номере гостиницы. Теперь в косых лучах солнца Борис прочел: ?Батум.
Мариинская улица. Кофейня Сандаракиса?. И на обороте карандашом было
нацарапано имя - ?Исмаил-бей?.
о ней думать. Пройдя ещ" немного, он отважился спросить дорогу у торговки,
которая прямо из окна своего дома торговала всякой всячиной. Торговка
предложила ему ведро помидоров, но Борис предпочел за ту же цену две
самодельные папиросы.
вверх и влево забирай. Там увидишь на холме водокачку. Это и будет
Карантинная слободка, мимо не пройдешь, не сомневайся!
полный изумления взгляд торговки и прикусил язык.
известна всем. И человек, задавший такой невежливый вопрос, выглядел
подозрительно. Так что Борис, прихватив свои папиросы, поскорее устремился
прочь, и, весьма удивленный, вышел-таки вскоре на Итальянскую и пошел мимо
закрывающихся магазинов, мимо старой колоннады Гостиного двора, где раньше
был огромный ковровый торг. Он очень неудачно выбрался на Итальянскую,
теперь придется пройти е" всю, чтобы найти Карантинную слободку. Не дело это
- тащиться открыто по главной улице города, когда его, наверное, уже ищут.
Но поскольку магазины понемногу закрывались, народу становилось все меньше,
и Борис решил рискнуть. Рубашка заскорузла от крови и теперь больно царапала
кожу. Руку по-прежнему жгло, и голова снова начала болеть. Он шел по
Итальянской, держась ближе к домам, и читал вывески, чтобы иметь вид менее
озабоченный.
шрифтом: ?Художественное исполнение дамских причесок, разного постиша и
маникюр по последним парижским модам?.
покупка бриллиантов, золота, серебра и часов? сидел солдат с винтовкой и
скучал. Заметив Бориса, он посмотрел на него лениво и отвернулся. Борис сжал
зубы и собрал волю в кулак, чтобы не побежать опрометью. Мимо проехал
фаэтон, набитый офицерами и визжащими дамами. Борис миновал дамскую
мастерскую ?Изящные корсеты, удобные бандажи, модные подвязки и
бюстодержатели по моделям Парижа, мастерская мадам Коко?. У дверей стояла,
надо полагать, сама мадам, необъятных размеров, и грубым голосом
выговаривала за что-то сторожу. Сторож, пожилой татарин в войлочной шапке,
кивал почтительно и кланялся, тряся жидкой бороденкой.
закончилась. Народу совсем не стало. Пахнуло дешевой едой. Вот и трактир, из
тех дешевых трактиров, где лестница облита сверху донизу не то водой, не то
помоями. Буфетчик с курчавыми волосами, портреты, намалеванные смелой
твердой русской рукой, которая не привыкла ни над чем задумываться, зеркала,
украшенные паутиной, и сам паук, целеустремленно спускающийся на грязную
салфетку. Половые и мальчики, диваны с протертой до дыр обивкой, а сверху
над потолком успели уже намалевать портрет Деникина во весь рост с
окладистой бородой.
только что закусывал винегретом. Выскочил половой и замахнулся на пьяного
щеткой.
волнами, очевидно, он потерял все же достаточно крови. Улица наконец пошла
вверх, да так круто, что он с трудом передвигал ноги. Последний освещенный
домик оказался аптекой, и Борис, плохо уже соображая от слабости, решился
зайти туда. ?Аптека Гринбаума? прочел он машинально на двери, и дребезжащий
колокольчик пригласил его войти.
***
больной собаки и вопросительно уставился на Бориса.
он произнес эти слова громко, но на самом деле он их едва прошептал.
здоровье, - скрипучим голосом начал хозяин аптеки. - Потому что в моем
возрасте о нем заботиться уже поздно. У вас отечность под глазами и желтый
цвет лица, это говорит о плохой работе почек.
повел рукой вокруг себя, - вы вряд ли доживете до моих лет.
чего-то противно пахнущего. Борис выпил залпом. В глазах потемнело, он
пошатнулся и сел на лавку. Аптекарь достал из шкафчика бинт, вату и удалился
внутрь. Борис вытер выступившую на лбу испарину и расположился поудобнее.
Тошнота прошла, в глазах больше не плясали злые мухи. Даже рану жгло не так
сильно. Он поймал себя на том, что задремывает, и стал читать плакатики,
развешанные по стенам. Плакатики были старые, выцветшие, из прежней
довоенной жизни. На одном предлагалось от запоров, катара, геморроя, вялости
кишок чудодейственное средство КООРИН, утверждалось, что он абсолютно
безвреден и поможет оздоровиться. На другой картинке была нарисована дама в
паричке, которая советовала требовать всюду духи, цветочный одеколон и
мыло ?БУКЕТ МАРКИЗЫ? (чудный, тонкий аромат цветов, парфюмерной фабрики
товарищества С И. Чепелевецкой с с-ми). Дама была бы хороша, если бы
какой-то шутник не пририсовал ей кавалергардские усы. Третий плакат
рекламировал АРМАТИН - радикальное средство против гонореи, излечивающее
окончательно и в короткий срок.
какую сделал глупость, что зашел в аптеку Вдруг он спохватился, что прошло
уже много времени, а аптекарь все не выходит И что он там делает? И не
послал ли он кого-нибудь предупредить полицию, и теперь, пока Борис тут
благодушествует, в аптеку нагрянет контрразведка, и возьмут его здесь как
миленького.
звяканье инструментов и звон стекла.
через прилавок, схватил пук ваты побольше и вышел, придержав колокольчик,
чтобы не звякнул. На улице, расстегнув тужурку и рубашку, он приложил вату к
ране. Идти стало легче - мягкая вата не царапала рану. Кроме того, ему
помогло средство, что дал аптекарь, - прибавилось сил, голова не болела и не
кружилась. Солнце село, и в городе быстро становилось темно. Освещенная
часть Итальянской осталась позади, домики стали ниже и стояли реже. Окна
прикрывали ставни, так что Борис еле видел перед собой дорогу.
и зашагал быстрее.
водокачки. Внизу у холма белели мазанки, каждая окружена была забором в
человеческий рост. Борис запутался, с какого края от солеварни отсчитывать
пятый дом, сунулся наугад, наткнулся на колючий куст и был облаян собакой.
Слыша в собачьем лае угрозу, залились все собаки Карантинной слободки.
Заборы были высоки, калитки все заперты - в слободке не любили случайных
гостей.
старухи, которые пьянствуют, и старухи, которые берутся вылечивать
всевозможные болезни В этой же Карантинной слободе жили железнодорожники,
которых деникинское командование приказало снять с насиженных мест под
Курском, посадить семьями в теплушки и привезти к Черному морю. Эти
железнодорожные куряне обжились в Феодосии на карантине, стали здесь совсем
своими и обратно ехать не собирались. Теперь они занимались или продажей
овощей, ягод, молока, или перетаскиванием тряпок из слободы на толкучку, где
за гривенник сбрасывался весь этот хлам и покупались продукты, необходимые
для поддержания жизни.
пятый дом и стукнул в калитку.
когда калитка отворилась и тот же невидимый голос пригласил.
женские руки разрезали на нем рукава тужурки и рубашки.
что она ещ" женщина не старая, несмотря на по самые брови повязанный платок
и две скорбные складки у рта.
двор отнеси, завтра сжечь надо. - Она протянула в угол остатки Борисовой
одежды.
оказалось это ?что-то? мальчишкой лет десяти. Мальчишка посматривал хитрыми
раскосыми глазенками и улыбался.
мальчишку, от резкого движения керосиновая лампа в его руке зачадила и чуть
не погасла?