выдумкой с богом урусов! А ведь это было ещё одно изобретение Василя
Шуграковича, которым он чрезвычайно гордился. Ну конечно! Распятие висело
позади трона, и когда бывавшие здесь урусы возмущались тем, что кипчаки ползут
к стопам великого князя на животе, хитрый Василь Шугракович возражал, что
они-де воздают таким образом почтение не ему, жалкому земному правителю, а
небесному владыке Христу.
и с воплями нёсся по заснеженной степи, постепенно превращаясь в конвульсивно
дёргающееся месиво из костей и мяса, за которым тянется кровавый шлейф. Но
замечание о Тангкут-хане заставило Василя Шуграковича на некоторое время
сдержать праведный гнев и с притворным смирением спросить:
ли безгранично самоуверен, но так или иначе он, гордо подбоченившись,
разразился прочувствованной речью, из коей следовало, что хан Тангкут, брат
великого Бату, вставший теперь во главе остатков западных улусов,
наследственного владения их отца Джучи, поклялся страшной клятвой отомстить за
позор брата и за поражение под Минкерфаном (так называли татары Киев). Как раз
сейчас хан Тангкут собирает со всех своих земель войска, а с одобрения великого
кагана Угёдэя, верховного правителя татар, многочисленные потомки Чингиза,
властители восточных и южных улусов, направляют к Тангкуту отряды, чтобы вновь
выступить в поход на Русь.
Тангкут согласен даровать прощение при условии, что ты немедленно отправишься к
нему в Тангкут-Сарай с повинной и с богатыми дарами, а также немедленно
предоставишь в его распоряжение три тысячи всадников и обязуешься по первому
требованию добавить к этим трём тысячам ещё столько, сколько понадобится
великому Тангкуту, - вещал посол.
сдержать праведный гнев. Ведь если бы он сразу велел схватить посла и привязать
к конскому хвосту, то ничего не узнал бы о планах Тангкута. Интересно, известно
ли об угрозе с востока королю Даниле? Сомнительно! В противном случае урусские
бездельники не продолжали бы бить баклуши... А впрочем, они ведь затребовали
свежих коней!
вдруг урусы втайне готовятся к походу на восток, не поставив в известность его,
великого князя Таврийского?
бросить на произвол судьбы кипчаков - но никак не урусов-переселенцев! В их же
посёлках царит безмятежный покой, обычно охватывающий землепашцев в зимнюю
пору, они отмечают какие-то свои праздники. И нет никаких разговоров о
предстоящей войне. Если бы хоть что-то подозрительное было замечено, ему бы
немедленно донесли!
знает о планах татар. Он может подчиниться требованиям посла, встать на сторону
Тангкута и заключить союз с татарским предводителем за спиной короля Данилы.
требование лично явиться с повинной в Тангкут-Сарай наводило на очень
неприятные мысли. Василь Шугракович ещё в бытность свою ханом Булугаем хорошо
изучил нравы татар и не сомневался, что назад он уже не вернётся. Да что там -
он уже никуда и никогда не выедет за пределы Тангкут-Сарая, ибо найдёт там свой
безвременный конец!
королём, сослужить ему неплохую службу...
крикнул:
пустить его в ход не успел. На телохранителя навалилось сразу шестеро
придворных, и через минуту он был повален на пол и разоружён.
руки. - Попомни мои слова: великий хан Тангкут отомстит за меня! В полынной
чаше, которую кипчаки выпьют вместе с проклятыми урусами в расплату за Бату,
будет капля и за меня! Гнев Тангкута ужасен!..
безвольным мешком в руках державших его людей. С отвисшей челюсти на богатый
кафтан и на пол тронного зала потекла жидкая алая кровь с раскрошенными
кусочками гнилых зубов.
Шугракович. - Людей, что дожидаются во дворе - на кол, всех до единого.
Этого...
когда великий князь уже решил не делать этого, а послать с его помощью
"весточку" татарам, то вдруг вспомнил кое-что и грозно спросил:
советнику: - Найти олуха и посадить на кол вместе с татарами.
Будет знать, как подвергать мою жизнь опасности. А этого, - он кивнул на
телохранителя, - привязать к спине коня, вырезать сердце, довезти до восточных
пределов княжества - и пусть его тело будет моим ответом Тангкуту.
Старика отволокли в темницу, и вот уже перед Василём Шуграковичем предстал
бледный трепещущий ходатай, к несказанной радости освобождённый до срока.
Так что получишь тридцать палок по рёбрам...
свои тридцать палок и скачи к урусским воинам. Привезёшь ко мне тамошнего
тысяцкого. И быстро, не мешкая! А коней урусам отправить самых лучших.
Передашь, что так приказал Василь Шугракович, великий князь Таврийский.
Василём Шуграковичем по более важному делу - присматривать за приготовлениями к
казни посольской свиты и нерадивого придворного, пропустившего в тронный зал
вооружённого татарского телохранителя.
схватке) едва трепыхались на высоких окровавленных кольях, примчались
стражники, волоча на аркане Кипхатага.
разглядывая помятого беглеца. - Ты что ж это за девку мне приволок, мерзавец?!
Разве ж мне такие нужны?
озирался на колья с умирающими татарами.
в настоящую ярость, не рассчитал я, прости, великий. Я после хотел тебе такую
бабу дать, как ты любишь, пышную да дородную. Но ты слишком уж осерчал,
пришлось уносить ноги...
что если бы дело обстояло именно так, Кипхатага поймали бы довольно быстро. Но
он уже успел выплеснуть накопившееся со вчера раздражение, наблюдая за казнью
посольской свиты. - Ладно, прощаю тебя. Получи тридцать палок по пяткам и
исчезни. Но учти... - Василь Шугракович возвёл очи к потемневшему небу, в
последний раз взглянул на полуголых татар, уже переставших дёргаться на своих
кольях, и добавил: - Но учти, скоро начнётся большая война. Кипчаки возьмут
много пленников. И пленниц. И чтобы тогда ты не приводил ко мне в шатёр
худосочных! А теперь пошёл вон.
жестокосердным и злым...
течению. Шипастые подковы коней выбивали на речном льду весёлую звонкую дробь.
Лёд пел, разнося весть о продвижении всадников далеко окрест.Они были на
родной, русской земле, можно и пошуметь, не опасаясь нарваться на неприятеля.
отдалённом прошлом непревзойдённый в воинским искусстве мастер Карсидар,
никакой опасности не чувствовал (а почуять заранее он умел, уж будьте
спокойны!). Ему вспоминалась другая зима, другая река, другой лёд, расколотый
павшими с неба молниями.
косе, лёд тоже пел под нетвёрдыми шагами раненого предателя, несшего татарским
лазутчикам весть о смерти колдунов Хорсадара и Дрива. А вот поди ж ты, не
умерли они! Целы-целёхоньки. Чего не скажешь об узкоглазых дикарях, вздумавших
покорить Русь...
больше года прошло с тех пор, как остатки "коновальской двусотни" во главе с
Читрадривой пустились в намеченный Данилой Романовичем путь. Достаточный срок,
чтобы со всеми задержками и остановками достичь последнего западного моря.
из которых можно добраться до пределов мира. В Орфетане о таких далёких краях
ходили самые нелепые слухи, как и о Ральярге. Теперь Карсидар оказался здесь,