Чтение 5–й страницы книги ~Фальшивые зеркала~

похожим на голос Вики: "Ты серьезно?"

Очень серьезно. Я стал таким серьезным, что даже самому противно.

-- Что надо купить? -- крикнул я.

-- Вспоминай... -- отозвалась с кухни Вика.

-- Картошка, зелень, помидоры... огурцы...

-- Угадал. А теперь попробуй вспомнить, что еще.

-- Курицу? -- брякнул я наугад.

-- Я уже мясо размораживаю. Сделаю котлеты. Возьми растительного
масла, а то кончилось почти. Ну... понятно, что еще.

-- Ты водку будешь?

Иногда Вика может выпить и водки. Под настроение.

-- Нет, наверное, -- отозвалась она после секундного раздумья. --
Возьми мне бутылку сухого вина. Или пива.

-- Чего лучше?

-- Все равно. И побыстрее, ладно?

Да, нехорошо получилось. Вчера обсуждали, когда придут ребята, что я
начну готовить, пока Вика будет на работе. Потом я надел шлем, нырнул.

И забыл о разговоре, начисто забыл.

На улице было холодно. Скверненько, мокро, неуютно. И температура еще
плюсовая, и листья на деревьях остаются зелеными, но пронизывающая
осенняя сырость уже поселилась в воздухе. Стоит лишь выйти --
накидывается, вползает под свитер, заставляет ежиться.

Вика меня без труда убедила, что по сравнению с гнилой питерской
погодой в Москве -- почти тропики. Я и сам невысокого мнения о климате
северной столицы. Вот только золотой пушкинской осени что-то не наблюдал
за два года после переезда.

Наверное, окончательно разладилась небесная канцелярия. Все лето
дожди, всю осень зябкая гадость. Скорей бы уж зима.

"Как тебе русская зима? Та, что с травой, еще ничего, а вот когда со
снегом..."

Помахивая пустым пакетом, я обогнул дом и нырнул в магазин. Так...
картошка, помидоры... морковка... Или морковки не надо? Ладно, лишней не
будет.

За овощами стояла маленькая очередь, нормальные люди как раз
возвращались с работы. Я пристроился в хвост, за хорошенькой, хоть и
очкастой девчонкой. Девчонка читала самоучитель по языку "Ада". Надо же.
Может быть, и в глубину ходит. Подрабатывает грузчиком или
почтальоном...

Знакомиться с девушками в реальном мире -- нехорошо. Особенно при
наличии любимой жены. Это в виртуальности романчики простительны.

А еще нелепо знакомиться в очереди за картошкой.

-- Два лимона, -- сказала девушка.

Я поймал себя на том, что изучаю ее с любопытством. С совершенно
неуместным. И что мне нравится ее покупка. Она обязана была купить два
ярко-желтых лимона, а не два кило грязненькой картошки и кочан капусты!
Теперь можно представить ее, сидящей в кресле, обязательно под торшером,
пьющую чай с лимоном и читающую... нет, уже не справочник, а
какой-нибудь хороший роман. Серьезный, настоящий, а не беллетристику.

Или -- как девушка нарезает лимон ломтиками, посыпает сахаром и кофе,
разливает в крошечные рюмочки коньяк и ждет... кого-нибудь. Например --
меня.

Размечтался...

-- Слушаю?

Продавец посмотрел на меня. Забавный у нас в овощном продавец,
типичный интеллигент, ушедший в советские времена в торговлю -- и
нашедший там себя.

-- Два лимона, -- мрачно сказал я.

Девочка все не отходила, распихивая лимоны по карманам куртки.

-- Еще? -- Лимоны словно живые прыгнули на весы и перелетели в мой
пакет.

-- Три килограмма картофеля. Кило томатов.

Что со мной? Какого дьявола я назвал помидоры томатами? Ни разу в
жизни не встречал такого ненормального!

-- Из корнеплодов еще что-нибудь брать будете? Из крестоцветных, или
из пасленовых?

Лицо продавца оставалось вежливым и добродушным.

-- Пять баллов... -- пробормотал я. -- Еще кило огурцов и все.
Спасибо.

Когда я рассчитался и отошел от прилавка, девушки уже не было.

Ну и правильно.

Раньше, встречая на улице интересное лицо, или просто забавную
сценку, или даже такую мелочь, как пара лимонов, купленных в очереди за
картошкой и капустой, я знал, что это останется со мной. У меня ведь был
дом... большой многоквартирный дом. Пусть не в реальном мире, а в
виртуальности. И в моей власти было поселить в него кого угодно.

Я пришел бы домой, сказал компьютеру: "Вика, погружение"... Я
вспомнил бы лица и жесты, я додумал бы то, что мне неизвестно. Обставил
бы квартиру, в которой поселится эта девочка.

Глупо жалеть о прошлом. Тем более о захламленной маленькой квартире,
где в раковине неделями валялись грязные тарелки, в холодильнике из еды
имелись заводские пельмени, бумажные сосиски и пиво, а рубашки в
гардеробе выбирались по принципу наименьшей помятости...

Я и не жалею.

Растительное масло и водка продавались в одном отделе. Секунду я
постоял, подозрительно изучая бутылки. "Кристалл" лучше, "Топаз"
дешевле... Выбор я сделал просто -- взял и то, и другое. Ребята тоже
спиртного притащат, но водки все равно много не бывает.

Можно и возвращаться. Алгоритм пройден, программа завершена.

Return.

End.

Порой я замечаю, что все, что надо сделать в настоящем, человеческом
мире, я мысленно разбиваю на этапы, будто строки примитивной программы.
Зато в глубине живу обычной, нормальной, человеческой жизнью. Просто
живу.

Наверное, об этом стоит рассказать Вике. Это ее специальность... ее
поле боя. Но я не рассказываю -- стыдно.

Я вышел из магазина, глянул в небо. Серые тучи. Со дня на день снег
пойдет. Скорей бы уж... скорей. Ничего нет лучше плохой погоды, прав был
болгарский писатель.

А ведь это тоже -- симптом. Явный и опасный. Я не хочу выходить из
виртуальности. Не желаю появляться в человеческом мире. Здесь плохо.
Здесь грязно и неуютно. Иногда здесь убивают.

Впрочем, уже не только здесь. Если верить Ежику...

Падла... упокой, Господи, душу честного хакера...

Когда-то я мог улыбаться, встречая хакеров. Быть с ними на равных...
и даже чуть выше. Ведь их было много, а нас -- мало. И мы могли то, что
для них оставалось недоступным.

Кончились те времена.

Даже в этом ничего страшного нет. Не я первый, чьи способности стали
ненужными для общества. Где вы сейчас, виртуозы линотипов; где вы,
шорники; где мастера-стеклодувы? Ушли в прошлое, в детские книжки с
картинками, в исторические фильмы и строчки энциклопедий.

От нас вообще ничего не осталось.

Но, наверное, я единственный из дайверов... бывших дайверов, кто
заимел дип-психоз в самой тяжелой форме. Настолько тяжелой, что даже
Вика пока не замечает происходящего.

-- Не мог сам открыть? -- отпирая дверь, спросила Вика. Она была в
фартуке, руки -- в фарше. Я отдернул палец от звонка, словно ребенок,
позвонивший в чужую дверь и пойманный на проказе.

-- Ключ забыл.

-- Неси все на кухню...

Вика вернулась к котлетам -- первая партия уже жарилась. Я торопливо
вывалил овощи в ящик холодильника, поставил водку в морозильник, масло
поставил на стол. Спросил:

-- Помочь?

Вика искоса посмотрела на меня. Потом -- на часы.

-- Не надо. Если хочешь, ныряй. Только поставь таймер на полчаса,
поможешь на стол накрыть.

Неловкость и стыд кольнули меня -- стремительно и мимолетно.

-- Точно не надо помочь? -- подстраховался я.

-- Если ты так настаиваешь... -- Вика не закончила. -- Да иди, ныряй,
что я, картошку сама не почищу...

-- Угу. -- Я выскочил из кухни. Полчаса. Таймер. Помочь накрыть на
стол.

Компьютер ожил, едва я коснулся мыши. Монитор еще не успел
прогреться, когда я натянул комбинезон, подключил кабель к разъему на
поясе, надел шлем.

Пальцы пробежали по клавиатуре.

deep

Ввод.

И бешеная радуга, порождение нечаянного гения Димы Дибенко, вспыхнула
на экранах виртуального шлема.

Все дело именно в ней, в дип-программе. В этих хаотичных переливах
цветов; разгорающихся и гаснущих звездах; радужных каплях,
расплывающихся по экранам, будто брызги бензина на воде. Без нее глубина
мертва. Только дип-программа превращает схематичный виртуальный мирок в