технологу... Ну, кое-кого потаскивал, не без этого... Словом, ангел, и
именно во плота. Вышел я, кстати, и на некоего Бобкова, в прошлом
инструктора-самбиста, а ныне пьяницу с оскорбленно-брезгливой физиономией.
Никита Сергеевич занимался у него в середине пятидесятых и был у него
лучшим учеником. Как Бобков выразился, "с ним, с Никитой, хоть бы и навоз
есть, все прямо изо рта выхватывал, такой был парень".
только усугубившие загадку. Если, конечно, по-прежнему относиться к ней с
точки зрения здравого прокурорского смысла.
скрепленных могучей канцелярской скрепкой.)
химик-технолог, сослуживица Воронцова по номерному институту,
познакомилась с ним в пятьдесят восьмом году.
Патентной библиотеки, познакомилась с Воронцовым в семьдесят четвертом
году и стала его любовницей.
домашняя хозяйка, племянница Воронцова.
школьный друг Воронцова.
Мытищинского машиностроительного завода, фронтовой друг Воронцова,
познакомился с ним в сорок втором году в запасном полку.
ненадобностью стирал, но записи бесед с этой пятеркой сохранил, даже
сделал извлечения из них, - то, что показалось мне наиболее интересным.
Крутить записи подряд займет слишком много времени, так что давай я
прочитаю тебе извлечения, а где нужно - прокомментирую. Согласен?
в стопки водку, опрокинул свою и запил остывшим чаем, после чего произнес
севшим голосом:
остывшим чаем. - Будем читать. Начнем с Веры Фоминичны Самохиной. Меня
прямо-таки вытолкнула на нее та запись в дневнике, помнишь? "Верочка
Корнеева, она же Воронцова, она же Нэко-тян"... Читаю:
чей-то день рождения был, то ли праздник какой-то... Шутка сказать,
четверть века прошло! Зато как сейчас помню, что он сидел за столом почти
напротив и смотрел на меня не отрываясь. Это я краем глаза видела, что он
смотрит не отрываясь, а как на него взгляну, он уже и глаза успел
опустить... Ну, мне было тогда двадцать шесть, что ли, мужики меня
вниманием не обходили, но все равно было лестно... Потом, когда стол
отодвинули и стали танцевать, он меня пригласил, и вот тут я впервые
взглянула ему прямо в глаза. Меня словно током ударило... Нет-нет, не
подумайте, ничего такого женско-мужского. У него глаза были какие-то
такие... страшные, мудрые будто и тоскливые, что ли... То есть глаза-то у
него были обыкновенные, серо-зеленые, но так он глядел... Я сразу решила:
нет, это рыцарь не моего романа. Вообще-то он был весел, говорил
интересно, острил довольно удачно, а кое-кто прямо на шею ему вешался...
Впрочем, в глаза мы больше друг другу не заглядывали.
была, годика три... или четыре... Так вот что самое странное тогда
случилось. Я устала, да и опьянела сильно, и присела отдохнуть на диван. И
сейчас же ко мне подсел Воронцов. Сел рядом, как сейчас помню, руки на
коленях сложил и негромко говорит мне, на меня глядя: "Вы не беспокойтесь,
Вера Фоминична, с гландами у вас все обойдется благополучно". Я так глаза
и вытаращила. С гландами у меня действительно с самого детства было не в
порядке, последние годы я все собиралась оперироваться, да не решалась, но
ему-то откуда про это знать? Я его спрашиваю: "Откуда вы знаете про мои
гланды?" Вот тут он ко мне наклонился и говорит чуть ли не шепотом: "Я о
вас, Вера Фоминична, еще и не то знаю. Например, что есть у вас
очаровательная родинка на..." И называет, простите, местечко на теле,
которое и родному мужу не часто показываешь. Я обмерла, рот разинула, не
знаю, то ли пощечину ему дать, то ли еще что, а он встал и ушел. Совсем
ушел с вечеринки...
бояться перестала и буквально через неделю пошла на операцию. И все вышло
как по маслу... Скажите, товарищ следователь, вот вы, я вижу, Воронцовым и
после смерти занимаетесь. Вы тоже думаете, что он был вроде как бы колдун
или ясновидец?
видел, а вы с ним худо-бедно почти два десятка лет бок о бок в одном
учреждении, наверняка общались, разговаривали. У вас какое сложилось
впечатление?
общались никогда. Разве что по работе. А так встретимся в коридоре или в
буфете - "здравствуйте", "привет", - только и всего. Хотя, конечно...
Действительно, два десятка лет прошло, чего только не случилось за это
время, многое забылось, а я его на той вечеринке как сейчас вижу.
дети буку боятся. Когда Валька рассказала мне, что Сошлась с ним, я неделю
тряслась от горя и страха. Сейчас смешно вспомнить, но рвалась даже
заявить в партком, в милицию, еще Бог знает куда. Хорошо еще, что муж меня
удержал. Здорово бы это получилось: старый злодей совратил бедную девочку,
а бедной девочке двадцать третий год миновал...
не так уж и любила.
словечком - Нэко-тян?
родинка?
Мирленовна. Очаровательная особа, доложу я тебе. Ну-с, с нею я беседовал с
первой, она сама вышла на меня - с просьбой вернуть ее вещи, оставшиеся на
квартире у Воронцова. Тут мы и побеседовали. Читаю:
случайно. В октябре... нет, в ноябре прошлого года начальство приказало
мне срочно отрецензировать справочник по австрийской системе патентования.
А я по-немецки ни в зуб ногой, в институте учила английский, но это было
первое мне серьезное задание на работе, да и самолюбие играло. Ну,
обложилась словарями, поползла по тексту, день корплю, другой, и все на
первой странице... Нет, думаю, ничего у меня так не выйдет. Стала думать,
что делать. Перебрала всех друзей и знакомых - как назло, никого с
немецким. Кто с английским, кто с испанским, один даже с эсперанто, а с
немецким ни одного. Тогда решила я подключить родителей: может быть, у них
есть кто-нибудь. Вышла к ним, а у мамы - помнится, была суббота - гости,
две пары из ее института. Так и так, говорю, товарищи, помогите бедному
ребенку, срочно нужен знаток немецкого языка. Да ничего проще, кричат, у
нас Воронцов отлично немецкий знает, Никита Сергеевич... И тут же дядя
Сева достает записную книжку и дает мне его домашний телефон. Мама было на
дыбы, не смей, дескать, беспокоить человека, но они ее заговорили, что
Воронцов - мужик добрый, что ему ничего не стоит и прочее. Ну, а я - в
прихожую, к телефону. Позвонила, назвалась, сказала, по какому делу
вторгаюсь в его домашний покой. Он помолчал несколько секунд и очень
спокойно, негромко так сказал: "С удовольствием помогу вам, Валя. Я
свободен, можете приехать хоть сейчас..." - и продиктовал адрес. И я тут
же к нему поехала.
нему поехала, как мы условились, рецензия была готова - напечатана в двух
экземплярах, все честь по чести. Я его благодарить, а он головой покачал и
сказал: "Не надо, Валя, это я в своих интересах, чтобы нам с вами сегодня
не работать, а шампанское пить..." И глаза у него были в тот момент
необыкновенные - грустные и какие-то сияющие, я таких ни у кого еще не
видела. Наверное, в тот момент я в него и влюбилась. Что ж, я - человек
решительный. Прямо при нем сняла трубку и позвонила домой, что буду
ночевать у подруги.
Буджолд Лоис
Корнев Павел
Жюль Верн
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Лукин Евгений