смутные предания своего племени.
памяти, рассказывал о разрушении гор. За три поколения до него весь
юго-восток был загражден озерами и горами, за пределы которых ни пзанны,
ни какое-либо другое племя, известное им, никогда не переступало. Но вот
огни под землей вспыхнули, недра гор раскрылись, и бездна поглотила всю
воду озер. Люди не могли оправиться от испытанного ужаса; целое поколение
выросло, не смея проникнуть в новые страны. Наконец Гарм, великий охотник,
в сопровождении отца Таха и нескольких молодых смельчаков решили
пробраться в ущелья, образовавшиеся после переворота. Таким образом были
открыты великие степи юго-востока...
он с завистью думал о славе тех, кто, подобно Гарму, открывает отдаленные
земли. Он припомнил еще и другие легенды: историю предприимчивых пзаннов,
которые в течение столетия пытались пробраться за пределы леса; как одни
из них исчезли без следа, а другие вернулись и рассказывали, что река
течет без конца между большими деревьями и что опасности путешествия,
возрастают с каждым днем. Но эти рассказы не лишили бодрости нашего
кочевника. Его любопытство и мужество еще больше возбуждались ночными
звуками, скрытыми опасностями, какие везде представлялись ему в сумраке.
Долго сидел он под деревом без сна. Когда же усталость дала себя
почувствовать, он встал, вытянул на берег челнок и, выбрав сухое место,
разостлал там шкуру пещерного льва. Потом, перевернув лодку, он покрылся
ею, чтобы защитить себя от неожиданностей. Зажав палицу в одной руке и
дротик в другой, Вамирэх наконец уснул.
ночные чудовища бродили вокруг его лодки, но ни одно из них не пыталось
напасть на нее. Вамирэх приставал и к островам и берегам, покрытым лесом.
Повсюду было такое изобилие плодов и дичи, что он не терпел недостатка в
пище. Не раз, при виде этого бесконечного леса, откуда вытекали большие
потоки, изливавшие свои воды в реку, в душу Вамирэха закрадывалась грусть,
и он начинал сожалеть, что отважился на такое предприятие. Он размышлял,
что обратный путь будет еще тяжелее; воспоминания о тех, кто не вернулся
из подобного путешествия, тревожили его. Его сердце проникалось глубокой
нежностью при мысли о Зоме, о Намире, его родителях, о младших братьях и
сестрах. Конечно, Зому и Намире не раз приходилось ждать его возвращения в
продолжение двух или трех четвертей луны, и они уже привыкли к его
отлучкам; но кто может сказать, долго ли продлится его отсутствие на этот
раз? Разнообразные препятствия все умножались на пути; всего более его
затрудняли пороги, которые он мог миновать, лишь перетаскивая лодку по
берегу между береговой порослью, по кочкам и корням, среди пресмыкающихся
и хищных зверей. Переходы были трудны, но препятствия, по мере того как он
преодолевал их, усиливали его настойчивость, его решимость добиться
успеха.
оканчивали свои песни восходящему солнцу и утренняя роса капала с нижних
ветвей деревьев, как мелкий дождь. Раздавшийся в ветвях шорох привлек его
внимание. Он увидел какое-то существо, приближавшееся колеблющимся шагом,
скачками и приседавшее на корточки; величиною оно несколько превосходило
пантеру. При виде его четырех рук, лица с круглыми глазами и тонко
очерченными ушами в уме Вамирэха шевельнулось воспоминание о рассказах
Сбоза, того из пзаннов, который проник дальше других в глубь неведомого
леса. В этом фантастическом существе с несоразмерно развитыми руками и
сильно развитой грудью Вамирэх узнал лесного человека. Чуждые племенам
Европы, а может быть, и Азии, эти существа с течением времени оттеснялись
все дальше к жарким странам; в южных лесах, после того как эта порода
покинула свою родину, кое-где еще скрывались отдельные члены ее семьи.
Вамирэх почувствовал прилив симпатии к лесному человеку; выпрямившись во
весь рост, он испустил призывный крик пзаннов. Лесной человек остановился,
встревоженный, вглядываясь своими круглыми глазами в чащу ветвей.
Раздвинув ветви, Вамирэх внезапно появился перед ним и крикнул:
редкими волосами на голове, ростом был ниже Вамирэха, но гораздо шире его
в плечах, и казался наделенным громадной силой. Вамирэх изумился при виде
его свирепой наружности, его страшных челюстей, его нависших над желтыми
глазами бровей, его черной шероховатой кожи. Но чувство симпатии к лесному
человеку не уменьшилось: после стольких дней одиночества ему приятно было
видеть подобного себе.
<Вамирэх друг... друг!>
искренности намерений Вамирэха. Тот, сознавая бесполезность слов,
попробовал объясниться жестами; но это еще усилило недоверие лесного
жителя.
нему навстречу, но лесной человек, сжав громадные кулаки, сверкая глазами,
ударил себя в грудь и принял угрожающее положение.
оборонительное положение. Видя это, Вамирэх молчал; гнев его стих, но
любопытство все возрастало. Несколько времени оба они смотрели друг на
друга, что, по-видимому, прогнало недоверие лесного человека. Напряженное
выражение его лица исчезло, и в грубых чертах появилось спокойствие
травоядного. И он тоже, хотя с меньшей определенностью, чем Вамирэх,
соображал, что видит подобного себе. Но смутные инстинкты, быть может,
личные воспоминания или страх, унаследованный от предков, сделали для него
присутствие человека неприятным.
Вамирэха, но уже с меньшим недоверием. Вамирэх, убедившись, что тот не
понимает его жестов и что с ним нет возможности объясниться, возвратился к
своему челноку, чтобы спустить его на воду. Обернувшись, он увидел, что
лесной человек идет за ним следом и с любопытством смотрит на него. А
когда Вамирэх сел в челнок и поплыл, какое-то доброжелательное выражение
обозначилось на сероватых тонких губах лесного человека, и волосатые руки
его сделали какой-то неопределенный дружественный жест. Вамирэх тотчас
ответил на него смеясь, извиняя лесному жителю его недоверие. Долго, пока
утлый челнок Вамирэха удалялся, между прибрежными растениями виднелось
неподвижное, внимательное лицо.
Вамирэх начинал думать, что лесу не будет конца. Почему бы не быть ему
границей мира? Пороги между тем начали попадаться реже и реже. Опасностей
было тоже немного: один только раз пантера бросилась на него с соседнего
дерева и немедленно поплатилась за это жизнью; много мучений доставляли
ему насекомые, терзавшие его тело, и сильно надоедали разные гады.
просветы; в некоторых местах виднелись молодые поросли, деревья были уже
не так мощны, и вековые колоссы стали исчезать. По другим признакам - по
встречающимся животным, любящим открытые местности, по изменению почвы -
Вамирэх мог предвидеть успех своего предприятия. Через два дня исчезли
последние его сомнения: на левом берегу реки выступили степи, лишь местами
покрытые деревьями, которые все более и более редели.
вооружившись дротиками и палицей, пошел уже пешком по направлению к
западу, чтобы расследовать местность. Почва была твердая; травы и
кустарники все более брали верх над деревьями. Через несколько часов
Вамирэх достиг вершины холма, господствовавшего над местностью. На севере
виднелся бесконечный лес; на юге расстилались степи, перерезывавшиеся
рощицами, открывалась страна, удобная для охоты и свободного общения между
людьми. Это была новая страна, которую Вамирэху так хотелось узнать; вид
ее наполнял его грудь чувством величайшего торжества.
о своем путешествии, о восторге Зома и Намиры. Он долго оставался на холме
в том же восторженном состоянии. Вдруг небо потемнело над головой его,
облака пришли в движение; две огромные черные тучи, местами пронизанные
светом, сошлись вместе. Промчался вихрь, крутя траву и пригибая деревья;
молния прорезала тучу, раскаты грома величаво обрушились над лесом.
Вамирэху гроза доставляла наслаждение; она вливала в него силу и бодрость,
она отвечала его душевному волнению. Когда с неба хлынули потоки дождя, он
обнажил плечи, испытывая отраду от низвергавшейся на него свежей воды.
почти не оставалось дождевой влаги: жаждущая земля всю ее втянула в себя.
После дождя Вамирэх продвигался вперед с новой радостью; последние следы
леса исчезли; виднелась лишь беспредельная степь, кое-где пересеченная
рощами. Рассеянные облака на мгновение прикрывали солнце; чуть заметная
тень умеряла дневной зной.
опушки рощи и провел там ночь. На другой день он снова отправился в путь,
решив возвратиться назад, если ничего не случится с ним, так как он уже
нашел то, чего желал, - новую область для охоты. Следы туров и зубров,
большерогих оленей и лошадей, встречавшиеся ему, убеждали его в природном
богатстве этой местности, и он обдумывал обширную экспедицию молодых
охотников своего племени на будущий год. Но к концу дня с ним случилось
Корнев Павел
Свержин Владимир
Куликов Роман
Мацумото Сэйте
Майер Стефани
Перумов Ник