моей застрявшие в платоническом уровне, были приведены к уровню
надлежащему.
я уже впрягся как карабахский ишак и, преодолевая встречный ветер, три
недели волок свой груз через филармонию, ресторан с варьете, выставку и
вечер у знакомых актеров, пока не свалил в своем стойле с обещаниями,
услышав которые волшебный дух Аладдина сам запечатался бы в бутылку и
утопился в море. И я поставил галочку против этого пункта тоже.
четыре приглашения. Я ходил ужинать к этим людям в дни, когда сидел без
гроша. Они проталкивали мои опусы, когда я был никем, а они тоже не были
тузами. Я был обязан им так или иначе. И я не был уверен, что случай
отблагодарить представится. Кроме того, я давно так хотел.
клеилось, многие не были знакомы между собой. Но по мере опустошения
столов - вполне познакомились. Ну, кто-то льстил в глаза, ну, кто-то
говорил гадость за глаза, - ай, привыкать ли к банкетам. Я их всех в общем
любил. И все в общем прошло хорошо.
окончена, табель выдан, каникулы впереди, подарки на стуле у изголовья, и
праздничное солнце - в замерзшем окне. Играет музыка, а веселые мама с
мамой разрешают поваляться в постели. Жизнь чудесна!
и крепкой, коньяк ароматным и крепким, апрельский свежий день светился,
прошедшие дни в наполненной памяти лежали один к одному, как отборные
боровички в корзине.
последний раз, и против каждого пункта стояла галочка.
пошел со вкусом гулять, - путешественник, вернувшийся из незабываемой
экспедиции.
закрытие приходилось мне просить контролера пустить в метро без пятака -
то рубль не разменять, то просто не было и врал про забытый кошелек, - и
всегда пускали.
тридцать одну шоколадку.
загончике у эскалатора, - я задолжал вашей сменщице пятачок, - и протянул
шоколадку.
четвертого часа, слегка одуревший от эскалаторов и поездов, подъезжая к
последней остающейся станции - к "Академической", - обнаружил, что
шоколадки кончились. Я каким-то образом ошибся в счете. Станций было не
тридцать одна, а тридцать две.
несолидно. И безделушек никаких - я похлопал по карманам. Единственное -
шариковая ручка: простенькая, но фирменная, "Хавера". Привык, жаль
немного. А, что жалеть, для себя же делаю.
"Академической".
человек!..
позвонил Тольке Хилину. Трубку никто не снял, - на дачу небось выбрался,
работает. Позвонил Наташе - тоже никого. Усенко - не отвечает. Чекмыреву -
никого нет.
где-нибудь. День еще такой славный, настроение соответствующее.
просить. Звоню Инке Соколовой.
видно, хотя со мной это редко случается.
ответили. Семь раз сказали:
память у меня. С этим странноватым ощущением я пошел домой.
Не стоит настроение портить. Я вышел из того возраста, когда реагируют на
хамство продавцов. В конце концов, дом рядом, заначка имеется.
карантин - грипп - а я после болезни не знал и приперся: по дороге ни
единого ученика, окна темные и дверь заперта. Чуть не рехнулся. Второй - в
студенческом общежитии пили, я спустился к знакомым на этаж ниже, а
вернуться - нет лестницы наверх. Полчаса в сумасшествии искал. Нет! Ладно
догадался спуститься - оказывается, я на верхний этаж, не заметив, пьяный,
поднялся.
соседних домов: прежние, что и были.
ее.
Московскому проспекту. Может, попробовать сначала маршрут начать?
оклемаюсь, а то что-то не того...
следует.
отражается, прохожие, небо.
еще.