Чтение 5–й страницы книги ~Гадюка в сиропе~

взмолилась я, тыча дрожащим пальцем в кнопки. - Боже, сделай так, чтобы
Славка сидел на месте...

То ли молитва помогла, то ли криминальная обстановка в городе
разрядилась, но в трубке бодро прозвучало:

- Самоненко у аппарата.

- Славик, - зашептала я, чувствуя, как к горлу приближаются рыдания, -
Славик, тут такое случилось!

Через час в квартире Разумова было полно народа.

Кроме оперативной группы, явились еще съемочные бригады "Дорожного
патруля" и "Криминальной хроники" и несколько молодых людей с диктофонами. И
откуда только узнали! Впрочем, кончина Кондрата - лакомая тема для
борзописцев всех сортов.

Славка прошел на кухню, окинул взглядом стройные ряды электроприборов и
со вздохом пробормотал:

- Лампудель, можешь чайку сварганить или хозяйка не разрешит?

- Здесь хозяйка та, кто на кухне, - буркнула я и включила чайник. - Лене,
то есть Елене Михайловне, все по фигу.

- Где она? - поинтересовался Слава. Я пожала плечами:

- Сказала, что в тренажерный зал уехала, но мобильный все время сообщает:
"Абонент отключен" или "Абонент временно недоступен".

- Где она занимается? Я вновь пожала плечами:

- Вроде в ЦСКА, там клуб шейпинга. Во всяком случае, квитанции оттуда.

Тут в кухню вошел полный, неизвестный мне дядька и позвал Славку.

Лена явилась лишь вечером, около десяти. Труп Разумова унесли, я вымыла
коридор. Ванечка, которому дали успокоительное, крепко спал. Лизе тоже
накапали валокордин, и девочка лежала в кровати. Словом, в двадцать два часа
в квартире стояла непривычная тишина.

Лена влетела в прихожую, напевая веселенький мотивчик, в руках у нее
покачивались коробки с пирожными. Я вышла к двери, не зная, с чего начать
рассказ.

Хозяйка повесила курточку и бодро спросила:

- Почему у нас могильная тишина? Где все?

Фраза прозвучала двусмысленно, и я, не удержавшись, ляпнула:

- Кондрата убили!

Лена разинула рот, лотом хмыкнула:

- Кажется, до первого апреля еще месяц! Ну и шуточку у тебя, Лампа!

- Ты не понимаешь... - начала я и осеклась. Странное дело, но мы с
хозяйкой вдруг перешли на "ты", а до сих пор она меня иначе, как Евлампия
Андреевна, не величала.

Следующий час мы сидели на кухне. Лена безостановочно курила сигареты, а
я только удивлялась, глядя в ее. побледневшее, но спокойное лицо. Честно
говоря, я ожидала истерики, слез, обморока... Даже на всякий случай
приготовила валокордин, нашатырный спирт и отыскала телефон их домашнего
врача. Но Лена только смолила сигареты одну за другой и молча смотрела в
темное окно. Наконец, очевидно, приняв какое-то решение, она отшвырнула
пачку и сказала:

- Значит, так. Произошел жуткий, ужасный несчастный случай, и надо
постараться, чтобы правда не попала в газеты. Ванька пока ничего не
понимает, а когда станет старше? Представляешь, с таким грузом жить - убил
родного отца. Мне никогда не нравилась их дурацкая игра в войну, все эти
пистолеты... Давно знала, что они опасны... Лампа, ты можешь поговорить с
этим Славой? Пусть сообщает журналюгам, что Кондрат покончил с собой. Я
заплачу майору за молчание.

Я в изумлении уставилась на хозяйку.

- Но Кондрат...

- Кондрат... - раздраженно перебила меня Лена и налила себе полный стакан
коньяка. - Кондрат всегда говорил, что писателя делает скандал. Чем громче
орут газеты, тем больше тираж, вот пусть и получит свой последний скандал!

И она выпила залпом.

- Но для самоубийства нужна причина, - попробовала возразить я.

- Ха, - слегка заплетающимся языком пробормотала Лена. - Мне надо Ваньку
спасать, а Кондрату уже без разницы. Как ты думаешь, согласится Анна
Ивановна вдвоем с ним уехать на Кипр? У меня подруга там школьная. Вышла
замуж за киприота, девочку родила.

- Не знаю, - ответила я. - Может, если хорошо заплатишь, хотя сейчас,
наверное, с деньгами будет напряженка!

- Ерунда, - отмахнулась Лена. - Главное, Ваньку спрятать. На Кипр въезд
без визы. Если няня согласится, утром их отправлю... Лизку в закрытую школу
сдам, хватит, намучилась. Господи, знала бы ты, как мне было тяжело! Кондрат
такой противный, эгоистичный, себялюбивый, капризный и по большей части
просто невыносимый. Лизка - дрянь избалованная, вечное напоминание о прежней
супруге! Гости дурацкие, гулянки, да я мечтаю спать ложиться в десять! Я
жаворонок, а Кондрат сова! А его мерзкая манера ходить по дому в трусах? А
отвратительные сигары? А любовь мыться в пять утра с воплем: "Лена, потри
спину!" Боже, неужели все наконец кончилось? Продам эту дурацкую квартиру,
куплю небольшую, трехкомнатную, нам с Ванькой хватит, и заживу припеваючи!

- Тебе придется работать, - только и сумела пролепетать я.

- Зачем? - изумилась Лена.

- Как, а деньги?

Вдова расхохоталась и вновь приложилась к коньяку.

- Да у меня столько средств, что на три жизни хватит, а в компьютере
лежат двенадцать новых романов. Буду их продавать.

- Кому?

Она опять засмеялась:

- Наивняк, ты, Лампа. У Кондрата раскрученное имя, его книги приносят
дикие прибыли издателям. Да только скажу, что есть готовые детективы, -
очередь выстроится! Я еще цены набивать стану. В "РОМО-Пресс" намекну, что
"Альфаиздат" переговоры со мной ведет, а в "Альфаиздате" на "РОМО-Пресс"
сошлюсь. Сразу гонорар и возрастет. Нет, с деньгами полный порядок. Да еще
за квартиру выручу, джип его идиотский, на автобус похожий, мне не нужен,
"Фольксвагеном" обойдусь.

- Значит, ты его совсем не любила, - промолвила я в растерянности.

Окончательно опьяневшая Лена срыгнула и громко произнесла:

- Я его ненавидела и думала, что этот ужас продлится еще много лет.

- Но ты же его ревновала!

- Вовсе нет. Просто не хотела, чтобы какая-нибудь баба увела его из-под
носа. Охотниц на богатого муженька много, только деньги должны быть мои.

- Родная дочь Кондрата имеет право на часть наследства!

- Пожалуйста, - хмыкнула она. - Только деньги-то у меня наличными, про
них никто и знать не знает. Романы на дискеты сброшу и спрячу. Что
останется? Квартира и машина? Половина от всего - моя, а от второй части еще
половина Ванина, а уж остаток Лизкин. Вот и помещу наглую девицу в закрытый
интернат и буду из ее доли расходы отплачивать!

Я не нашлась, что возразить.

Утром, едва солнце выкатилось из-за горизонта, ко мне в комнату быстрым
шагом вошла Лена.

- Извините, Евлампия Андреевна, - сухо и официально заявила хозяйка. -
Понимаю, что бужу вас, но мне нужна ясность. Вы будете работать дальше?

Я только хлопала глазами спросонья, плохо понимая, что ей надо. Лена,
очевидно, поняла мою заторможенность по-своему, потому что прибавила:

- Мы договаривались на тысячу долларов в месяц, но я буду платить
полторы, если вы согласитесь жить здесь и избавите меня от хлопот о Лизе,
квартире и готовке. Не бойтесь, толп гостей тут больше не будет.

- Вы вроде собирались продать квартиру, - робко заикнулась я, тоже
переходя на "вы". Лена сжала губы:

- Сие возможно лишь через полгода, только когда я войду в права
наследства.

- Но вы хотели отдать Лизу в интернат!

- Девчонка пока останется тут! - рявкнула хозяйка и вылетела в коридор.

Недоумевая, что могло случиться ночью, я вылезла из-под одеяла и
отправилась на кухню. Возле стола сиротливо валялся Ванин башмачок. Я
подобрала его и понесла в детскую. Здесь меня ожидало неожиданное. Маленькая
кроватка была аккуратно застелена, игрушки стояли на полочке.

Я пошла искать Лену и обнаружила ее в кабинете Кондрата, у компьютера.

- Простите, - кашлянула я.

Услыхав мой голос, вдова моментально закрыла файл, но я успела увидеть
слова "По локоть в беде" и поняла, что она просматривала новый роман
Разумова.

- Что такое? - спросила Лена. - Деньги на хозяйство нужны? Смотрите, они
лежат в сейфе, за картиной с зимним пейзажем, шифр приклеен в столе, здесь.

- Нет-нет, где Ваня?

- Отправлен вместе с Анной Ивановной на Кипр, - совершенно спокойно
ответила она и, глянув на часы, добавила:

- Сейчас как раз взлетают, в девять утра.

Я поражение молчала. Однако быстро она все устроила: и билет добыла, и
отправила в аэропорт...

Лена постучала по столу карандашом и поинтересовалась:

- Все или еще что-нибудь?

Я отступила на кухню и принялась готовить завтрак.

Следующие два дня прошли как всегда. Лена уезжала с утра и возвращалась
вечером. Лиза днем занималась с педагогами, а потом играла в компьютер.
Гости и впрямь не появлялись. Шикарные, на мой взгляд, слишком пышные
поминки устроили в Центральном доме литераторов. Народу собралось уйма, все
перепились до свинячьего визга, включая женщин. По-моему, трезвых в зале
было всего трое - Лиза, я и Лена. Вдова, одетая в строгое черное платье,
сидела во главе стола и не прикасалась ни к чему.

После того как подали горячее, вокруг начались разговоры.

- Говорят, - пробормотала с набитым ртом выкрашенная в неестественно
золотистый цвет тетка, - он покончил с собой.

- Прямо в лоб выстрелил, - подтвердил мужик в мятом пиджаке. - Полголовы