излишне привержен протоколу, однако это дисциплинирует и меня и
окружающих.
последствиям военного переворота, так как в Лигоне в это время дня даже
собаки предпочитают отлеживаться в тени деревьев. Я проехал по тихой,
респектабельной улице Серебряная Долина, чтобы выехать на шоссе за
университетским кампусом. Там, на перекрестке, несмотря на номер моей
машины, меня остановили солдаты. Я проникся к ним сочувствием, так как они
исполняли свой долг в полном обмундировании. Я успел на аэродром лишь за
пять минут до прибытия самолета из Дели, и мне стоило некоторых трудов
пройти к взлетному полю: там тоже были военные патрули.
самолету везли трап, успел прочесть листок из синей папки, переданный мне
Иваном Федоровичем:
шахт и промышленности республики Лигон и Академией наук СССР в г.Танги
(округ Танги, республика Лигон), направляются заведующий лабораторией
прогнозирования сильных землетрясений Института сейсмологии АН СССР доктор
геолого-минералогических наук профессор Котрикадзе Отар Давидович и
старший научный сотрудник лаборатории кандидат физико-математических наук
Ли Владимир Кимович..."
стояли внизу, у трапа. Офицер в пятнистом комбинезоне поднимался в
самолет.
бензином, перегоревшим рисом и какими-то пряностями, которые, сливаясь с
запахом машин, создавали специфический, не очень приятный запах,
свойственный всем тропическим аэродромам.
окно - делал все, что положено пассажиру, а мысли бегали по кругу: что
делать? Внизу тянулись зеленые холмы, синие ниточки рек - лесное безлюдье.
Потом показалась широкая плоская равнина, поделенная на большие и
маленькие квадратики - рисовые и тростниковые поля, среди них, в купах
деревьев, прятались деревеньки, иногда выглядывала белая или золотая
пирамидка буддийской пагоды. Мне казалось, что я вижу, как по пыльным
улочкам деревень проходят военные патрули.
бетонной полосе, покатил к зданию аэропорта. В позапрошлом году,
возвращаясь из Австралии, я провел здесь часа два. Я запомнил просторный
зал ожидания с фреской во всю стену, изображающей сцену из Рамаяны.
кондиционированном аэропорту, но стюардесса тут же разочаровала их,
объявив, что из самолета выходить нельзя. Никто, кроме нас с Володей, не
знал, в чем дело. Поднялся ропот. Особенно возмутились две американские
бабушки-туристки с фиолетовыми буклями и в шляпках с цветочками.
носом к иллюминатору, и для меня остался лишь узкий полумесяц стекла, за
которым была видна стена аэропорта и клочок выцветшего от жары неба.
Самолет чуть вздрогнул, когда о фюзеляж ударился трап. Волна влажного
горячего воздуха прокатилась по салону. Между кресел быстро прошел офицер
в пятнистом комбинезоне и высокой фуражке.
нас не выпустят? Скажут, чтобы летели в Бангкок?
школьном английском языке:
выходу, не обращая внимания на бунт. Мы с Володей поспешили за ним, и я
почувствовал неприязнь, с которой на нас смотрели остающиеся, - неожиданно
мы стали элитой этого маленького общества, а так как иных заслуг у нас не
было, оно считало наше возвышение несправедливым.
на верху трапа, чтобы собраться с духом и сделать следующий шаг. Я, как
назло, был в темной шляпе, костюме, с плащом через руку и являл собой
дикое зрелище.
такой жары я не встречал даже в Каракумах.
суше. Здесь влажность большая.
аэропорта. Навстречу нам широко шагал низенький коренастый мужчина в
мокрой голубой рубашке, в походке и прическе которого все выдавало моего
соотечественника.
проницательностью.
СОДа. А я - представитель Аэрофлота. Спешу выручать пассажиров, пока не
изжарились. Никто сегодня не хочет брать на себя ответственность. Аэродром
закрыт, чтобы кто-нибудь не воспользовался... Вы знаете, что у нас здесь?
него взгляд, представитель Аэрофлота уже разговаривал с офицером в
пятнистом комбинезоне.
крайней мере, больше там никого не было. Вспольный, из солидарности с нами
или из любви к этикету, жарился в пиджаке, его мягкое невыразительное лицо
казалось распаренным, желтые волосы прилипли к черепу и лишь на висках,
над ушами, завились тугими колечками. Он прицелился в нас светлыми
глазками под толстыми стеклами круглых очков в тонкой оправе, сделал шаг
навстречу и замер, будто не был уверен, нас ли должен встречать. Я
протянул руку, он прикоснулся к ней теплой, влажной ладонью и с
облегчением сказал:
правоверных мусульман. Правда, в этом прохладном раю были закрыты киоски и
отсутствовали гурии - мы были его единственными обитателями. Я было
заговорил о багаже, но Вспольный остановил меня и сказал негромко, но
значительно:
которого мне лично еще не во всех деталях ясно.
таинственную атмосферу, навеянную тоном Вспольного.
убежденно. - До лучших времен.
направил меня специально для того, чтобы вы не беспокоились. Сейчас мы
оформим документы, получим багаж и поедем в гостиницу. У вас есть
переводчик?
краснеет - и ответил:
паспорта и квитанции на багаж. Вообще-то вас должен был встретить
представитель лигонской стороны, но в свете...
сегодня нет...
двери. В зал на последнем издыхании ввалились пассажиры нашего самолета.
Они бросались к креслам, как верблюды к источнику. Замыкая процессию, бок
о бок шли офицер в пятнистом комбинезоне и представитель Аэрофлота,
довольные собой, по-отечески добрые к спасенным пассажирам.
с сувенирами. Сверху по лестнице сбежал официант в малиновой ливрее, с
подносом, уставленным бутылками кока-колы. Нам с Володей тоже досталось по
бутылке. Незаметно подошедший худой офицер остановился у наших кресел и
спросил:
исчез. Бабушки в цветочных шляпках смотрели на нас с сочувствием. Мы уже
не были выскочками. Мы попали в плен, а жалкая судьба пленников вызывает у
зрителей сочувствие.
использовал меня для связи с военными округами. Затем я попал на первое
Белоусов Валерий
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Посняков Андрей
Зыков Виталий
Шилова Юлия