прибудешь обратно в Москву, позвони по известному тебе телефону. Я скажу,
куда тебе подъехать. Теперь все.
невольная фраза Голубкова: "Что касается твоего обычного гонорара..." Очень
не понравилась она Сергею, потому что Управление за проведенную операцию
платило обычно пятьдесят тысяч долларов каждому по их негласной
договоренности. Не многовато ли "обычных" пятидесяти тысяч баксов за простую
встречу с надежным человеком?
Флоренцией началось вроде бы гладко. Пастух был уверен, что не допустил ни
одной ошибки, он был очень осторожен и внимателен. Никаких "осложнений" пока
не обозначилось, но постоянно он ощущал какое-то беспокойство, какой-то
тонкий запах опасности, словно волк, учуявший в легком дуновении ветра
приближение охотника. И это ему не нравилось... Чем больше Пастух бродил без
видимой цели по улочкам дряхлой Флоренции, тем больше его предчувствия
получали конкретные подтверждения. Он сразу пришел к неутешительному выводу,
что в этом до сумасшествия переполненном городе будет очень трудно работать.
Если противник существовал в этой операции, то теперь им мог оказаться любой
из тысяч праздношатающихся туристов. Опасности можно было ждать отовсюду.
Все ходят без дела, все смотрят по сторонам и друг на друга, у каждого на
шее фотоаппарат...
была назначена на паркинге набережной реки Арно. Здесь на улицу, делившую
город на две части, выходили фасады старинных отелей, обшарпанных снаружи и
безумно дорогих внутри. К отелям время от времени причаливали огромные
туристические автобусы, и интернациональные полчища туристов десантировались
на каменную мостовую. Вдоль красного кирпичного парапета набережной прямо на
тротуаре разложили свой экзотический товар привычные к зною, черные как
уголь сенегальцы: пестрые безделушки, фигурки из эбенового дерева,
разнокалиберные тамтамы. Все это африканское богатство не имело ровным
счетом никакого отношения ни к Италии, ни к эпохе Возрождения, но алчные до
экзотики туристы в такие тонкости не вдавались, покупая что предлагают.
назначенного времени.
рюкзаками за спиной, мирно дремавших прямо на мостовой. Потом перевел взгляд
чуть влево. Метрах в ста стоял синий фургон карабинеров. Интересно, это
хорошо или плохо? А вот, совсем рядом, стоянка автобусов, которые каждую
минуту отъезжают, освобождая место новым. Пастух прикинул, откуда можно
ожидать опасности и куда нужно будет в этом случае "делать ноги". Вначале,
только попав сюда, он хотел взять напрокат автомобиль, но быстро понял, что
это плохая идея - на узких улочках быстрее получалось пешком. Кстати, здесь,
на набережной, его внимание привлекли несколько мотороллеров, припаркованных
у обочины. Вот что нужно! Этого добра было навалом во всем городе. На двух
колесах передвигаются не только подростки, но и прелестные девушки, и
солидные синьоры с кейсами, и ветхие, но бойкие старушки, и практически все
остальные, включая полицию...
рулем сидел немолодой синьор в очках, похожий на профессора университета, по
крайней мере. Пастух представлял себе профессоров именно такими. Заглушив
двигатель, "профессор" осмотрелся по сторонам и раскурил здоровенную сигару,
а спустя минуту-другую достал газету, развернул ее и погрузился в чтение. Но
еще через минуту газета полетела на заднее сиденье. К тому же синьору
пришлось открыть окно, ибо к этому моменту салон "пежо" наполнился клубами
голубого дыма. Пастух внимательно следил за действиями профессора - все
полностью совпадало с тем, что сообщил ему Голубков.
города внутри трейлера, расположившегося на стоянке, кипела напряженная
работа. Майор Глоттер сидел перед пультом оперативной связи - сейчас он был
мозгом операции, разворачивающейся на улочках Флоренции. Несмотря на палящее
солнце, в трейлере было прохладно - американцы оставались верны своей
привычке работать только в условиях максимального комфорта.
уже третий день таскал их по всему городу, и временами Джозефу казалось, что
они уже проворонили его встречу со связным русского дипломата из Амстердама.
Тот, кстати, так благополучно и скончался от сердечного приступа, и, похоже,
это сошло гладко. Даже если русские что-то и заподозрили - а сам Глоттер
обязательно бы заподозрил, не каждый день агенты умирают от приступа прямо
на задании, - то виду не подали. Голландские медики подтвердили диагноз.
Придраться не к чему.
ему за эти дни. Он не позволял себе расслабиться ни на секунду. Здесь, во
Флоренции, был его единственный шанс перехватить кассету. С предстоящей
операцией он связывал громадные планы, справедливо считая ее успешное
завершение поворотным пунктом в своей карьере. Такие операции служили
трамплином наверх, и Джозеф не собирался упускать эту возможность.
профессор Вандерленд, один из участников симпозиума.
сидел. - Внимание всем! Ковбоя выводим из игры. Незачем с ним потом возиться
и портить отношения с русскими. Засветите слежку. Как профессионал, он
должен отвалить. Профессора будем брать позже, без свидетелей...
к автомобилю, как вдруг два туриста демонстративно направили на него свои
фотоаппараты, третий достал радиостанцию и принялся что-то говорить, так же
поглядывая в его сторону. И тут как пелена спала с глаз Пастуха. Мирная
картинка туристического города преобразилась. Расслабленные до этого парни
вдруг деловито поднялись с асфальта, и Сергей натренированным взглядом
увидел какую-то скрытую слаженность в их движениях. Он вдруг ясно понял, что
уже влип в очень неприятную историю, причем вне зависимости от того,
поговорит он с этим человеком в машине или просто бросится наутек.
было не ясно, кто он. Если разведка, то чья - американцы, израильтяне,
китайцы? Если мафия, то какая - "коза ностра", "каморра", "солнцевские"?
боем. Некоторые достигали этого состояния, принимая наркотики или алкоголь.
Сергей, видно, был прирожденным бойцом и в допинге не нуждался. Внешне
оставаясь все тем же расслабленным туристом, внутренне он был готов к любой
неожиданности. Голубков предупредил его, что любые неожиданности означают
провал. Может, в профессиональном шпионаже оно и так. Но, по его, Пастуха,
разумению, с появлением противника сражение только начиналось. Он еще
поглядит, кто провалится.
незнакомой ситуации шпионской игры и не зная многих ее правил, он просто
доверился своему почти что звериному чутью. А чутье это подсказало, что
действовать надо как можно быстрее. Сплюнув себе под ноги, Пастух решительно
направился к "пежо".
джентльменов. Только что получив приказ не трогать Ковбоя, он просто не
знал, что делать.
нормальный разведчик, увидев слежку, моментально постарался бы отвалить в
сторону. - Вы засветились?
дурак...
девяносто шесть.
ответ Пастух. - К делу. Что вы должны мне передать?
огляделся. - Это передадите только тому, кто вас прислал. Только ему
лично...
двоих засветился. Здесь вокруг слежка. Постарайтесь уйти. Удачи...
отобразилась вся гамма ужаса и растерянности. Пастух не стал дожидаться,
пока до него дойдет смысл сказанного, и двинулся прочь.
кармане. Он отдал приказ:
любил решительные действия.
Сергей окончательно почувствовал себя в своей тарелке. Время паролей и
переглядываний прошло. Значит, джентльмену в челюсть! Нечего ему здесь
делать. Под кулаком хрустнула скула, и с каким-то обиженным мычанием
американец отлетел, словно был картонным. Вот так-то, господа шпионы,
делается по-нашему! Не раздумывая, Сергей бросился к мотороллерам и оказался
на месте в два прыжка. Он заметил, как неторопливые джентльмены тут же
бросились ему наперерез, но решил, что стрелять в толпе они не будут.
Подскочив к ближайшей двухколесной машине, Пастух рывком смахнул с нее
изумленного владельца, собиравшегося было аккуратно отъехать. Извини,
браток, спешу! Двигатель пронзительно взвыл, обдав выхлопными газами первого
из запыхавшихся преследователей, и мотороллер рванул на максимальной
скорости по набережной. Навстречу движению.