Чтение 5–й страницы книги ~Мщение или любовь?~

бутылку вина.

Хотя не исключено, что, столкнувшись с весьма сдержанным гостеприимством
суровой миссис Акройд, мать ее и сама, возможно, вела бы себя более
сдержанно. А значит, была бы в более приличном виде на сегодняшнем вечернем
приеме!

Роми вздохнула: ей захотелось, чтобы церемония была уже позади и они
остались бы вдвоем с Марком.

А потом?

Она сглотнула.

Испытывать нервозность накануне свадьбы - это нормально, абсолютно
нормально. И Марк очень гордится тем, что она сохранила девственность.

- В наше время не многие девушки могут этим похвастаться, - с любовью
сказал он ей, запечатлевая поцелуй на ее лебединой шее. - Вот почему я хочу,
чтобы ты как можно дольше оставалась чистой и невинной!

Роми нетерпеливо откинула еще одну прядь волос с лица - ей вдруг стало
жарко.

- Пойду пройдусь! - заявила она матери.

- Пройдешься? Сейчас? Вот это номер! А как же прием?

- До приема еще несколько часов, - с подозрительным спокойствием сказала
Роми. - И я боюсь, что мне будет не до веселья, если я останусь здесь и буду
смотреть, как ты надираешься. Так что лучше закажи себе черного кофе в номер
и постарайся немного поспать, ладно?

Мимолетно отметив, как изумил мать сам факт ее возражений, Роми вышла из
комнаты, даже не оглянувшись.

Она в нерешительности остановилась за дверью, еще не зная точно, что
собирается делать. Может, пойти погулять? Да, правильно! Прогулка под ярким
июльским солнцем как раз поможет ей стряхнуть с себя это странно тревожное
настроение. А потом, ей просто больше нечем заполнить эти часы ожидания.

Все было готово к Великому Дню. Белое тюлевое платье, защищенное чехлом
из толстого полиэтилена, висело в платяном шкафу. Тут же внизу стояли белые
атласные туфли. Белое кружевное белье, похожее на клочья застывшей пены,
было разложено аккуратными стопками.

Роми невольно ускорила шаг, направляясь к меньшему из лифтов,
находившемуся в конце коридора десятого этажа. Она инстинктивно избегала
главного лифта: многие из приехавших на свадьбу гостей тоже остановились в
этом отеле, и ей не хотелось случайно столкнуться с кем-либо из них. Ей
почему-то казалось, что именно сейчас она не в состоянии ни с кем
разговаривать...

Она нажала кнопку вызова, подождала, и через минуту двери лифта
раскрылись перед ней. Она вошла в кабину, нажала кнопку первого этажа, и
кабина пошла вниз.

На седьмом этаже лифт задержался, двери открылись, и вошел мужчина -
такой потрясающе красивый, что Роми в смятении заморгала и уставилась на
него.

Он тоже стал смотреть на нее - и таким пристальным, таким пронзительным
был взгляд этих глаз невиданного серебристо-серого цвета, что средства
обороны, которыми обычно пользовалась Роми, сразу отказали и она
почувствовала себя странно незащищенной и уязвимой.

Она поспешно опустила глаза и стала изучать ковер - с жадным интересом, с
каким обычно читала колонку светской хроники в своей любимой газете.

Но, несмотря на все старания сосредоточиться на узоре из красных и
золотых завихрений, она не могла совладать с собой и краем глаза наблюдала
за мужчиной, хотя и притворялась, что даже не смотрит в его сторону.

На вид лет двадцати пяти - двадцати шести, он был впечатляюще высок и
широкоплеч. Угольно-черные волосы приятно контрастировали с костюмом из
светлой льняной ткани.

Но самым замечательным в нем было лицо - резко очерченное и
гипнотическое. Рот как бы вступал в противоречие с остальными чертами -
полнота губ, их изогнутые линии намекали на опыт, о котором Роми не
осмеливалась размышлять в подробностях, но в складке губ уже виделся
какой-то жесткий, циничный штришок. И это удивительно для такого молодого
человека, мимолетно подумала она тогда.

Он поднял голову, застал ее за подглядыванием, и его серые глаза прошлись
по ней с нескромным интересом. Он усмехнулся коротко и многозначительно, а
потом снова вернулся к чтению сложенного в несколько раз номера финансовой
газеты, который был у него в руках.

Роми не могла сосредоточиться. Вернее, могла, но - на одной-единственной
мысли.

Вот это мужчина!

Пока лифт продолжал свое движение вниз, она обнаружила, что ощущает его
присутствие настолько остро, что это почти причиняет ей боль. Все дело в
том, что он исключительно красивый мужчина, рассудила она, так что ее
реакция абсолютно естественна. То, что она завтра выходит замуж, отнюдь не
означает, что ей уже больше никогда не покажется привлекательным никакой
другой мужчина!

Тем не менее она в душе молилась, чтобы лифт поскорее остановился.

И лифт остановился - только не в том месте, где следовало! Между шестым и
пятым этажами он издал леденящий душу пронзительный скрип, жутко содрогнулся
и замер в неподвижности. Наступившая тишина ее оглушила.

Трясущейся от страха рукой Роми несколько раз ткнула в кнопку, но лифт
упрямо стоял там, где застрял. А когда она осмелилась поднять глаза на
своего невольного спутника, то увидела, что он наблюдает за ней с
насмешливой улыбкой, которая заставила ее тут же переменить свое
первоначальное мнение о нем: она пришла к заключению, что он не просто
исключительно красив, а умопомрачительно красив!

- Вы, наверное, думали, что такое случается только в кино, не так ли? -
проговорил он.

Роми не ответила и продолжала нажимать на кнопку с каким-то непонятным
отчаянием.

- Позвольте мне вам сказать, - заметил он своим глубоким голосом,
медленно выговаривая слова, - что если вы сломаете эту штуку, то может выйти
больше вреда, чем пользы!

- Тогда что вы предлагаете мне делать? Он лениво приподнял черную бровь.

- Для начала можно попробовать нажать кнопку сигнала тревоги.

Почему это не пришло в голову ей самой?

Чувствуя себя несколько по-дурацки, она последовала его совету и была
разочарована - хотя и не удивилась, - когда ровным счетом ничего не
произошло.

Он придвинулся ближе к панели и стал изучать кнопки, сначала он нажимал
их все поочередно, а потом - в различных комбинациях, словно человек,
пытающийся подобрать пароль для входа в чужой компьютер. Но все усилия его
оказались напрасными: лифт стоял на месте. Мужчина нахмурился.

- Возможно, что-то с электричеством, поскольку сигнал тревоги тоже не
работает, - задумчиво прокомментировал он. - Хотя свет в кабине не погас,
так что механизм, вероятно, работает от совершенно самостоятельной сети.

Его спокойствие почему-то разъярило ее. Как и то обстоятельство, что она
ничего не понимала из его рассуждений!

- И это все, что вы можете сказать? - резко спросила она, повышая голос с
каждым следующим словом. - Стоите тут и умничаете насчет электричества,
когда мы застряли в этом лифте - одни!

- Не одни, а вдвоем, - поправил он и взглянул на нее, сощурив глаза. - И
если вы будете впадать в истерику...

- Я не впадаю в истерику!

- Нет, впадаете! - с мягким упреком сказал он.

- Вы мне не запретите, если я этого захочу! - выкрикнула она. - Кто не
впал бы в истерику, если бы застрял в лифте с абсолютно незнакомым типом?

Ленивая улыбка приподняла уголки его рта ка-, ким-то особым образом,
отчего сердце Роми вдруг заколотилось.

- Значит, из-за меня вам не по себе? - насмешливо спросил он.

- Да, вот именно! И я не собираюсь принимать это тюремное заключение,
хлопнувшись на спину лапками кверху!

Опрометчивее высказывания нельзя было бы и нарочно придумать, и ответный
блеск у него в глазах заставил Роми сильно пожалеть, что сказанного уже не
вернешь!

- Какая жалость, - пробормотал он.

- Напротив, я собираюсь позвать на помощь, - нервно заявила она - просто
чтобы что-то сказать, все равно что... Лишь бы он перестал смотреть на нее
так! Потом Роми с вызовом уставилась на него.

- Пожалуйста не стесняйтесь, - протянул он и небрежно ослабил узел своего
шелкового галстука василькового цвета. - Кричите сколько вашей душе угодно,
дорогая.

Прильнув как можно ближе к двери лифта, Роми что было силы крикнула:
"Помогите!" - и послушала, как этот крик откликнулся эхом внутри
безмолвствующей лифтовой шахты, а потом замер глубоко внизу. Роми сделала
вдох полной грудью и попыталась еще раз: "Помогите!" Но и на этот раз ее
крик просто отозвался эхом в пустоте, оставшись без ответа. И тогда Роми
охватил настоящий страх, от которого бешено забилось ее сердце.

- А почему вы не зовете на помощь? - с вызовом спросила она.

- Потому что там нет никого, кто бы мог нас услышать, - резонно заметил
он. - Этим лифтом мало пользуются. Нам лучше подождать, пока кто-нибудь не
окажется поблизости, и только тогда - кричать.

- Что, если мы никогда отсюда не выберемся? - пролепетала она, качнувшись
вперед и вцепившись в лацканы его пиджака так, что побелели костяшки
пальцев. Ее голос поднялся до высокой, ломкой ноты и, казалось, вот-вот
сорвется... Она прильнула к нему. - Что, если мы умрем здесь от жажды или от
голода?

- Не умрем. - Успокаивающим жестом он рассеянно погладил ее светлые
волосы, лежавшие теперь у него на груди. - С нами все будет просто отлично.

Она быстро убрала вниз руки, которые занимались тем, что мяли льняные
лацканы на его костюме!