непривычного им титулования, ни директор музея профессор Барнс, ни
начальник полиции Корнхилл не сделали даже малейшего "фо па", как говорят
французы, подразумевая неумышленную неловкость. Угощались обильными и
приготовленными по-европейски кушаньями, пили превосходные испанские и
французские вина и говорили обо всем, о чем обычно говорится в таких
случаях и на таких встречах. Перед обедом заранее условились не упоминать
о политике, и даже когда Рослов заметил, что Гамильтон с птичьего полета
чем-то похож на Ялту и сэр Грегори тотчас же вспомнил о Ялтинской
конференции, леди Келленхем вежливо вернула его к предварительному
условию. Все засмеялись, и разговор снова весело и уже привычно зажурчал
по удобному светскому руслу.
признался потом, "держал палец на курке "чертова острова" и только ждал
случая выстрелить вовремя. Случай представился, когда заговорили вдруг о
контрабандной торговле наркотиками, доставлявшей столько хлопот начальнику
островной полиции.
иметь дело не только с профессионалами, но и с богатыми туристами, не
брезгующими выгодной контрабандой. И где только не прячут эту пакость! В
пустых часах и электробритвах, сигаретных пачках и сигарных коробках, в
специально обработанных пустотах внутри шоколадных плиток и в
замаскированной парфюмерии. Не перечтешь.
Корнхилла, было неуместной наивностью. Но Корнхилл не обиделся, он ответил
вполне серьезно:
сейчас скажу. - Он вынул из бумажника газетную вырезку. - Это признание
жертвы, пойманной с поличным в отеле "Хилтон". Репортер воспроизвел его по
нашему протоколу. В общем, не наврал и не приукрасил. "Это не сон и не
галлюцинация, - прочел Корнхилл. - Это распад психики. Я растворяюсь в
черной жижице. Сердца нет. Кости остались где-то в отеле. Черный страх
поглотил все: мысли, чувства, личность. Один страх. Это хуже, чем смерть".
воспользовался паузой. Тигр прыгнул.
спросил Смайли и толкнул под столом Шпагина.
географического музея:
этот случай во славу христианской религии. Чудеса на Бермудах! Даже в Риме
позеленеют от зависти. Ведь Корнхилл может предъявить миру и второе чудо.
Живой полицейский инспектор, присутствовавший при казни Христа.
он. - Предмет спора, не совсем вовремя затеянного профессором Барнсом, им
непонятен. Речь идет о случаях психического расстройства у людей,
побывавших на так называемом "белом острове", точнее, о галлюцинациях,
вызванных у них какой-то магнитной аномалией в этом районе. Я не психиатр
и не физик - причины явления мне не ясны. Но упомянутые случаи не
настолько значительны, чтобы создавать вокруг них дурно пахнущую шумиху.
преосвященство явно недооценивает значения чуда для возвеличивания церкви
Христовой. Тем более что отставной полицейский инспектор Смэтс,
побывавший, по его словам, на Голгофе, - человек явно не сумасшедший. Не
так ли, Корнхилл?
нормальность своего отставного инспектора, совершившего столь редкостную
прогулку во времени.
полемическим вызовом, - что это чудо льет воду совсем не на мельницу
нашего почитаемого епископа. Смэтс утверждает, что казнили не Христа, а
Варавву.
галлюцинацию о Голгофе. Во-вторых, пытаясь острить, надо обладать чувством
юмора. У нас с профессором Барнсом, - пояснил он, - старый спор о
существовании Христа. Барнс считает Христа мифом, сочинения евангелистов -
апокрифами, а донесение Пилата о казни Христа императору Тиберию -
легендой, сочиненной столетие спустя. Он даже не верит свидетельству таких
историков, как Тацит и Светоний.
губернатора, нисколько не заинтересованного в проблеме существования
Христа. - Тацит опирался на легенды, до него сочиненные, а Светоний Только
единожды, да и то вскользь, упомянул о каком-то Хресте, не то участнике,
не то зачинщике одного из мелких мятежей в Иудее. Такие мятежи чуть не
ежегодно вспыхивали по всем римским колониям, а имя Хрест - весьма
распространенное в то время в Палестине и Сирии. Ссылаться на подобные
свидетельства по меньшей мере наивно.
Янине. - Пока наши мужчины закончат религиозный диспут, я покажу вам свои
ризофоры.
более деликатного губернатора, деликатным не был. Вторично
воспользовавшись паузой, он бесцеремонно перебил спорящих:
Корнхилл, что там могли обосноваться торговцы наркотиками? Используя
россказни о привидениях и страхи местных жителей, можно легко устроить в
коралловом грунте рифа нечто вроде склада или оптовой базы. Может быть, и
галлюцинации вызывали ваши наркотики, испаряясь или как-то иначе отравляя
воздух.
Корнхилл. - Кроме ваших медных колышков для палатки, нигде ни одной
неровности, углубления или хотя бы трещинки! Сплошное белое отполированное
стекло. Даже спуски в океан и в бухточку также отшлифованы неизвестно кем,
чем и зачем. Мои ребята ощупали с аквалангами дно и стенки бухты - повсюду
гладкий коралл и ни единой горсточки земли или песка, ни раковины, ни
водоросли. Пустой аквариум - даже лодку привязать не к чему.
странностей? - спросил у губернатора Рослов. - У вас же международный
курорт. Приезжают, вероятно, ученые не только из Англии.
свойственны осторожность и сдержанность. Это относится и к ученым. Мы
пробовали рассказать кое-кому о некоторых странностях, обнаруженных на
острове, но или выбор адресатов был неудачен, или рассказчики не сумели
передать главное: достоверность рассказанного - особого интереса к нему
отдыхавшая на Бермудах наука не проявила. Да мы и сами не делаем попыток
искусственно возбудить такой интерес. Это уже типично английская черта -
страх показаться смешными, - улыбнулся он виновато. - Раздуем кадило,
соберем ученых, слетятся газетчики - и вдруг пшик! Что-нибудь вроде
солнечной активности или напряжения земного магнитного поля. Надеюсь, вы
простите мне мою наивную и, может быть, нелепую терминологию - я ведь не
специалист. Но очень боюсь, что и специалисты отступятся: исследования на
месте невозможны, аппаратура бездействует. Начнутся гадания, поползут
слухи, отпугивающие туристов, создастся угроза паники среди местного
населения.
губернатора вообще запретил поездки на остров.
нарушить.
Келленхем. - Я не могу ограничивать свободу туризма. Остров - не военная
база и не засекреченный объект. Там, где они есть, об охране заботится
военная администрация, и не мое дело регулировать процедуру каботажного
плавания или туристских экскурсий. Лучше всего поменьше болтать о
странностях этого проклятого острова и не мешать рыбакам и лодочникам
избегать его в своих профессиональных поездках.
дипломатический ход.
будут возражать против поездки нашей научной группы на этот загадочный и,
может быть, совсем не проклятый остров. Вреда мы не принесем, а возможно,
и объяснить кое-что сумеем, и странности перестанут быть странностями.
заказанных мистером Смайли в Нью-Йорке, - прибавил Шпагин. - Даже
фотоаппараты оставим в гостинице.
не сделаете.
хохотнул Барнс. - Но может быть, он превратит для вас в вино воду из
бухточки. Тогда выпьете за здоровье его преосвященства. Может быть, он и
поверит.
Афанасьев Роман
Панов Вадим
Орлов Алекс
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Сапковский Анджей