тавка передачи "Хроника", тревожный музыкальный сигнал, и диктор переда-
ет экстренное сообщение: погиб не только Психолог, погиб весь экипаж. По
истечении суток после приземления умерли все семеро. Причина смерти -
кровоизлияние в мозг. Причина кровоизлияния выясняется. "Выясняется" до
сих пор... Экипаж ничего не успел сделать. Не успел собраться перед ака-
демической комиссией. Не успел выступить на пресс-конференции. Не успел
"кристаллизовать" отчеты. Времени хватило лишь на фонны. Семь звуковых
кубиков, записанных частично в космосе, частично в гермобоксах перед то-
мительной процедурой "контроля",- все, чем мы можем располагать. Любой
волен заказать и получить копии. Все семь копий у меня на столе. Три -
чуть поодаль: прослушанные. Из оставшихся выбираю Навигатора.
рассчитывать не могу. Полный отчет будет позже. Или не состоится вовс
е... Причиной тому-крайняя скудость информации. Насколько могу предста-
вить, в будущем ее не прибавится.
римые. Неоспоримость - пока главный козырь, к тому же едва ли не лучшее
средство подготовки слушателя. Надобность такой подготовки явствует из
дальнейшего.
исследование чистого вакуума. Очевидная деятельность разумеется в двух
направлениях: первое-отыскание такового, второе - создание прибора, спо-
собного подвергнуть искомую область анализу. Отталкиваемся от определе-
ния "чистого вакуума"; "Область пространства, максимально свободная от
наличия материальных частиц и с наивозможно минимальным фоном взаимо-
действий". Вывод напрашивается сам собой: поиск следует осуществлять в
глубоком космосе.
дает результат: ближайшая область с минимальным содержанием вещества ле-
жит в северном полушарии эклиптическе системы координат - небесные широ-
та и долгота сейчас маловажны - на расстоянии четырех световых месяцев и
двенадцати световых дней от Земли.
двояком смысле. Во-первых, его основным движителем является математичес-
кий реактор, сводящий С-тензор к нулю в той точке пространства, коей яв-
ляется сам Корабль, и таким образом создающий неопределенность расстоя-
ния, равнозначную мгновенному скачку внутри "жгут-структуры". Во-вторых,
его конструкция позволяет - в случае точного попадания в заданную об-
ласть - поймать чистый вакуум в ловушку. Это достигается следующим обра-
зом. Корпус Корабля состоит из металлопластических материалов и предс-
тавляет собой, для упрощения скажем, полую сферу. При подаче импульса на
гибкий шпангоут корпус размыкается и, образно говоря, "выворачивается
наизнанку", "схлопываясь" вокруг малого объема вакуума с нулевым содер-
жанием вещества.
детский мячик. Небольшое усилие пальцев, и мячик уже показывает нам свою
внутреннюю поверхность, оставаясь по форме тем же шаром. Если к этому
присовокупить, что края разреза при касании моментально склеиваются, а
"выворачивание" происходит в мгновение ока, то, право же, для примитив-
ной модели Корабля нам больше ничего не требуется. Разве что указать:
реакторный отсек и отсек управления расположены на "полюсах", а "надрез"
проходит по "меридиану".
видов взаимодействий, включая электромагнитное поле рабочих систем Ко-
рабля, и даже гравитацию, ибо в момент "нуль", то есть в момент "схлопы-
вания", срабатывает математический реактор, и для объема, оказавшегося в
пределах оболочки, тензор кривизны пространства обращается в "нуль",
элиминируя "жгут-структуру". В тот же самый момент начинает функциониро-
вать "васкоп", долженствующий за минуту эксперимента сделать около мил-
лиона мгновенных "снимков" вакуума, энергетическая расшифровка которых
последует на Земле. Такова схема эксперимента. Добавлю: запроектирован-
ная схема, ибо на деле после "схлопывания" рассудки наши помутились,
"васкоп" же и "глазом не моргнул".
переключил энергию на малый реактор. Мы начали медленно продвигаться в
пространстве. Погрешность оказалась ничтожной, поэтому после непродолжи-
тельного рыскания Корабль вошел наконец-то в желаемый район. Все наше
внимание переключилось на "пустомер"-индикатор содержания вещества в ва-
кууме, или "пустомелю", как мы его окрестили.
тут же хронометр принялся за отсчет времени. "Космическая пыль - пусто".
Мы перемигнулись друг с другом: лоцирование не подвело. "Межзвездный газ
- пусто". Вот оно, мгновение! На атомном уровне - как помелом, следова-
тельно... "Общая оценка - пусто". "Чистый вакуум",- все тем же скучным
голосом объявил "пустомеля".
захлопнулась,
лась матушка-Земля. Вокруг раскинулся божественный воздушный простор,
над головой - пара-другая легких облачков и небывалой голубизны солнеч-
ное небо.
того и монотонно гудящего "Вихря", предплечья и запястья не обжимали ох-
ваты спортивных крыльев, не было ощущения невесомости, как на параболи-
ческом тренажере. Была влекущая к земле тяжесть тела, которое, впрочем,
и не думало опускаться, было сказочное чувство парения и была радость.
Нестерпимый восторг, захватывающая душу удаль, блаженство избранных,
упоение победой над природным недостатком человека, одержимость власти
над природой - все смешалось, все распирало грудь, наполняя легкие некой
невесомой субстанцией, которая, может быть, и удерживала меня на высоте.
торый работал бы в привычном режиме. Сердце билось не ритмично, а выби-
вало какую-то сложную "морзянку". В печени ощущалось странное щекочущее
движение, впрочем, не беспокоящее, а скорее приятное. Желудок словно бы
сжался в комок, уступая место диафрагме, которая мощно пульсировала и
напоминала мембрану бионасоса "квадриги" или "триеры". Только насос этот
гнал неизвестно что и неизвестно куда. Руки и ноги подчинялись неведомым
командам - не мозга, а иного органа, только что чудодейственным образом
родившегося "под ложечкой",- и блестяще удерживали равновесие, не до-
пуская, чтобы я свалился в "штопор" или попал в "воздушную яму". Да что
говорить - все органы трудились по-особому, но происходящее казалось мне
абсолютно естественным, словно бы летать я был обучен с детства. Может
быть, и не ходил никогда - только летал...
гоухающие сады, полудикие парки, луга, речушки, лужайки - все вызывало у
меня умиление и первобытное почитание. Я бросался камнем к купам де-
ревьев, пугал быстролетной тенью рыбешек в прудах и снова взмывал в не-
бо, гонялся за птицами, съезжал по радуге, делал тысячи подобных благог-
лупостей и хохотал, хохотал, хохотал...
в истерике. Психолог разжимал мне челюсти, вливая витализатор, хлестал
по щекам, но я все сильнее закатывался идиотическим смехом. Совершенно
неожиданно он сменился безумным воем и плачем. Я лежал, скрючившись, у
своего кресла и рыдал в три ручья, рассказывает Психолог. Он не изменяет
истине. Я помню этот момент. Мне действительно было горько и больно. Я
не желал возвращаться в действительность.
купаться в хрустальных лучах солнца, вдыхать зеленый запах первозданной
свежести, чувствовать облака, оседающие капельками на горячем лбу, уди-
рать от грозы, нестись к Луне, стараясь достичь наивысшей точки полета,
и затем - вниз, с меркнущим от разреженного воздуха сознанием вонзаться
в теплый туман, стелющийся над низинами,- отголосок растворенного в су-
мерках зноя,- возвращаться к жизни. Летать, летать, летать... Вечно..."
стол. Дальше слушать я не в состоянии: перехватило дыхание. Последние
часы жизни Навигатора - самая трагическая ниточка во всем этом запутан-
ном и прискорбном клубке нелепых смертей.
посадкой Командиру лишь после того, как убедился в полном восстановлении
значения G-тензора. В ясном сознании прошел "контроль", обманув врачеб-
ный синклит. Однако слова, запечатленные в фонне, оказались последней
разумной записью "космического снайпера".
глазах его не было. Он бормотал несусветицу, лепетал как ребенок, пускал
пузыри и судорожно дергал руками, как бы пытаясь схватить что-то
скользкое, но вместе с тем чрезвычайно важное для него, без чего уйти из
жизни он не имел права. "Полный распад сознания",- зафиксировал врач.
Он же через полчаса, мучаясь беспомощностью, установил смерть...
Навигатора. На ней по странному стечению обстоятельств были записаны
слова, произнесенные им за секунду до фатального кровоизлияния. На эту
единственную секунду сознание вернулось. И губы прошептали жуткую в сво-
ей осмысленности фразу - за малым изменением ту самую, которую произнес
когда-то, умирая, Рабле: "Je vais querir le grand Neant". ("Иду искать
великое Hичто").
- фонну Командира я включаю с третьей плоскости. Сейчас для меня важнее
Сертаков Виталий
Панов Вадим
Лукин Евгений
Пехов Алексей
Володихин Дмитрий
Корнев Павел