Чтение 5–й страницы книги ~Смягчающие обстоятельства~

Разве он этого не сделал?"

"Вы хотите еще что-нибудь сообщить по существу дела?"

"Нет, больше добавить нечего".

"В таком случае вам предлагается прослушать звукозапись допроса..."

Я выключил магнитофон.

- Ну, что скажешь?

Судя по едва заметной улыбке Зайцева, он был не очень склонен верить
показаниям потерпевшей, во всяком случае в отдельных деталях. О том же
говорила и схема, по которой он построил допрос.

Но, заново прокручивая в уме фонограмму, я не находил ничего такого,
что могло бы насторожить. Отвечала Нежинская совершенно спокойно, ровно,
уверенно. Тон, отдельные нотки, интонации - все было искренним, без ма-
лейшей напряженности или натянутости, которые всегда сопутствуют лжи.
Разве что паузы в нескольких местах... Но это объяснимо - вспоминала.
Кстати, на наиболее острые вопросы она отвечала без всяких раздумий.
Нет, придраться не к чему. Разве что логические зацепки?

- По-моему, она говорит правду.

- И тебе ничего не показалось странным?

- Показалось. Что она не послала тебя к черту, когда ты выяснял вся-
кую ерунду насчет расположения пятен крови и домашних туфель вместо то-
го, чтобы устанавливать преступника.

Зайцев засмеялся и многозначительно поднял палец:

- Вот то-то и оно. Значит, это не показалось ей ерундой. К тому же
она, похоже, совершенно не интересуется перспективами следствия.

- Оба этих обстоятельства могут объясняться очень просто. Воспитан-
ность не позволяет грубить следователю, деликатность - задавать лишние
вопросы.

Зайцев как-то странно смотрел на меня.

- Может быть, может быть... Ну, а как тебе человек на лестнице?

Это самое слабое место в ее версии. Притянуто за уши. Слишком часто
нам подсовывают таких случайных прохожих, которых невозможно установить
и допросить. Но с другой стороны...

- Разве можно полностью исключить случайности?

Зайцев посмотрел на меня с тем же выражением.

- Признайся, тебе хочется ей верить?

- Я стараюсь верить каждому. До тех пор, пока он меня не убедит, что
этого делать не следует.

- Брось, Саша! Ты же не интервью даешь для газеты! Мы с тобой профес-
сионалы, постоянно имеем дело с ухищрениями разного рода, обманом,
ложью. Это неизбежно сказывается на отношении к тому, что нам рассказы-
вают, появляется критичность восприятия, в общем, ты прекрасно понима-
ешь, о чем я говорю. Без этого мы не смогли бы успешно работать - любой
обвел бы вокруг пальца... Но интересный психологический феномен: я пой-
мал себя на том, что мне хочется верить Нежинской! И принимать за правду
ее толкование самых сомнительных фактов! Вчера весь вечер ломал голову,
пытаясь это объяснить, - не мог... А сегодня вижу, что ты тоже утратил
специфику восприятия! Так?

А ведь действительно, Зайцев прав! Что же получается?

- Да, точно... Я тоже склонен ей верить. Даже с этим сомнительным че-
ловеком на лестнице...

- Вот видишь!

- Но, может, она действительно говорит правду! Мы это чувствуем и ве-
рим ей, несмотря на мелкие неувязки. И тут же удивляемся своей доверчи-
вости. Значит, мы не чрезвычайно доверчивы, а слишком подозрительны. Все
становится на свои места, и оснований для беспокойства нет!

- Подожди, Саша, давай без шуток.

Зайцев выглядел озабоченным, и мне стало неловко за свое зубос-
кальство.

- Противоречий и неточностей в рассказе Нежинской - вагон и маленькая
тележка. Я буду раскручивать каждое, невзирая на субъективные ощущения,
но сейчас речь даже не об этом. Тебе не кажется, что мы столкнулись с
очень странным преступлением?

Следователь выжидающе поднял брови.

- А что в нем, собственно говоря, странного?

- Давай посмотрим. - Зайцев взял ручку и положил перед собой листок
бумаги для заметок. - Необычный способ: выстрел с дальней дистанции в
окно седьмого этажа из нарезного оружия. Раз!

Он поставил жирную единицу.

- Звука выстрела никто не слышал. Значит, глушитель? Два! Выстрел
прицельный, точный, несмотря на расстояние. Скорее всего использовалось
специальное прицельное устройство. Три!

- Стоп, стоп, стоп! - перебил я его. - Ты уж совсем расфантазировал-
ся! Глушитель, прицел! Это же Гусар придумал! Ну, ему-то простительно...
Мало ли почему не слышали выстрела! Уличный шум, машина проехала, ветер
отнес звук - тысяча причин! Да и далеко! А малокалиберка, например, хло-
пает слабо - Что касается точности, то хороший стрелок и без прицела
обойдется!

Зайцев слушал с легкой усмешкой.

- Я говорил с экспертами-баллистами. До крана - девяносто два метра.
Это много. Значит, стреляли из боевого оружия, а не из мелкашки. А в
темноте по цели в освещенном окне даже хороший стрелок без специального
устройства вряд ли попадет.

- Этак ты договоришься до инфракрасного стереоприцела!

- Не исключено.

Зайцев произнес это настолько серьезно, что мне стало не по себе.

- Далее. Пули у нас нет. Четыре! Стекла по случайному стечению обсто-
ятельств разбиты вдребезги. Пять! Потерпевшая ничего не знает. Шесть!
Мет ни одного очевидца - семь! Неизвестно, кто звонил в "Скорую", - во-
семь! Противоречия между обстановкой места происшествия и показаниями
Нежинской - девять! А мы с тобой склонны ей верить! Десять!

Зайцев намалевал на исчерченном листке огромную десятку и отбросил
ручку.

- Не слишком ли много неясностей, стечении обстоятельств и мешающих
следствию совпадений? У тебя в практике было хоть одно подобное дело?
Дело, в котором полностью отсутствуют улики, соображения о причинах и
мотивах преступления и даже основания для выдвижения обоснованных вер-
сий? Лично у меня не было!

Он встал, обошел стол, выглянул в коридор и, плотно захлопнув дверь,
подошел к сейфу. Позвенел ключами, с лязгом повернул стальную ручку, вы-
тащил из внутреннего отделения лист бумаги и, вернувшись на место, поло-
жил перед собой текстом вниз.

- А Нежинская, между прочим, работает в НИИ проблем передачи информа-
ции и, насколько мне известно, в группе, разрабатывающей совершенно но-
вый перспективный метод! Все вместе взятое заставляет проверить вот эту
версию.

Он протянул лист:

- Прочти внимательно.

Я читал очень внимательно, потом еще раз и, не удержавшись, покрутил
головой:

- Ну, ты придумал!

- Конечно, она совершенно непривычна и кажется невероятной, но пол-
ностью охватывает всю совокупность "случайностей". Поэтому игнорировать
ее нельзя.

- Однако это находится вне нашей компетенции...

- Что - это? Голая гипотеза? Я звонил туда. - Он неопределенно указал
через плечо. - Говорят: проверяйте, будут подтверждающие факты - подклю-
чимся...

- И потом, я бывал в НИИ ППИ...

Зайцев встрепенулся:

- Когда?

- Месяца два назад, сразу после разбоя... Их инженер видел, как ухо-
дили "Призраки", чуть не раздавили его в лепешку... Так вот, в подроб-
ности я не вдавался, но, кажется, никакой оборонной тематики у них нет.

- Сейчас все надо проверять тщательно. С учетом многочисленных стран-
ностей происшествия.

- Ну хорошо, будем проверять.

Я задумался: спросить или обидится?

Следователь почувствовал и вопросительно посмотрел на меня.

- Слушай, Виталий, а зачем ты выглядывал в коридор? Что надеялся уви-
деть? Или кого?

Зайцев засмеялся:

- Глупости, конечно. Но, знаешь, когда подумаешь, что это может быть
действительно так, - он показал на лист, который я держал в руках, -
ей-Богу, не по себе становится!

- По-моему, ты преувеличиваешь.

Зайцев пожал плечами.

- А как себя чувствует потерпевшая?

- Нормально... Ранение касательное, повезло: пуля скользнула по реб-
рам. Кстати, - он улыбнулся, - она совсем не похожа на свою фотографию.

- Когда выписывают?

- Обещают через неделю. За это время отработай институт, если не бу-
дет никаких зацепок, займись версией ревности. Пройдись по ее связям,
установи круг общения...

- Характер взаимоотношений с окружающими, особое внимание - бывшему
мужу, - продолжил я. - Так?

- Иными словами, не учи ученого. Что ж, вас понял. Ну ладно, посиди
минуту.

Зайцев отстучал на машинке несколько строк, подписал и дал бумагу
мне.

Письмо на имя начальника райотдела. "В связи с расследованием уголов-