собранных гамбургской криминальной полицией в ходе расследования
обстоятельств взрыва яхты "Анна", были переданы Москве.
Российской армии нехотя так, с ленцой поднял свой пистолет Макарова и я
понял, что он сейчас, без шуток, выстрелит прямо мне в голову - вот и палец
уже шевельнулся на спусковом крючке, - я скоренько откатился в сторону, на
ходу подхватил брошенный Тимохой "калаш" и, как был, лежа на спине, высадил
в эту зеленую гниду полмагазина. Его "Макаров" с визгом, как осколок мины,
улетел куда-то к чертям собачьим, а на серой от времени дощатой двери в
овечий загон, против которой он стоял, нарисовался его силуэт - свежими
выщербинами белого дерева, обнаженного пулями из-под слоя гнили и грязи.
сплошной линией. Только очертания головы были немного несимметричны -
все-таки левое ухо я ему отстрелил, не все, конечно, чуть-чуть. На память о
нашей встрече на гребне над ущельем Ак-Су, квадрат 17-25, Республика
Ичкерия. Очень поманивало и яйца отстрелить. Но подумал: черт с ним, мужик
не старый еще, пусть себе живет и радуется жизни, пока из всех мужских
удовольствий у него не останется только удовольствие бриться.
запрыгали на каменистом плато, как клоуны в цирке, похватали автоматы, и не
успел я долюбоваться силуэтом этого генерал-ублюдка, как четыре амбала,
прибывшие вместе с ним в открытом "лендровере" и ни с того ни с сего, без
единого слова объяснения, уложившие нас на землю под дулами своих коротких
десантных "Калашниковых" какой-то новой, последней, видно, модели, уже
сидели у глинобитного дувала овчарни со скрученными за спиной их же ремнями
руками и только ошарашенно вертели головами, не понимая, как же это вышло:
только что были в полном порядке, а и трех секунд не прошло...
просиживать и строчить рапорты о своих героических подвигах. Лучше бы просто
сидели. А то стоит выйти на задание, спланированное по их разведданным, так
обязательно в какое-нибудь дерьмо вляпаешься.
фамилии Жеребцов, я только ждал, когда он слегка очухается. Он стоял,
прислонясь к своему силуэту, скорчившись в три погибели: правую руку,
отсушенную после того, как я выбил из нее "Макарова", сжимал между ляжками,
а левой держался за ухо - между пальцами сочилась кровь. Наконец вроде бы
начал соображать, на каком он свете. Я уже хотел задать ему первый вопрос,
но в этот момент ко мне обратился Артист.
мужика призвали со второго или третьего курса то ли Щукинского, то ли
ГИТИСа, каким-то боком оказался в училище ВДВ, дело у него неожиданно пошло
- да так, что через полгода после училища он уже получил лейтенанта и
оказался в моей команде. И вопросов у меня к нему не было: очень грамотно
работал. Сноровки еще, правда, не всегда хватало, но это дело наживное.
Главное: нутром совпал с нашим делом. А это нечасто бывает. Другой, бывает,
вроде и тренированный малый, во всех делах натасканный, растяжка, как у
Брюса Ли, из двух автоматов на бегу сажает пуля в пулю, чего еще? А нутром
не совпадает. Я таких к себе никогда не беру. Раза два прокололся, чутьем
угадываю. Такого взять - себе дороже. В операции либо сам подставится, либо
еще хуже - других подставит. Артист не такой был. Не знаю, получился бы из
него второй Смоктуновский, но спецназовец получился. Впрочем, артист,
наверное, из него тоже был бы неплохой, если бы он доучился. Верно говорят:
если человек талантливый, то он во всем талантливый. Единственное, что меня
в нем раздражало, - это его привычка к уставному обращению. Кайф какой-то он
через это пижонство ловил. Как гусары раньше звенели шпорами. Или как
морская пехота выпендривается со своими кортиками.
он-то как раз пришел к нам из морской пехоты - потому и Боцман, хотя на
самом деле боцманом никогда не был.
одновременно плюхнулись в сухое овечье дерьмо, а сам Боцман блохой стебанул
в сторону, дав на лету короткую очередь поверх глинобитного дувала. И еще с
земли я увидел, как на дувале повис какой-то борец за независимость
доблестной Ичкерии, а из его рук на землю по эту сторону дувала вывалилась
американская скорострельная "М-16". Где они, подлюки, берут такие винтовки?
жизнедеятельности.
мозги бы вышиб!
я сам после школы коров пас. И еще, может быть, придется.
в три раза быстрей, чем "товарищ капитан". На секунду как минимум. А за
секунду знаешь, что может случиться?
генерал-майор, не будете ли вы любезны объяснить нам, что происходит?
службой в ущелье Ак-Су. Там вон! - кивнул я за его спину, где за гребнем,
далеко внизу, по дну ущелья протекал жидкий ручеек под названием Ак-Су,
который, как говорили, во время таяния снегов превращается в ревущий поток.
Но время таяния уже прошло. - Мы это сделали. Два боевика убиты, остальные
восемь обезоружены и связаны. Лежат там сейчас рядком.
вам был выделен БТР, миномет и гранатометы!
захватили боевики, обезоружили и тоже связали. Мы не могли в этих условиях
использовать миномет и гранаты.
медицинской службы и с ним еще семь человек. В нашей форме, только без
знаков различия. И все без документов.
труднее.
отличить чеченца от русского все же могу. Все эти восемь - русские. И даже
если они работали на чеченцев, зачем боевикам нападать на них и
обезоруживать? Я по рации доложил обстановку и попросил срочно прислать
транспорт и солдат, чтобы вывезти всех в наше расположение. Вместо этого
являетесь вы со своими мордоворотами и без всяких объяснений укладываете нас
в овечье дерьмо. Да еще и целите из своей пукалки мне в голову. Это что,
нынче такие шутки у вас в ходу?
избежать трибунала. Немедленно выполняйте приказ!
ты пойдешь под трибунал, а не я!
освободить моих людей и вернуть им оружие!
модернизированные "калаши" и отволок к БТР, а Муха (лейтенант Олег Мухин, я
нашел его в ставропольской бригаде совершенно случайно и сумел всеми
правдами и неправдами перетащить к себе) развязал наших непрошеных гостей и
кинул их ремни им на колени.
солнце в правом глазу. Через тридцать два километра - наш блокпост. И
постарайтесь не нарваться на "духов", мне почему-то кажется, что ничего
хорошего вам эта встреча не принесет.
решительно направился к "лендроверу". Но возле него, лениво прислонясь
спиной к заднему борту, уже стоял Трубач, старший лейтенант Коля Ухов, и
поигрывал американским револьвером кольт-коммандер 44-го калибра, который
казался детским пугачом в его огромной лапище. Этот кольт он добыл в одной
из операций, когда мы вызволяли в Грозном двух американских журналистов,
захваченных дудаевцами (Дудаев был тогда еще жив). Журналистов охраняли
чеченцы вместе с турками и иранцами. У одного из них и был этот кольт. Коля
как вцепился в него, так и не расставался - даже ночью совал под подушку.
Боялся - уведут. И пытались. По-всякому. То начальство приказывало сдать
трофейное оружие, то свои пробовали выменять или даже купить. Уж больно
хороша была игрушка. Начальству Коля заявил, что кольт он положит на стол
вместе с рапортом об увольнении (он был контрактником), а всем показал