человеческого ученого?
взглядом стеклянное поле, отблескивающее багрянцем в лучах заходящего
солнца. - Дай мне свой аэрозоль, создающий подстилку.
баллон в кончике крыла. Направил вниз. - Эта стеклянная поверхность в
нашем диалоге - модель. Модель вероятностной зоны. Это и есть мир,
Вселенная в подлинном смысле. Она бесконечна и непознаваема. Она неощутима
для наших приборов, поскольку не существует в виде реальности. Понимаешь?
человеческой задумчивостью сказал алкарис. - Теперь смотри...
только пятнышек этих должно быть бесконечно много. Вселенная расширяется,
вторгаясь в вероятностную зону. Она занимает все больший объем, но для
нас, ее обитателей, истинных размеров не существует. Мы являемся частью
нашей реальности, и достичь ее границ не в силах. А Вселенная растет,
вторгается все дальше и дальше в бесконечную Вероятность.
пятна.
Между ними - бесконечность. Миры будут расширяться вечно, и чем дальше
улетят наши корабли, тем больше станет мир. Но различные реальности не
встретятся. Понял?
- Мы не можем уйти от заданности, потому что все познанное становится
предопределенным.
событий, которые еще не случились. Можно просто жить, - алкарис вновь
вспрыгнул на свой ящик. - Постичь замысел Бога невозможно, а значит и
будущее нам неизвестно.
- то вырвавшись из нашей Вселенной мы окажемся в мире, не имеющем судьбы.
Мы создадим ее сами.
Расе, отвергающей Бога, и созданный им мир.
против воли сказал он. - Они игнорируют причинность.
привода, который потащит ваши звезды из Галактики. Они просто вывалятся из
нашего мира... в эту чертову Вероятность...
алкариса, настолько церемонной стала его речь. - Наша Вселенная. С нашей
судьбой.
достигали иных звезд, когда вы еще не вышли в космос. Самые быстрые...
самые лучшие в мире корабли. Булрати ползли от планеты к планете, Дарлок
осторожничал, Меклон перестраивал себя, Псилон копался в тайнах
мироздания, Сакра перемешивала сушу с морем, создавая болота, Основа
Силикоидов обживала астероиды. Мы творили будущее. Ветвь росла. Это был
наш мир!
презреть почти земное тяготение и взлететь. Ветер трепал тонкое тело -
рожденное для высоты. Гибкая шея изогнулась - и желтые глаза впились в
Кея. Речь изменилась - теперь он использовал алкари-сказовый, и Дач с
трудом угадывал смысл фраз:
мршанцев... Где наша Ветвь... через Галактику? Одиннадцать планет,
человек! Все, что... осталось! Лист Ветви, который... во тьме... мотает
буря... Одиннадцать...
трусами - он не смотрел на Кея несколько долгих минут. Потом вновь
заговорил на алкари-командном, знакомом Дачу лучше всего:
больше, чем мы. Меклон травил вас вирусами, нарушающими генотип. Им - все
прощено. Даже ваш флот, чьи обломки десять лет падали на эту планету - не
причина. Мы посмели поддержать ваших предателей! Хааран решил прийти к
Ветви, и мы согласились. Ибо это был наш мир - открытый нами прежде людей,
обозначенный станцией на орбите - как велел закон. Вы растоптали законы.
Мы проиграли. Эта Вселенная - не наша!
создан для людей.
печально:
одного-единственного человека. Он владыка судьбы.
внимания, но Кей не спешил.
не хотел бы под ним оказаться.
спорить. Птицеподобная раса не любила закрытых помещений, даже для защиты
от непогоды. - Хорошо. Слушай и знай. Я служил человеку по имени Кертис
Ван Кертис, четыре года назад...
центр. Ее лимит прогулов еще не был истрачен, и сидеть в классе в такой
прекрасный день она не собиралась. Постояла немного у окна, глядя на
гнущиеся от ветра ветки и шлепающиеся в лужи градины, потом, в одной
пижаме, спустилась в столовую.
какое-то отношение к технике управления погодой, суетились сейчас на
климатической станции. Наливая себе чай, Рашель проглядела короткую
записку на мем-планшете. Неполадки на станции... вернемся поздно... к
полуночи быть дома, позвоним... Ага. Удачно сломалась станция, теперь от
урожая останется половина. Цены на фрукты не упадут.
неудобств жителям это не доставляло. Вчера, перед неожиданной аварией,
весь постоянный персонал станции готовил столы для пикника и завозил
лучшие сорта вин. Добровольцы-помощники неплохо проведут время.
подташнивание. Полянка для флаеров, старый деревянный дом - а между ними
самое обычное дерево.
сквозь оглушение; рывки из стороны в сторону - ее вертят как котенка, как
куклу, как живой щит... И застывшее, неподвижное лицо Кея Овальда, только
пистолет в его руках подрагивает, пытаясь нацелиться на чужого. Потом
удар, темнота - и он несет ее на руках, а в глазах - спокойная, почти
равнодушная нежность.
перестала гудеть, отключая силовое поле.
окно - где порывы ветра продолжали терзать сад. За высокой спинкой кресла
ее почти не было видно.
опухолей мозга?
поворачиваясь, Генриетта пробормотала что-то еще, но гораздо тише: -
Будешь чай?
безобразничать во флаере... добрая тетя объяснила, как отключать
контрольные цепи...
пилотажа не знает никто.
закашлялась. Она сильно сдала за последние годы... очень сильно. Кей,
наверное, ее бы не узнал. Седые волосы, которые Генриетта перестала
подкрашивать, оплывшее тело, слегка подрагивающие руки. Рашель тихонько
присела рядом.
Плита была старой, явно без блока речевого управления, но Рашель это не