люди, не удовлетворенные ровным течением земной жизни, нанимались на
Нептун и там разыгрывали из себя тех, кого хотели бы в себе видеть. По
планете, как по сцене, ходили не простые жители, но актеры. Иногда кто-то
улетал, менял использованную и надоевшую фамилию и легенду на другие, еще
красочней, и возвращался обратно на новые роли. Существование на Нептуне
было трудным, работа изнурительной - игра в придуманную жизнь скрашивала
бытие. Теперь она была невинной, и на Земле посматривали с улыбкой на
далекую планету.
выдумывали им легенды и при обмене письмами и радиограммами строго хранили
святость инкогнито.
системе, чем Нептун, он найти не мог.
Рой. - Надежда, что Брантинг здесь, небольшая, но убедиться, что Брантинга
нет, мы обязаны.
вызвал в гостиницу Цвиркуна.
неудачным розыскам на Марсе. - Остается, правда, возможность, что он хитро
перемаскировался, а вместо него летит на Нептун кто-то, передавший ему
свою внешность и биографию. Считаю такое допущение вздорным.
бесперспективны еще и потому, что здесь множество калиописовых рощ -
дешифратор звенит не переставая и показывает все направления и все
расстояния. Безрезультатно потрачено столько усилий! Надо решить,
продолжать поиск вне Марса или отказаться. Бегство Брантинга наводит на
нехорошие мысли. С Нептуна, где действует правило инкогнито, он может в
любое время вернуться на Землю с гарантией, что никто не будет
доведываться о его прошлом. Не открывает ли это ему более спокойную дорогу
к осуществлению задуманного?
Цвиркун. - Ах, вы даже не подозреваете, даже не способны заподозрить, до
чего вы правы!
мысль о возвращении на Землю с Нептуна не оставила Брантинга, то он должен
взять с собой запас спор калиописа. И тогда он и на Нептуне окажется в
сфере анализа нашего аппарата.
воскликнул Цвиркун.
- сдержанно поинтересовался Генрих.
на Нептуне слишком низкая температура. Выделяемый калиописом кислород
может находиться там лишь в твердом состоянии. Не забывайте, что Нептун
получает от Солнца в триста раз меньше тепла, чем Марс, в девятьсот раз
меньше, чем Земля!
его и завершить.
через неделю.
имел достаточно причин вмешивать брата в это дело: речь шла о безопасности
Земли. Но бегство профессора на Марс, а с Марса на Нептун бросало новый
свет на действия Брантинга. Калиопис на дальних планетах солнечной системы
не запрещен. Имеют ли они право гнаться за профессором на дальнюю планету,
где в принципе исключено наведение справок и поиск?
погоне, что Генрих оставил сомнения при себе. Лишь в полете,
продолжавшемся более месяца, Генрих побеседовал с братом по душам. Роя
нелегко было в чем-либо убедить, но, убежденный, он держался твердо. Он
опроверг сомнения Генриха. Если Брантинг не замышляет ничего скверного,
зачем ему скрываться? Он покинул марсианскую станцию, свое детище, дело
всей жизни, - почему? Без очень серьезных причин серьезные ученые - а
Брантинг из них - в авантюры не пускаются. Что он замыслил какую-то
авантюру, неоспоримо. Его надо обезвредить, пока не совершено
преступление. Чтобы обезвредить, надо его найти. О чем, собственно,
спорить?
его по-своему разумны. Он знает, что его преследуют, и пока что отлично
обводит нас вокруг пальца.
разум. Но разве одно его стремление обмануть нас не свидетельствует против
него?
Генрих.
стоявший около него дешифратор.
Рою вежливо разъяснили, что администрация колонии справок о жителях
Нептуна не дает, за исключением случаев, когда предъявляют официальный
указ Большого совета о задержании опасного преступника, бежавшего сюда,
чтобы укрыться от кары.
преступление, - ответил Рой на поставленный прямо вопрос.
холодное разъяснение.
разыскивать интересующего нас человека? Будет ли запрещено побеседовать с
ним, если мы его обнаружим? - допытывался Рой.
задержания и аресты.
Рой, когда все трое возвратились в гостиницу. - Будем налаживать прибор. У
Брантинга теперь лишь один шанс уклониться от обнаружения: если он спрятал
где-либо споры калиописа, а сам убрался подальше от них.
убежденностью возразил Цвиркун. - Я скорей поверю, что у меня две головы и
четыре ноги, чем в то, что профессор расстанется с коробочкой хоть на
минуту... нет, на секунду, на тысячную долю секунды!
колокольчиков, едва Рой включил аппарат. Дешифратор давал пеленг на
северо-запад, указывал расстояние в сто двадцать два километра от
гостиницы. Рой сверился с картой. В этом месте находился основной карьер
треста "Нептунианские самоцветы" - самые крупные кристаллы зеленого
нептуниана, незаменимого в производстве мощных гравитаторов, шли с этого
карьера.
карьер, немедленно на карьер, ни единой секунды, ни единой!..
Рой и вызвал трехместную авиетку.
вносил нехороший азарт в дело, требовавшее ясного ума и спокойствия духа.
Он походил скорее на охотника, обнаружившего желанную дичь, чем на
исследователя. Рой сухо предупредил Цвиркуна, чтобы тот не позволял себе
никаких резкостей, когда они приблизятся к Брантингу. Цвиркун, съежившись,
жалко забормотал, что на него могут положиться. В доказательство
готовности вести себя прилично он затих, прикорнув на заднем сиденье.
превосходило по сиянию земную Венеру. Температура снаружи была около минус
ста девяноста градусов; даже в хорошо утепленном скафандре ощущалась
громадность космического мороза, навечно окаменившего тот гигантский
сгусток водорода и аммиака, который назывался Нептуном. Авиетка шла на
малой скорости. В стороне среди сумрачно-белых просторов показался черный
треугольник космодрома; там стоял доставивший их сюда звездолет. За
космодромом засверкали сигнальные огни второго подземного города - на
Нептуне их было всего три, - а потом горизонт залило сияние карьера.
Именно в этом месте редкая аномалия природы связала немногочисленные
тяжелые атомы, рассеянные в веществе планеты, в то удивительно красивое,
поразительное по свойствам образование, которое называлось нептунианом.
Ради добычи этого минерала и была устроена экспедиционная колония, все
остальное на Нептуне не представляло интереса даже для энтузиастов
геологии.
копошились нептунианские экскаваторы - "пауки" - машины, сконструированные
для работы при морозах ниже двухсот градусов. Быстро передвигающиеся на
восьми гибких ногах, они и вправду казались гигантскими пауками.
Единственное внешнее отличие от пауков заключалось в том, что от кабины
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Андреев Николай
Белов Вольф
Контровский Владимир
Браун Дэн