часом Оно набирается новой мощью. Еще неделя-другая, и я ничего не смогу
сделать, Оно меня убьет. Сейчас я хотя бы еще могу попытаться.
остановился, а за ним и я. Тенах смотрел на девушку, словно пытаясь
угадать, где же в ней прячется подмеченная мной святость, а девушка
смотрела на меня. Ее взгляд и заставил меня очнуться. Толстуха мать тоже
была тут как тут и осыпала оскорблениями всех присутствующих, не обойдя
ими никого.
чистоты моей мужской плоти и сравнила моральные качества Тенаха и
некоторых животных, явно отдавая последним предпочтение. Когда она
набирала полные легкие воздуху для новой порции оскорблений, Тенаху
удалось, наконец, встрять в разговор.
тобой.
побагровело.
окрестных домиков на толстухины вопли повысунулись лица. Гори она огнем,
старая мерзавка. То, что она сказала, в устах другого было всего лишь
оскорблением, но из уст матери это обвинение. При моих Богах храмовых шлюх
хот бы судили, теперь же их просто побивают камнями сразу после обвинения.
Высунутые лица начали исчезать одно за другим, и не было никаких сомнений,
что их обладатели скоро появятся. Тенах, похоже, напрочь забыл, что он уже
не воин, а настоятель, ибо левая рука его сжалась в кулак, а правая
принялась нашаривать у левого бедра несуществующее оружие. Кое-кто из
соседей уже появился на пороге своих домов, и не с пустыми руками, в
отличии от Тенаха. В глазах их мерцал трепет предвкушения. Действовать
нужно было быстро, а я, как назло не мог войти: мне мешала повисшая на
воротах Ахатани.
чудо, что штаны выдержали. Ахатани повернулась ко мне - бледная,
испуганная. Я быстро сдернул с руки оба браслета и поднял их над головой.
Соседи остановились. Какие теперь обычаи, я не знал, но они еще не
настолько забыли прежние обряды, чтобы не понять, что я собираюсь сделать.
Они растерялись, и их растерянность длилась целое мгновение. Я успел им
воспользоваться. Венчальный браслет я надел на руку Ахатани, а браслет
выкупа бросил к ногам ее матери.
никто не обидит.
храмовую шлюху Ахатани, и меня, ее новоиспеченного мужа. Но я знал, что ни
одна рука не посмеет подняться и бросить камень нам в спину. Так оно и
случилось. Я увел Ахатани, Тенах ушел следом, и никто не бросил камень.
казалось, что день прошел, а то и не один. Храмы, Поляны Белых Цветов,
хохочущие придурки, жаждущая крови толпа, моя собственная жениться... Мне
не хватало браслетов на руке, ведь я носил их, не снимая, уже много лет.
Ахатани от мрачных мыслей. - Ведь после того, как ты даешь женщине
венчальный браслет, вы уже женаты, разве не так?
подтверждает, что я обязуюсь жениться и не откажусь от своих слов. И если
у женщины с моим браслетом родится ребенок, он мой, законный, нравится мне
это или нет. Если, например, я своей подружке на свиданке его надел, а
потом жениться раздумал. Или если она не хочет. Пока выкуп не заплачен, у
нее есть право выбора. Она может отвергнуть меня и выйти замуж на тех же
основаниях, что и вдова. Но я все равно обязан ее защищать и оберегать
наравне с ее мужем. А вот выкупной браслет завершает дело, это уже
заключение брака.
описывать.
ввести что-нибудь похожее. Меньше будет обманутых девушек.
было - "обманутая девушка", и как раз благодаря обычаю дарить венчальный
браслет.
теперешнему обряду. Чтоб никто ни к чему не мог придраться.
этого.
земле, где уничтожают бессловесные цветы, и родная мать отдает на расправу
толпе свою дочь, лишь бы потешить злобу. Он принадлежал моей земле, где
жужжание пчел позолотило тишину, моим лугам и полям, моему саду и дому.
сейчас затоплю. Вот только переодеть тебя не во что. В моей одежде ты
просто утонешь, но ведь не оставлять на тебе этот кошмар.
собственного ребенка, чтобы обрядить ее подобным образом.
покупать одежду я бы не советовал. Во всяком случае сегодня. И мне не
стоит. Все-таки настоятель храма. Могут неправильно понять.
я бы могла...
шелк, и все, что положено. Вот с нитками потруднее... хотя... да, верно.
На окне шкатулка, там вроде и нитки, и иголки, и всякая другая блажь. А
пока сошьешь, возьми мою купальную накидку. Она большая, но ее можно
подрезать. Сейчас я принесу. Только штаны переодену.
за штанами, накидкой, полотенцем и прочим. Признаться, меня захватили эти
хлопоты. Так приятно было заботиться об Ахатани и не думать, что же мне
предстоит в самом недалеком будущем.
стряпней. Тенах помогал мне со сноровкой, поистине удивительной для
человека его положения.
только не мог при Ахатани... и масло тоже... за что так невзлюбили бедных
храмовых шлюх? Каждый зарабатывает, как может.
забрал ее из его задрожавших рук.
со ступеней храма, - его подвижничество уничтожается.
я откровенно рассмеялся.
правило.
распутницах, - проворчал он.
славно. Когда Ахатани выйдет, мясо как раз будет готово. Пойдем, сядем,
поговорим в холодке.
стаканы.
провернуть одну работу. Смотри сюда, - я быстро начертил на земле течение
реки с рукавами и притоками. - Так вот, хоть весь свой монастырь сгони,
хоть полдеревни в заложники возьми, чтоб остальная половина работала, но к
полнолунию вот здесь, - я провел черту, - мне нужна дамба. На одну ночь.
Потом можешь ее разрушить. Но к полнолунию это русло должно быть сухим.
это? С ним возни было бы поменьше.
пока в ручье лежал, все обдумал. Конь у меня найдется, оружие, пожалуй,
тоже.
действительно хоть что-то слышал о том, как призывают таких созданий, то
должен знать, что жертвой может быть только человек. И зачем вообще нужна
жертва, ты тоже знаешь. И неужели я, по-твоему, могу хладнокровно обречь
человека на ТАКОЕ?!
Флинт Эрик
Адамов Григорий
Херберт Фрэнк
Березин Федор
Корнев Павел
Емилина Ника