партийное собрание. Надо отдать должное комиссару полка - он
точно учел дату. В докладе комиссар привел слова, сказанные С. М. Кировым на
губернской конференции: "Пока в Астраханском крае есть хоть один коммунист,
устье реки Волги было, есть и будет советским".
- Теперь это устье Волги приказано защищать нам, - продолжал комиссар.
- Астрахань - это ворота на Кавказ, путь к хлебу, нефти, соли. Мы должны
плотно прикрыть эти ворота...
Я слушал докладчика и думал о том, как порой удивительно переплетаются
события в судьбах людей. Мне пришлось быть очевидцем прощания ленинградцев с
Миронычем. Я хорошо запомнил 2 декабря 1934 года. В этот день Ленинград
оделся в траур - накануне был злодейски убит Сергей Миронович Киров -
любимец ленинградцев и всей партии, стойкий ленинец, организатор обороны
Астрахани. Обо всем этом я тоже рассказал коммунистам полка. Собрание дало
мощный толчок для усиления всей партийно-политической работы среди летчиков,
техников и механиков. Было решено провести в эскадрильях открытые
партийно-комсомольские собрания, на них обсудить вопрос о личном примере
коммунистов и комсомольцев в бою, о подготовке авиационной техники к вылету,
о выполнении воинского долга. Такие собрания, выступления партийных и
комсомольских активистов перед личным составом подразделений еще больше
повысили боевой дух бойцов, укрепили их веру в победу над врагом.
Наш аэродром - обыкновенный заливной луг рядом с одним из
многочисленных рукавов Волжской дельты. Название у этого рукава почти
сказочное - Болда.
Маскировка хорошая. Как потом показали события, вражеские разведчики
так и не смогли обнаружить нашу площадку в сплошной сетке дельты. Да и нам
порой трудно было с воздуха отыскать свои аэродром. В первую же ночь нас
атаковали полчища... комаров. "Противник" оказался надоедливым и коварным.
Спасаться от него было трудно, и к утру все мы ходили в волдырях. Авиаторы
прозвали комариные десанты вражеской пятой колонной, которая пыталась
изнутри подорвать нашу боеспособность. Капитан Ширяев, которому тоже
досталось, шутил:
- По фашистам хоть из пушек можно палить, а по комарам?
Ничего, скоро в бой, не до них будет... Первоочередная проблема - как
защитить самолеты в случае бомбежки. Строить капониры? Нет сил и средств, да
и некогда. Кто-то из техников предложил:
- Хорошо бы самолеты положить...
- Как?
- Выроем две канавки для шасси, и самолет словно ляжет.
- А винт?
- Отрегулируем глубиной канавки...
Идею начальство одобрило. Когда все штурмовики распластались на лугу,
осмотр с воздуха подтвердил - в худшем случае аэродром похож на ложный, с
макетами самолетов. Когда же их еще замаскировали травой и ветками - совсем
хорошо получилось. Перед вылетом штурмовик выруливал на моторе. Закатывали
самолет в канавки хвостом вперед. Одним словом, проблема была решена. Запаса
горючего на "илах" хватало, чтобы выполнить полет с учетом 15-минутного
воздушного боя и навигационных отклонений в радиусе 150 - 200 км. От
Астрахани до Сальска, где шли бои - около 500 км. Посредине пустынная
калмыцкая степь, без мало-мальски заметных ориентиров и оборудованного
аэродрома. Надо изучать район полетов, облетать его. И мы занимались этим,
изо дня на день ожидая приказа на боевое задание. Приказ на боевой вылет
поступил внезапно. 18 августа, еще затемно, перед рассветом, к дому, где
жили летчики, прибежал адъютант эскадрильи и скомандовал подъем. Появился
комиссар эскадрильи Сатаев. Его коренастая фигура была собранной,
подтянутой. Почувствовав ответственность момента, Ислям Сатаевич весь
преобразился.
- Поторапливайтесь, товарищи. Машина ждет...
В полумраке быстро натягиваем брюки, гимнастерки, комбинезоны. У
кого-то упал шлем с очками, звякнули стекла. Рядом со мной мелькают руки
Сергея Вшивцева. Он уже готов, говорит:
- Что ж, друзья, присядем перед дорогой...
Комиссар заколебался, зачем это? Он, видимо, не знал старого русского
обычая. Но, как и все, сел на солдатскую койку. Несколько секунд все
молчали. Потом Вшивцев рывком поднялся... У машины уже был капитан Ширяев.
Он смотрел на восток, откуда поднималась алая полоска зари. Начинался день
18 августа 1942 года.
- А ведь сегодня праздник, - вдруг вспомнил командир эскадрильи. - Наш,
авиационный!
Все оживились. Действительно, ведь сегодня - День авиации, Воздушного
Флота страны! Перед войной он отмечался воздушными парадами, торжествами.
Сегодня тоже должно быть торжественное собрание. Но, по всему видать,
придется его отменить. Как-то сложится наш первый боевой вылет?
Уже известно - противник занял город Элисту, центр Калмыкии. Аэродром
гудел двумя десятками моторов. Это механики проверяли их работу на всех
режимах. Оружейники проверяли пулеметы, делая короткие очереди. Подъехав к
землянке командного пункта, летчики спустились по ступенькам вниз. Землянку
ярко освещала лампочка от аккумулятора. Глаза всех устремились на висевшую
на стене карту. Несколько возбужденный майор Еськов, отложив толстую
самокрутку, объявил приказ на боевой вылет. Затем обвел на карте кружок -
это город Элиста. В городском саду сосредоточились танки противника, по
которым нам надо было нанести бомбо-штурмовой удар.
До Элисты около 300 километров. Значит, полет возможен только с
дозаправкой в пути. Иначе не хватит горючего на бой и на возвращение
обратно. Для дозаправки избран аэродром "подскока" Утта, где предстояла
посадка с полной бомбовой нагрузкой.
В довоенное время в целях безопасности посадка с бомбами категорически
запрещалась, но сейчас на это никто не обратил внимания. Лишь командир
эскадрильи предупредил: на планировании перед посадкой скорость увеличить на
10 километров в час.
В составе нашей девятки имеют боевой опыт командир полка майор Еськов,
воевавший в Испании на скоростном бомбардировщике СБ, и капитан Ширяев,
сражавшийся в Финляндии на двухместном разведчике и легком бомбардировщике
Р-5. На аэродроме "подскока" все летчики с посадкой справились успешно.
Волнение, которое охватило нас при получении боевого задания, постепенно
улеглось, отошло на второй план. Пока несколько механиков, прибывших сюда
для обслуживания, дозаправляли самолеты горючим, летчики собрались в
Акунин Борис
Шилова Юлия
Куликов Роман
Свержин Владимир
Доценко Виктор
Перумов Ник