Энраса? Он был третий по старшинству.
взглянул на него.
одни, позволь считать тебя родичем.
не сидят взаперти. Майда будет рада тебя повидать.
потому, что убрано и опрятно, и высокая женщина поднялась им на встречу.
И, увидев ее, Торкас молча отвел глаза, потому что он понял, за что
Даггара изгнали из рода.
но оно повторялось каждой чертой, каждым взглядом и каждым движеньем.
принял твой грех.
дурачок, раз он нам в радость!
чтобы ты нас понимал. Мы с Даггаром родились в один час...
улыбке.
каждое слово. Знаешь ты, что это - когда тебя всегда понимают?
поймет и не полюбит, как я? И взять себе женщину, что не будет меня
понимать? Они ушли, чтобы жить, - сказал он со странной улыбкой, - а нас
оставили умирать, но - как видишь - мы еще живы, и это совсем не плохая
жизнь.
почитаю вас как родичей и как хозяев.
назад. - Раздели с нами трапезу, хоть она не слишком богата.
угрюмо сидел за столом и поглядел на него с тревогой.
накормили?
глазах.
Здесь было жарко и пахло тленом. Сквозь узкую прорезь окна он смотрел в
горящую даль, где когда-то синело море, а теперь только серые волны песка
до самого серого неба...
огня. Даггар рассказывал о минувшем - о дальних странах, о давних набегах,
о подвигах неизвестных людей, и каждое движение его лица удваивалось и
повторялось в лице Майды.
долгий путь и терпит нас не ради твоих рассказов. Скажи нам, Торкас, что
ты ищешь в Рансале?
знаю. Вастас спас мою мать и растил меня, как сына. Я чувствую себя не
Ранасом, а Вастом. Но мне надоели недомолвки и тайны и то, как мне смотрят
вослед. Кто был мой отец: человек или бог? Чего он хотел? Чего от меня
ждут?
он не сумел бы солгать. Он не сумел даже смолчать - тут и молчание было бы
ложью.
стать богом! Он многое знал, был могучий воин и хороший хозяин - но в душе
его не было Тьмы. Он был человеком Света и не мог возродится. А то, что в
тебе... - она вгляделась в него, сведя к переносью брови, горячая черная
сила билась в ее глазах. - Тяжесть и темнота, но я не чувствую Зла... Это
чужое, Торкас, но мне не страшно...
в нежном пожатии пальцы, и из глаз ушла темнота. И она улыбнулась Торкасу
радушной улыбкой хозяйки.
на пятнадцать - был мальчишкой, когда все началось. В тот год первые
братья решили отправиться в набег на Анхил. - Глянул на Торкаса и
усмехнулся. - Мы ведь разбойники, родич. Много столетий назад к этому
берегу пристал разбитый пиратский корабль "Ранса". Поэтому мы и Ранасы,
что наши предки приплыли из "Ранса". Тут мы нашли тихую гавань - Рансалу -
отсюда и грабили окрестные берега. Ладно! - сказал он, - затея была
Третьего брата. Он выбрал Анхил потому, что мы не тревожили его двадцать
лет, он успел обрасти и перестал ждать беды. Они вышли из гавани на трех
кораблях весной, а вернулся к исходу лета только один корабль, и на нем
было немного людей.
вдоль тумана. Энрас был умен - он сразу понял, что это важней, чем любая
добыча. Черный огонь, - угрюмо сказал Даггар. - Вот тут мы и увидели в
первый раз, как он сжигает. Энраса и еще пятерых он опалил снаружи - их
тела были в ранах и язвах, но они остались живы. А остальных он жег
изнутри; они умирали у нас на глазах, и не было им ни надежды, ни
облегчения.
то, что они узнали. Энрас определил наш срок в десять лет, - он вдруг
поглядел на Майду и спросил - только ее: но почему? Все так думали, и мы
тоже.
неразделенная мысль, мысль, которая нуждалась в словах, но Майда не смела
сейчас сказать эти слова.
это не ведомо никому.
построить систему дамб сколько-то подземных хранилищ, мы на века остановим
Белый Ужас и сможем пережить Великую Сушь.
богатств Рансалы, но, кроме богатства и знаний, нужны были руки многих
тысяч людей, а Рансала всегда была малолюдна.
чем мы ожидали. Убедил жрецов Верхнего Храма, напугал Соправителей и даже
породнился с Лодасом - богатейшим из жителей Ланнерана. Наверное, в этом
его ошибка, - сказал Даггар. - Дочь Лодаса слыла первой красавицей
Ланнерана и была наследницей неисчислимых богатств.
Майда. - Дочь Лодаса не в чем упрекнуть. Она была честной женой и покинула
дом того, кто предал ее супруга.
нашло на этих подонков? Ладно Энрас мог ошибиться. То ли не сумел поладить
с служителями Предвечного, то ли они сами увидели в нем угрозу. Ладно! -
сказал он яростно, и лицо его исказилось болью и гневом, словно годы
ничуть не смягчили боль и не утишили гнев. - Они заставили оступиться
служителей Верхнего Храма. Они запугали Соправителей - этаких тряпичных
кукол. Но только безумцы совершили то что они сотворили! Могли выгнать
Энраса из Ланнерана - уж в такое время Рансала не снизошла до сведения
счетов! Но схватить Ранаса, как базарного вора? Подвергнуть пыткам?
Казнить на потеху черни? Неужели они надеялись, что _э_т_о_ мы простим?
первая кровь. - Он хохотнул - не смех, а рычание, и впервые Торкас
почувствовал в нем родню. - Мы взяли по сотне жизней за каждую каплю
крови. Мы заставили Соправителей - тех, кто остались жив - совершить обряд
поклонения на том месте, где умер Энрас. Мы взяли с них столько золота,
что снарядили двадцать пять кораблей...
осталась только печаль. - Мы победили Ланнеран, но не смогли бы его
удержать, и не смогли бы заставить их сделать то, что спасло бы Ланнеран и
Рансалу. Мы потеряли слишком много людей и - главное! - время.
Третьего брата. Жребий пал на Пятого брата, и с ним пошло двадцать воинов
- все добровольцы, потому что мы знали: даже тот, кто вернется, вряд ли
останется жив. Вернулся один - в Черном огне - и принес расчеты и записи