ключи. В темноте долго не могла вставить ключ в замок, потом дверь с
чудовищным грохотом распахнулась, а я едва не упала в обморок.
даже если кто-то есть рядом, а тут никого нет.
Но сейчас главное - оказаться как можно дальше отсюда.
пустынному шоссе до самого рассвета.
плотными облаками. Холодно, неприютно. Печка работала, меня разморило,
кружилась голова, а глаза слипались. Я притормозила у обочины и несколько
минут постояла под холодным ветром, пытаясь прийти в себя. На шоссе все чаще
встречались машины, занимался новый день, и мне следовало что-то решить.
"Машину придется бросить, - с тоской думала я. - Этот тип ее скорее всего
угнал, а если нет - то хорошего тоже мало. Меня найдут..."
благополучно миновала три поста ГАИ. Но везение могло закончиться в любой
момент, а продолжать движение с прежней скоростью не получится: днем шоссе
очень оживленное, я устала, а сотрудники ГАИ не дремлют. "Дотяну до первого
города и брошу машину", - решила я, садясь за руль. Но дотянуть до города не
удалось. Лампочка настойчиво замигала, показывая, что бензин на исходе, а я
стала высматривать съезд в какой-нибудь лесок: оставлять машину на дороге
было бы неразумно.
сто и остановилась посредине огромной лужи: проехать далее не представлялось
возможным Сдала назад, с трудом выбралась на обочину и выключила двигатель.
Потом тщательно обыскала машину, взяла все, что представляло хоть
какую-нибудь ценность: старую спортивную сумку в багажнике, детское одеяло,
две подушки с заднего сиденья, перчатки и карту области из бардачка, десяток
магнитофонных кассет, две пачки сигарет, авторучку и блокнот. В карманах
чехлов я нашла бутылку водки и вязаную шапочку. Сложила все в спортивную
сумку, бросила ключи под сиденье водителя и пошла к шоссе. Взглянула на часы
и, подумав, вернулась к машине: было еще слишком рано для того, чтобы
женщина могла появиться на дороге, не вызвав недоумения. Лучше остаться в
"Жигулях" и немного поспать.
поднялась и огляделась. Поле с остатками собранной кукурузы, справа лес,
неприютный и уже голый, а за спиной грязная проселочная дорога и шоссе с
мелькающими на нем грузовиками. Дождь, низкое серое небо и холодный ветер.
торопясь направилась к шоссе. На попутном грузовике доехала до ближайшего
города. Потом города мелькали и мелькали, а я рвалась все дальше.
Пересаживалась с одной машины на другую, дремала, свесив голову на грудь или
отвернувшись к окну, уходя от досужих разговоров. На ночь зарывалась в стог
сена, чтобы не замерзнуть, или шла пешком. Потом вновь какой-нибудь
грузовик, тепло, мерное покачивание, навевающее покой, недолгий сон. Я
отучила себя думать и вспоминать. Тогда важно было одно: скрыться, убежать
как можно дальше, туда, где меня никто не знает и не найдет. Те три сотни,
что я нашла в бумажнике парня, так и остались нетронутыми: водители
попадались щедрые, от денег отказывались, а я не настаивала. Есть не могла.
Как-то раз купила сосисок и чашку кофе, с трудом проглотила кусок, но
желудок мгновенно воспротивился этому. Меня долго рвало, потом я сидела в
парке какого-то города, смотрела на голубей и пыталась справиться с
головокружением.
возле автовокзала областного центра, и я пошла в буфет выпить чаю. Шел снег,
липкий и еще не настоящий, а я была в туфлях, которые за неделю скитаний
почти развалились. Я простудилась, жутко кашляла, глаза слезились, и в целом
выглядела по меньшей мере нелепо.
буфете было пустынно, женщина за высокой стойкой с недоумением посмотрела на
меня, потом на мои ноги. Колготки были грязные и рваные в нескольких местах.
Одно хорошо: бомжи нынче не редкость. Но мною мог заинтересоваться
какой-нибудь чересчур бдительный страж порядка. Документов у меня нет, зато
в сумке спрятан пистолет. "Надо уходить отсюда, - с тоской подумала я. -
Вокзал - самое опасное место, полно милиционеров". С трудом оторвавшись от
батареи, я покинула буфет, достигла лестницы и спустилась вниз, заметив
стрелку с надписью "Туалет". Он тоже был пуст, двери нескольких кабинок
заперты, остальные распахнуты настежь Я умылась теплой водой, потом прошла в
кабинку, сняла колготки и вернулась с ними к умывальнику с намерением
простирнуть, и вот тогда увидела сумку. Обыкновенную дамскую сумку, она
висела на крючке и была расстегнута. Я смогла увидеть две вещи: носовой
платок и уголок красной обложки. "Паспорт", - мелькнуло в голове, я
посмотрела в зеркало: никого. За перегородкой женщина выговаривала кому-то:
с работниками вокзала выясняла хозяйка сумки. Очень спокойно я протянула
руку, вынула паспорт и положила в карман куртки вместе с колготками. Потом
взяла свою сумку и, стараясь не спешить, покинула туалет Высокая молодая
женщина как раз закончила пререкания, и мы столкнулись в узком коридоре. Не
знаю, чего я ожидала, может быть, криков "Караул!", "Держи ее!", но никто не
закричал и не схватил меня.
площадь и, не оглядываясь, заспешила к железнодорожному вокзалу. Он был
метрах в пятистах от автобусного. Там опять спустилась в туалет, выстирала
колготки и кое-как смогла их высушить. Потом извлекла из кармана паспорт и
осторожно его пролистала.
Пожалуй, это все, что было между нами общего. Я всмотрелась в лицо на
фотографии. Снимок явно неудачный: женщина глупо таращила глаза, крепко сжав
узкие губы, точно кто-то смертельно ее напугал. Я вздохнула и спрятала
паспорт. Что ж, возраст подходящий, женщина не замужем, бездетна, а в
остальном... другого паспорта все равно нет. Оставаться на вокзале с чужим
паспортом я не рискнула и, немного отогревшись, вышла на улицу. До объездной
дороги было остановок пять автобусом, я пошла пешком, чтобы не замерзнуть в
долгом ожидании транспорта, и с тоской подумала о вокзале: лечь бы в тепле
на лавку, вытянуть ноги... Я остановилась посреди улицы и впервые с
удивлением подумала: куда я еду, а главное - зачем? Усмехнулась, покачала
головой и зашагала быстрее: холодный ветер продирал насквозь. "Надо ехать, -
напомнила я себе. - Дальше, как можно дальше".
огромным прицепом тяжело затормозила. Я с облегчением вздохнула и полезла в
кабину. Мужчина, немолодой и лысый, смотрел на меня с любопытством.
центр. Шофер присвистнул, с сомнением покосился на мои туфли и сказал:
а вовсе не подозрительность.
видно, все разом для себя уяснив.
до Семеновки еду, это поселок, восемьдесят километров отсюда. Я там живу, а
работаю в городе, вот решил домой заглянуть. - Я слушала и кивала время от
времени, радуясь, что самой говорить не приходится, глаза слипались, а я с
облегчением подумала, что восемьдесят километров - это довольно далеко... -
Жена у меня в больнице, в городе, - продолжал болтать шофер. - Хозяйство без
присмотра осталось, вот еду проверить.
росписи... у нее сын в армии, второй год... Угнали к черту на кулички... -
Он еще что-то говорил, но я уже не слышала. Очнулась, когда машина
остановилась, удивленно огляделась, не сразу сообразив, где нахожусь.
смогла различить одноэтажное строение с темными окнами, крыльцо и собачью
будку. Мотор работал, но шофера в кабине не было. Тут дверь распахнулась, и
появилась его голова, дядька хитро подмигнул и спросил:
фонарей, а также, что очень вероятно, и какого-либо вокзала. Значит,
придется шагать всю ночь. Я вздохнула и, подхватив сумку, выбралась из
кабины.
откуда-то сбоку, посмотрел с недоумением и спросил:
разговор.
Ты глянь, что делается: мороз, а ты в туфлишках. Заходи в дом...
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Беляев Александр
Чернецов Андрей