Чтение 5–й страницы книги ~Идеальное убийство~

- Нет. Но я должен что-то делать. Появится эта дамочка или нет?

- Сейчас спустится. Вы хотите с ней поговорить?

- Бетти! - позвал сержант.

- Иду! - откликнулась девушка.

- Мне пора, - вдруг сказал Бауэр.

- Не знаю, чего она там возится. Женщины есть женщины.

- Кстати, о женщинах. Я тут обедал с Гретой и показал ей те перчатки. Знаете, что она сказала? Потеряв одну такую перчатку, женщина непременно выбросит и другую. В этом есть своя логика.

Мало ему собственной тупости, подумал Конвей. Еще и у Греты занимает.

- Не знаком с особенностями женской логики, но жена попросила меня вернуться за перчаткой, - сказал он. - Может, хотела надеть их, работая в саду.

- Хелен работала в саду? - недоверчиво спросила подошедшая Бетти. - Тогда она и впрямь изменилась.

Конвей мысленно чертыхнулся, потому что Бауэр подошел к окну и оглядел совершенно запущенный сад.

- Она любит садоводство? - спросил сержант.

- Нет, - Конвей искал подходящее объяснение, такое, против которого Бетти было бы нечего возразить. - Она часто говорила, что хочет заняться садом, но никогда ничего там не делала. Это было что-то вроде шутки.

- Не понимаю, что тут смешного, если она ничего не делала.

- Вам не понять. У вас с Гретой тоже, наверное, есть шуточки, понятные только вам двоим.

- Нет, - сухо ответил сержант. - Никаких таких шуточек. У Греты туговато с юмором.

- Может, объясните, о чем идет речь? - попросила Бетти.

Бауэр тотчас протянул ей злополучные перчатки.

- Не верится, чтобы женщина могла расстроиться из-за потери такой перчатки. Скорее, наоборот. Любая была бы рада избавиться от них.

Конвей смотрел на Бетти и ждал, что она скажет.

- Любая, но не Хелен. Она не любила терять вещи и никогда ничего не выбрасывала.

Конвей подивился этому беспардонному вранью. Еще минуту назад Бетти намекала, что он говорил неправду о покойной жене, а теперь сама лгала, покрывая его.

- Мистер Конвей сказал, что вы не будете жить здесь, - заговорил Бауэр. - Неподалеку есть мотель.

- Я хотела поискать жилье, но проспала. Не хочу ночевать в паршивом мотеле, когда здесь есть хорошая комната с кроватью.

- Как вы не поймете, что вам нельзя оставаться тут?

- Там, где я росла, считают, что человеку надо помогать в беде, а не бросать его одного.

- Но что скажут люди? - не сдавался Бауэр. - Это же неприлично. Правильно? Правильно.

Бетти посмотрела на него, выдержала паузу и сказала:

- Сержант, я смогу позаботиться о своем добром имени без помощи полицейского управления Лос-Анджелеса. Сейчас я вполне обойдусь без ваших советов, оценок и вашего навязчивого присутствия.

Бетти подошла к двери и распахнула ее. Бауэр молча покинул дом.

Едва за ним закрылась дверь, Конвей спросил:

- Зачем вы разыграли этот спектакль с перчатками?

- А что, не получилось? Да, актриса я не ахти какая. Но сержант, кажется, купился. Поужинаем дома или куда-нибудь пойдем?

- Делайте, что хотите. Я намерен ужинать здесь.

- Вот и хорошо. - Его грубость, похоже, перестала действовать на Бетти. - Пойду стряпать.

За ужином Конвей так и не решился выпить, боясь, что у него развяжется язык. Молчание было еще более неловким, чем во время обеда. Наконец Бетти сказала:

- Вам надо почаще выходить из дома, а то сидите как в тюрьме.

- Позвольте напомнить, что у меня недавно погибла жена, и мне не до развлечений.

- Я не о развлечениях. Как сказал сержант, это было бы неприлично. Но вы могли бы...

- Повторяю, я не расположен веселиться.

- Разумеется, вы расстроены, но вовсе не обязаны изображать из себя убитого горем мужа.

- О чем это вы?

- Вы с Хелен прожили четыре года. Ни один нормальный человек не стал бы сожалеть о ее кончине. Неважно, убили ее или нет.

Бетти смотрела на него открытым честным взглядом, и Конвей отвел глаза. А потом воскликнул: "Вы сошли с ума!" - и убежал в свою комнату.

Что она знает? О чем догадывается? Что замышляет? В какую ловушку хочет его заманить?

Ответов на эти вопросы он не находил. А потом понял, в каком направлении движутся его мысли, и испугался. Неужели придется убить и эту девушку? Нет, он не убийца, хотя и задушил Хелен. Это был единственный путь к спасению. Но теперь "идеальное" убийство на глазах теряет всю свою "идеальность".

Он услышал, как Бетти поднялась в комнату Хелен, подождал, потом выглянул из кабинета. Бетти уже погасила свет. Конвей спустился на кухню, взял бутылку виски, содовую и вернулся к себе.

Наутро, открыв глаза, Конвей первым делом посмотрел на небольшие часы на столике. С трудом сфокусировав взгляд, он увидел, что уже десять, и ужаснулся. Сев на постели, принялся приводить в порядок мысли. Что ж, Бауэр не звонил - и то слава богу.

На кухонном столе лежали газеты и грейпфрут, на плите стоял кофейник. Конвей выпил одну чашку кофе, налил еще и, сев за стол, взялся за грейпфрут и газеты. Убийство по-прежнему будоражило умы. О нем писали на первых полосах, но статьи сменились заметками на одну колонку.

- Я не слышала, как вы спустились.

Голос донесся с террасы. Конвей поднял глаза и увидел голову Бетти, которая выглядывала из-за спинки кушетки. Бетти загорала. Она встала, и похмелье Конвея мгновенно улетучилось. На Бетти были совсем коротенькие шорты и лифчик, едва-едва прикрывавший великолепную грудь.

- Сегодня газеты пишут об убийстве гораздо меньше, - заметила Бетти, стоя в дверях. Конвей очнулся. Он был зачарован красотой ее молодого стройного тела, но теперь напустил на себя суровый вид и ответил:

- Бауэр сказал, что шумиха скоро уляжется.

- На улице так хорошо, - Бетти потянулась. - Почему бы и вам не позагорать?

- А что скажут соседи?

- Соседи! - Бетти поморщилась. - На террасе нас не видно.

Предложение было очень заманчивое, и Конвей решил снова начать грубить.

- Разве вы не пойдете искать жилище?

- Извините, - ответила она с таким видом, будто он дал ей пощечину. - Пожалуй, я оденусь.

Когда Бетти ушла, Конвею стало по-настоящему стыдно за свое поведение. Через пару минут она снова спустилась вниз.

- Если вы намерены питаться дома, запаситесь продуктами. Холодильник уже пуст. Я не знаю, когда вернусь за вещами. Пойдете куда-нибудь, оставьте ключ под ковриком.

Конвей видел, что Бетти обиделась и старается держаться холодно, но в ней не было того убивающего все яда, который буквально источала Хелен. Ему захотелось извиниться, но он не мог позволить себе этого.

- Я оставлю дверь незапертой.

Бетти ушла, а Конвей позвонил в похоронное бюро и обо всем договорился, после чего проглотил пилюлю аспирина и прилег у себя в кабинете. Не успел он задремать, как его разбудил звонок в дверь. Конвей прекрасно знал, кто пожаловал.

- Я тут ехал мимо и решил заглянуть, - сказал Бауэр. - У вас неважный вид.

- Должно быть, потому что я небрит. Опять не мог заснуть.

- Да, я же обещал рассказать, как с этим бороться, - спохватился Бауэр. - Дело в том, что, если человек не может заснуть, значит, ему не дают покоя какие-то мысли. Рецепт прост: надо выкинуть их из головы. Правильно? Правильно.

- Понятно. А о чем же тогда думать?

- Ни о чем, - Бауэр понизил голос и спросил: - А где она?

- Ушла. Сказала, что вернется за вещами, как только подыщет жилье.

- Отлично. Да, кстати, пока не забыл. Рэмсден хочет еще о чем-то вас спросить.

- Я рассказал все, что знаю.

- Да. Но он спрашивал только о дне убийства. Я все проверил, толку никакого, стало быть, надо заглянуть подальше в прошлое. Что вы делали накануне? Это было воскресенье.

- Я весь день работал, а Хелен была дома. - Это была правда. - Мы хотели поужинать где-нибудь, но у нее разболелась голова. Я сварил ей суп, потом она пошла спать, а я отправился подышать воздухом, обмозговал свой новый рассказ и вернулся домой.

- Ага. А в понедельник?

Конвей рассказал и о понедельнике. Сидели дома, Обедали. Хелен отправилась по магазинам, он купил газету и ждал ее в машине. И тут Конвей сделал вид, будто что-то вспомнил.

- Да! Она же купила себе пару новых перчаток. Вернувшись в машину, она сказала, что наконец-то обзавелась второй парой белых перчаток и теперь не будет так часто стирать.

- Значит, у нее была еще одна пара?

Конвей на миг разозлился на себя. Оказывается, этот болван Бауэр даже не заметил новые перчатки, когда открывал ящик в комнате Хелен.

Сержант в недоумении покачал головой.

- Тогда я и впрямь не понимаю, зачем ей понадобилось искать старую перчатку. Да, кстати, пока не забыл. У вас с деньгами не туговато?

- Ну, более-менее нормально.

- Это, конечно, не мое дело, но сколько у вас на счете?

Ага! Вот оно что! - подумал Конвей.

- Один доллар.

Бауэр искренне изумился.

- Так вы знали, что ваша жена сняла все деньги?

- Конечно. Сумма уменьшилась, а банк берет плату за обслуживание каждого выписанного чека, вот мы и решили снять деньги.

Вконец расстроенный Бауэр поплелся к двери.

- У вас были какие-то другие мысли по поводу этих денег?

- Я все думаю об этих перчатках. Мне казалось, ваша жена что-то замышляла, хотела на некоторое время уехать от вас, поэтому и отправила вас за этой драной перчаткой. У меня очень хорошая зрительная память. Я вспомнил, что видел в ее ящике банковский конверт. Проверил и выяснил, что она сняла все деньги. Но теперь... теперь, кажется, меня не туда занесло. Сержант Бауэр не боится признать ошибку.

Под вечер Конвей все же решил сходить за продуктами. Вернувшись домой и разложив покупки, он услышал голоса на террасе. Беседовали Бетти и Бауэр. Конвея охватил уже знакомый острый страх. Он хотел подслушать разговор, но не смог разобрать ни слова. Нет, надо немедленно положить конец их беседе. Конвей толкнул дверь и вышел на террасу.

- Неплохо устроились. А я не заметил вашей машины.

- Она на задах дома. Я проезжал мимо и увидел на крыльце Бетти.

- Вы забыли оставить дверь открытой, - сказала Бетти.

- Извините.

- Я подъехал, - продолжал Бауэр, - и мы прояснили вчерашнее недоразумение.

- Да, - подтвердила Бетти. - Мы просто не поняли друг друга.

- Бетти нашла себе квартиру.

- Но вселиться можно будет только в воскресенье. Я могу остаться здесь? - спросила она сразу обоих мужчин.

- Думаю, два лишних дня не имеют значения, - рассудил Бауэр.

- По-моему, тоже, - согласился Конвей.

- А где вы сегодня ужинаете? - осведомился Бауэр.

- Не знаю. Наверное, дома.

- Да что вы все время сидите дома? Давайте сегодня поужинаем вместе. Нынче у нас пятница. Я вас отвезу в одно местечко, где подают жаркое в горшочках. Объедение! И цены приемлемые. Это блюдо у них бывает только по пятницам. Поехали. Или у вас другие планы? - он взглянул на Конвея и Бетти.

Конвей не мог выносить сержанта в больших дозах, но не посмел отказаться.

- Я согласен. А вы, Бетти?

- Хорошо. Только переоденусь, - Бетти пошла к себе.

- Ну, что, - спросил Конвей, - нашли Тейлора?

- В телефонном справочнике шестнадцать Гарри Тейлоров, но нашего среди них нет.

- А как с той девушкой? Дэниелз?

- А-а, - в голосе Бауэра слышались презрительные нотки. - Она такая тупая. Только любовалась своими фотографиями в газете. Наверное, и читать-то не умеет. Я с ними обоими беседовал. Противно.

- Что противно?

- Смотреть на них. Похоже, они даже не слышали моих вопросов. Сидели, держась за руки, хихикали, умилялись друг дружкой. Слава богу, я сперва допросил их по отдельности. Нам повезло, что передавали речь сенатора Тарфа. А то они даже не знали, который час, шесть или десять.

Конвей ужаснулся. Кого же он выбрал для подтверждения своего алиби! Да здравствует сенатор Тарф!

Сержант, Бетти и Конвей сидели в кафе.

- Что, удивлены? - спросил Бауэр. - Вам, наверное, и невдомек, что тут есть жаркое в горшочках. Вы еще больше удивитесь, когда отведаете его. - Он протянул им меню. - Конечно, у них есть и другие блюда, если вы не любите мясо, но мне закажите жаркое. Я пойду позвоню в участок, доложусь.

Конвей огляделся. В кафе было шумно, душно, воняло кухней и дешевой парфюмерией. Конвею захотелось уйти. Он помахал официантке, но та не обратила на него ни малейшего внимания и пошла к другому столику. Конвей все больше раздражался и вдруг подумал: а чего это Бауэр решил привести нас сюда?

Наконец к ним подошла официантка. Бетти ограничилась выпивкой, а Конвей заказал себе и сержанту жаркое. Со своего места он видел, как Бауэр говорит по телефону. Потом он подошел и завязал беседу с официанткой, которая не удостоила Конвея внимания. Приглядевшись, он понял, что задумал сержант. Он пригласил в это кафе официантку, которая обслуживала их с Хелен перед сеансом. Конвею полегчало. С этим он справится. Главная сложность - Бетти.

Им принесли заказ. Бауэр обратил внимание, что Бетти не ест, и вопросительно взглянул на нее.

- Время от времени я сажусь на диету, - пояснила она.

Конвей заглянул в горшочек с какой-то серой бурдой. Серая картошка, серое мясо, серые овощи. Он попробовал мясо. Вкус был вполне под стать цвету.

- Не так вкусно, как обычно, - заметил Бауэр. - Но все равно хорошо. Я имею в виду цены.

- Да, цены и впрямь знатные, - согласился Конвей, гадая, сколько этого варева он должен запихнуть в себя, чтобы не обидеть сержанта.

- Цены - единственный камень преткновения у нас с Гретой.

Ну, сейчас его понесет, подумал Конвей, а вслух сказал:

- Странно.

- Ничего странного. Женатые люди всегда из-за чего-нибудь спорят, особенно из-за денег. Вы с Хелен часто ссорились по этому поводу?

- Нет. Гораздо реже, чем другие пары. Мы спорили главным образом по пустякам.

- По каким пустякам? - не унимался Бауэр. - Я ведь скоро женюсь на Грете и должен быть готов.

- Ну... мне не хочется об этом вспоминать, но в тот день у нас была небольшая ссора, - Конвею пришла охота подразнить сержанта, но он побаивался Бетти. - В тот день мы ходили в кафе обедать, и там произошло недоразумение. Хелен решила, что снятые со счета деньги у меня, а я думал, что у нее. Но мы быстро помирились. Правда, потом повздорили еще раз. Это было еще нелепее. Собираясь в кино, я спросил, есть ли у Хелен деньги. У меня оставалось всего несколько долларов. А она подумала, что я спрашиваю, при ней ли те деньги, которые сняты со чета. В общем, когда перед сеансом мы зашли в кафе выпить кофе, я попросил у нее один доллар. Она раскрыла кошелек, и я увидел там все наши деньги. Ну, я вспылил. Сказал, что она напрашивается на неприятности, хочет, чтобы ей дали по голове и ограбили. На ней еще был этот дурацкий красный шарф. Хелен хотела отдать мне эти деньги в кафе, но я решил, что нет нужды лишний раз показывать наличные, и она передала их мне в кинотеатре. - Конвей перешел на доверительный шепот.

- А потом мы весь сеанс просидели, держась за руки.

- Почему вы не рассказали мне об этом раньше? - спросил Бауэр. - Разве вы не понимаете, что произошло? Какой-то тип заметил деньги, а после сеанса улучил момент и хотел забрать их. Он же не знал, что она отдала деньги вам.

Конвей понял, что и впрямь сглупил, не рассказав об этом раньше. Он мог бы и вовсе оградить себя от подозрений. Но теперь надо было по возможности сгладить этот конфуз.

- По правде говоря, я просто забыл о таком пустяке. Уверен, что никто, кроме меня, не видел этих денег.

- Тут никогда нельзя быть совершенно уверенным, - проворчал Бауэр. Он вяло прожевал очередной кусок мяса и посмотрел на Конвея. - Сегодня у них ничего не получилось. Идемте отсюда, а?

Когда они подошли к машине, Бауэр остановился.

- Я же забыл сообщить о своем местонахождении. Подождите меня в машине, я сейчас вернусь.

Конвей понимал, что сержант отправился расспрашивать официантку. Он достал сигарету, закурил и подумал: если в полиции все такие, как он, вообще непонятно, как они ловят преступников.

Домой ехали молча. Бауэр был заметно расстроен. Когда они распрощались и вошли в комнату, Бетти спросила:

- Может быть, вы хоть теперь оцените мои кулинарные способности? Надеюсь, это жаркое не испортило вам аппетит?

Ужин прошел очень хорошо. Бетти много говорила, а поскольку об убийстве речи не было, Конвей не испытывал напряжения и мог расслабиться. Он понял, что впервые за много месяцев радуется общению с человеческим существом. Бетти прочла все его опубликованные рассказы и говорила исключительно о них. После ужина они пили кофе на террасе, и Конвей поймал себя на мысли, что не хочет, чтобы Бетти уходила из его дома.

- Вам хорошо? - спросил он.

- Да, вполне, - Бетти помолчала. - Понимаете, я хочу прояснить все до конца, чтобы вы не относились ко мне с подозрением. Теперь я понимаю, что у вас были на то причины. - Она подалась к нему.

Конвей не удержался и проговорил:

- Вы просто прелестны.

- Что? - Бетти отпрянула. - Не сбивайте меня с толку. Послушайте сначала, что я скажу.