рассыпаться особенно не стоит. В общем, держитесь пореже, но так, чтобы
поплотнее. Ясна задача?
тихо и сбивчиво докладывать.
иметь дело.
отношения не имел - рвануло где-то за курилкой. Из-под ног поползли
короткие тени - это над позициями дивизиона закачались осветительные
ракеты.
автомат прапорщика. Грохота он почти не услышал - очередь прозвучала тихо
и глухо, как сквозь подушку. Уши заложило, но не тишиной и не звоном - это
был неприятный и совершенно неестественный звук. Шорох, если шорох может
быть оглушительным. Словно бархоткой провели по барабанным перепонкам.
Акимушкин, беззвучно разевая рот, махал пистолетом в сторону "Управления"
- видимо, приказывал отходить.
разворачивающийся на скорости легкий танк, которому, по словам прапорщика
Файзулина, надлежало в этот момент находиться несколько правее.
металлом.
упругим, почти твердым, ударил в спину, бросил лицом в песок.
таившийся в ночных зарослях, накопил силы и пошел в наступление.
обращал внимания, потому что со стороны городка надвигалось кое-что
посерьезнее.
все тот же оглушительный шорох, плыли невиданные жуткие машины - гладкие,
панцирные, до омерзения живые, шевелящие массой гибких, как водоросли,
антенн, с которых слетали зыбкие бледно-фиолетовые луны, и от
прикосновения этих лун горел янтак и плавился песок.
прямо на Царапина, а он стоял в рост и завороженно смотрел на нее, уронив
бесполезные руки, в которых не было теперь ни карабина, ни даже камня.
Невероятно, но Царапин уже пережил когда-то этот миг, уже надвигались на
него чужие, испепеляющие все на своем пути механизмы, и знакомо было это
чувство беспомощности муравья перед нависающим цилиндром асфальтового
катка.
луч, развалины опустевшего Лондона...
"Мы" - это вся Земля.
он в несколько прыжков покрыл половину расстояния до чужой машины и
распластался по песку.
больше не пошевелится. Но вот она прошла над ним, и десантник приподнялся.
С поворотом, за себя, как тысячи раз на тренировках, махнула рука;
граната, кувыркаясь, взлетела в навесном броске и, очертив полукруг,
опустилась точно в центр черного, не отражающего лунных бликов овала на
глянцевой броне, который и в самом деле оказался дырой, а не просто
пятном.
Воздух вокруг механизма остекленел и раскололся - его как бы пронизала
сеть мелких трещин, а в следующий миг он детонировал вокруг второй машины
- поменьше, и ее понесло вперед с нарастающей скоростью, пока она -
ослепленная, неуправляемая - не въехала боком в кусты.
Красные зайчики от горящего поблизости янтака лизнули неподвижную гладкую
маску и тяжелые жвалы. Монстр остановился, не зная, куда бежать, и в ту же
секунду вокруг, взламывая траурный шорох чужой техники, зачастили автоматы
десантников. На глазах Царапина дьявола изорвало пулями.
парашютистов. Еще не понимая, чего они хотят, Царапин бросился за ними.
Втроем они навалились на холодный панцирный борт и, запустив пальцы под
днище, попробовали качнуть. Откуда-то взялись еще двое: один - десантник,
другой - кто-то из ракетчиков. Машина шевельнулась и под чей-то натужный
вопль "Три-пятнадцать!" оторвалась от земли, после чего снова осела в
обдирающий руки янтак. Справа, закидывая за спину автоматы, набегали еще
четверо.
самозабвенно упирался вместе со всеми в упоении от собственной дерзости и
бесстрашия.
пляшущее над первой - подорванной - машиной осветило его оскаленное лицо и
растрепанные вихры. Лейтенант был без фуражки.
сигнала. Это задним ходом к ним подбирался тягач, толкая перед собой
низкий открытый прицеп.
полметра и, развернувшись, вползла на платформу.
бежал рядом, держась ладонью за ледяную броню трофейного механизма, но
скоро сбился с ноги, отстал и, споткнувшись о лежащего ничком десантника,
на котором сидела "фаланга", вспахал метра три песчаного пустыря.
Извернувшись, как кошка, сел и застал "фалангу" в прыжке. Опрокинулся на
спину и почти уже заученным движением выставил ей навстречу каблук.
Клюнула, дура! Отчаянно отбрыкиваясь, дотянулся до автомата убитого и,
чудом не отстрелив себе ногу, разнес "фалангу" короткой очередью.
Оружие. Словно не Царапин нашел его, а оно само нашло Царапина и, дав
ощутить свой вес и свое назначение, подсказало, что делать.
экономно, стараясь поразить верхнюю треть панциря. Расстреляв весь рожок,
забрал у убитого десантника второй и перезарядил автомат.
Ему удалось отъехать метров на сто, не больше. В желто-красном коптящем
пламени сквозь струи пара чернел купол так и не доставленной в тыл
вражеской машины.
словно предъявила ему пологие склоны, мертвые тела, отразилась в панцирях
чужих механизмов.
Траурный шорох стал нестерпим, и не потому что усилился, - просто смолкли
грохот и лязг земной техники.
пустыре, а еще через секунду ему показалось, что он - последний живой
человек на всей Земле.
был уверен, что отбежать ему дадут самое большее шагов на двадцать, после
чего уничтожат, - и удивился, когда этого не произошло.
"Управление" (по всему видно было, что ракетчиков эвакуировали в крайней
спешке), добрел до колючей проволоки, обозначавшей восточную границу
дивизиона, и чуть не провалился в какую-то яму, которой здесь раньше не
было.
гладком панцире чужого механизма. Слава Богу, это был всего лишь танк -
старая добрая земная машина...
вой и тяжкий удар за капонирами, после которого Петров сказал с
удивлением: "Не взорвалось..."
даже пуговиц... Как же это так вышло, что сам Царапин до сих пор жив?
лежала чужая планета. Внешне пейзаж не изменился (разве что кое-где горел
янтак), но это уже была не Земля, эта территория не принадлежала больше
людям.
грунт танка? В это трудно поверить, но старший сержант Царапин мучительно,
до головной боли, вспоминал, чем кончилось дело у Уэллса в "Войне миров".
Книгу эту он читал и перечитывал с детства и все-таки каждый раз забывал,
почему марсиане не завоевали Землю. Что им помешало? Они же все сожгли
своим тепловым лучом!.. Какая-то мелочь, какая-то случайность... В книгах
Флинт Эрик
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Шилова Юлия
Громыко Ольга