темном коридоре между составами на фоне еще не совсем погасшего неба
показалось пять или шесть силуэтов. Они шли к ним, молча, но не таясь.
рукав и остановил, показав в противоположную сторону. Такие же силуэты
приближались и оттуда, отрезая им путь к отступлению.
бросился за ним. Он прополз под каким-то выступами и трубами, зацепился,
высвободился, вынырнул на другой стороне, и уже выпрямляясь, успел
заметить рядом с собой темный силуэт. В то же мгновение на его голову
обрушился удар.
разлепил глаза. Невыносимо болела голова.
терялся в темноте - кое-как освещенном свечами помещении, заставленном
всевозможными ящиками. Вокруг него полукругом стоял десяток плечистых
парней в черных кожаных куртках.
приготовился к самому худшему, желая лишь одного - не умолять, не
закричать...
Может, культурненько подвесим у входа, чтобы другим неповадно было?
Отрежем ему руку, съест - отпустим, не съест - сам виноват.
уже не было.
ему уже нечего. Он собрался с силами и ударил. Кожаный тяжело рухнул на
бетонный пол, но остальные навалились, повисли на руках...
шрамом на лице. - За цветочками явился? Так они здесь не растут. Где вы
его заловили?
смылся.
государственные. Ах, да, ты же у нас романтик - даме подарочек искал.
Отпустите его, все равно не убежит.
Сплюнув зуб, он осторожно осмотрелся. Хоть бы дубину какую, а еще лучше
прут, вроде того, у магазина...
Парни возмущенно зашумели. - Цыц!
съел чего-нибудь. - Парни за его спиной хохотнули. - А может, тебя
понимаю. Эти-то не поймут, - мотнул он головой в сторону парней. - Ну, что
молчишь?
наполнившую рот кровь.
Впрочем, ты с ними уже познакомился. Ну, и как они тебе?
обработает. Хочешь попробовать?
груди при каждом вздохе вспыхивала боль.
тебя отпустил, второй раз тоже отпущу. Если попадешься в третий - сам
понимаешь... Дошло?
сторону. Достал початую бутылку водки и грязный стакан, налил до краев. -
Пей.
содержимое. Кое-как отдышался.
ближайшего ящика три банки мясных консервов.
Выведите его отсюда к чертям собачьим.
дома, уже начало светать. Звонить он не стал, нашарил в кармане связку
ключей, ткнул в замок. Внутри послышались осторожные шаги.
возиться у двери.
Вернулся!
Засунутые под куртку банки с консервами сдавили ребра, но он стоял,
превозмогая боль, не в силах оторвать от себя Марину.
Разве я мог не вернуться?
ладонями и поцеловала. Сколько они так простояли, никто из них не смог бы
сказать.
Николай.
прижимаясь к нему. - Коля... ой, да что же мы здесь стоим. Ты же есть
хочешь. Подожди, я быстро.
банки с консервами, повесил куртку, прошел в ванную, кое-как умылся,
вытерся и вышел.
это тебя так?
расстегивать рубашку. - Завалюсь сейчас...
затягиваясь сигаретой. - Ничего хорошего нас тут уже не ждет. Дальше будет
еще хуже. Гораздо хуже. Так что надо уходить. Все равно куда, но уходить.
Пойдешь со мной?
испуганные глаза. - Конечно, пойду. Ты ведь меня не... оставишь?
вскочил и прижал ее к себе, ощущая накатившую волну нежности. От волнения
он несколько секунд не смог говорить. - Ты... ты такая... я жить без тебя
не могу... я... я люблю тебя, Марина. И пока я жив... Извини, мне не нужно
было тебе этого говорить, - резко опомнился он и разжал руки. - Прости,
вырвалось. Но клянусь, все, что я тебе сказал - правда. Прости.
Марина. Их губы встретились.
превратился в скопище пустеющих домов. Всякая власть исчезла, словно ее и
не было, и по улицам, не таясь, бродили банды мародеров. Они нагло
вламывались в квартиры, забирали все, что хотели забрать, по инерции
надеясь, что еще наступят времена, когда награбленное можно будет сбыть и
славно гульнуть.
В домах и на улицах оставались безмолвные тела тех, кто пытался защитить
свое или чье-то достоинство. Дома вспыхивали по всему городу, и тушить
пожары было уже некому.
отсветах пожаров. Николай и Марина старались идти быстро, насколько
позволяли рюкзак и сумка, но удавалось им это не всегда - время от времени
приходилось бросаться в сторону, завидев людей, иногда путь преграждали
пожары, и приходилось идти в обход, теряя драгоценное время. Утешало их
лишь одно - большинство мародеров уже успело к этому времени напиться и
осталось там, где их свалил сон. Но не все.