отделяет Красный кабак от Петербурга, ранним утром произо-шла дуэль. На этой
дуэли надо остановиться подробнее, потому что она сыграла роковую роль в
Сашиной судьбе.
азарта, все как будто работу справляли, а тут еще следящий за каждым Сашиным
движением мрачный, подвыпивший тип. Блед-ное лицо его с кислым выражением и
прилипшими к потному лбу волосами показалось Саше знакомым, но в кабаке было
темно, чадно, дымно, где тут разглядишь. И только когда были брошены
оскорби-тельные слова и Саша схватился за шпагу, чей-то рассудительный голос
прошептал в ухо:
Бестужев!
был в бешенстве.
ходила по Петербургу дурная слава. Давно подмечено: если судьба не может
отомстить человеку лично, она мстит ему через де-тей. Много сил, времени,
денег потратил канцлер для устройства карьеры сына. Он сделал его камергером
при дворе, подыскал бле-стящую невесту -- графиню Авдотью Даниловну,
племянницу Разумовских. Год назад он отправил молодую чету в Вену с почетной
миссией -- поздравлениями по случаю рождения эрцгерцога Леопольда.
бочку. Граф Антон был необразован, груб, самонадеян, а хуже всего -- пил
горькую и был скверен во хмелю. Жену он тира-нил, вечно ввязывался в
скандальные истории, с отцом был крайне непочтителен, а из Вены привез такие
долги, что, говорят, папенька учил его подзатыльниками.
только потому, что никогда не общался с графом коротко и видел его только
издали. Венская поездка, а скорее беспробудное пьянство, внесла в лицо и
фигуру молодого графа свои коррективы -- он как-то странно ссутулился,
словно носил на спине непосильную поклажу, руки обвисли, и подбородок сам
собой утыкался в грудь, шея отказывалась держать эту хмельную, дурную
голову.
возражал, только встряхивал головой, словно от мухи отбивался.
гвардейцев сводило счеты, графа совсем развезло, он успел упасть, вымазав в
грязи не только руки и одежду, но и лицо.
-- предложил один из секундантов.
"Пистолеты..."
в шулерстве, но, скрипя зубами от ярости, он сказал, что согласен на
пистолеты, но лучше все-таки перенести дуэль на завтра -- не стрелять же в
эту беспомощную скотину, пародию на род человеческий. Граф Антон опять
забубнил что-то нечленораз-дельное. Смысл речей нельзя было понять, но тон
их был оскорби-тельный.
оглянулся на обидчика и поймал его взгляд. В нем были ненависть, тоска, но
он был вполне осмыслен, и, что удивительно, главным его выражением было
любопытство. Можно было подумать, что у графа имеются к Саше какие-то свои
счеты, чем-то он ему ин-тересен, а обвинение в шулерстве только предлог,
чтобы обидеть по-сильнее.
жизни? А может быть, это папенька все подстроил; желания канцлера
неисповедимы. Саша решил, что не будет наказывать гра-фа смертью. Для этих
дел надобно, чтобы противник был трезв, ина-че противу правил чести
дворянской.
Он сам себе не хотел сознаться, что граф вызывает у него не только
брезгливость, но и жалость.
почву, в овраге шумели холодные ручьи. Саша готов был поклясться, что
выстрелил уже после того, как граф рухнул в грязь, может быть, на доли
секунды, но после. Отчего же он кричит таким страшным голосом? Мало того,
что он дурак и скандалист, так он еще и трус!
его были испачканы кровью. Может, он сам в себя выст-релил? Саша медленно
приближался к лежащему, как груда тряпья, графу, и в тот самый момент, когда
секунданты подняли его на ру-ки, граф извернулся и сделал ответный выстрел.
Словно свежий ветер дунул в Сашину щеку, от смерти его отделял вершок, не
больше.
увидев свою стянутую бинтами руку, граф Антон вместо того, чтобы раскаяться
в пьяной болтовне, сел к столу и корявым почерком накатал бумагу по
инстанции с жалобой.
общество осуждало пьяного дуэлянта, но более все развле-кались. Слышали
новость? Бестужев-сын учинил скандал, устроил дуэль, а теперь жалуется. Ну,
ему это не впервой... Казалось, обще-ство радуется, что есть на свете такие
негодяи, что готовы дворян-скую честь запихнуть в канцелярскую реляцию,
читай -- донос. А вы слышали, куда он ранен? В ладонь... Не иначе, он
пытался пой-мать пулю, чтобы спасти свою замечательную жизнь! Вот
канцле-ру-то радость... ха-ха-ха...
дела, это ссылка в дальние тобольские степи или астра-ханские лиманы.
подопечного, Анастасия ломала в отчаянии руки. Она хотела бро-ситься к ногам
государыни, но умные люди отсоветовали ей делать столь опрометчивый шаг.
Возможно, Елизавета еще и не знает ниче-го. А потому не стоит лить масло в
огонь, всем известно -- государы-ня строжайше запретила дуэли.
исповедоваться перед другом в том, что связался с дрянью и стал участником
фарса. Никита, однако, отнесся к событиям весьма серь-езно, а точнее сказать
-- пришел в бешенство. Он встретился с гра-фом Антоном на улице, поклонился
вежливо.
важно.
что он знает, кто его остановил.
предстоит драться со мной.
трепал ветер, и молча проследовал дальше.
дуэлей, но случаются в жизни и безвыходные положения.
петербургские просторы Василий Федорович Лядащев. Они столкну-лись с Сашей
на Невской першпективе, зашли в герберг, выпили виноградного вина, вспомнили
былые времена, а потом сразились на бильярде. Оказывается, Лядащев объявился
в Петербурге месяц на-зад, приехал в столицу в размышлении, как жить дальше.
Держался он с Сашей дружески, словно они всегда были на равной ноге и
толь-ко вчера расстались. Однако Саша не поверил ни в случайность этой
встречи, ни в болтовню Лядащева. Естественно, Саше и в голову не пришло
жаловаться на неприятности. Лядащев незаметно выведал у него все сам, но
только поставив точку в рассказе, Саша понял, что старому приятелю и
благодетелю известно все до мелочей, и, заста-вив Сашу повториться, он вел
себя как меломан, пожелавший услы-шать знакомую мелодийку в исполнении
автора.
разговор.-- Все уйдет в песок. Поверь старому волку.
вчера судачили в гостиных, сегодня вдруг смолкли. Напи-санная по инстанции
бумага куда-то пропала, а граф Антон тихо отбыл в свою загородную усадьбу.
раны затягиваются не в пример быстрее, чем в городских ландшафтах, но злые
языки поговаривали, что граф сослан из-за плохого отношения к жене:
нажаловалась-де Авдотья Даниловна го-сударыне, и та топнула ногой -- доколе
граф Антон будет позорить двор? Саше, однако, представлялась совсем другая
картина. Из го-ловы не шла встреча с Лядащевым, и, зная прежнее могущество
этого человека, он не мог избавиться от мысли, что именно Василий Федо-рович
надавил на скрытые пружины придворной жизни и тем спас своего молодого друга
от неминуемой кары. Ординарец генерала Чернышевского совершенно определенно
намекнул Саше, что Лядащев вернулся на службу в Тайную канцелярию, но
скрытно от всех, работая по особо важным поручениям. Это была сплетня, но
Саше хотелось в нее верить, и он в нее поверил.
апрельским вечером Лядащев и Никита сидят за столом в доме на Малой Морской,
приветливо улыбаются хозяину, а Саша из кожи вон лезет, чтобы придумать, о
чем с ними говорить. С каждым в отдельности -- о чем угодно, слова сами с
языка летят, и всегда времени не хватает, чтоб исчерпать все темы, но когда
гости смот-рят в разные стороны и даже не пытаются замять неловкость, а всем
видом выказывают свою неприязнь друг к другу, то здесь хозяину надо находить
выход из положения.
Никиты появились какие-то общие дела. Недоразумение быстро разрешилось: они
столкнулись у подъезда, холодно, но веж-ливо раскланялись, одновременно
осведомились у лакея, дома ли хо-зяин, и молча друг за другом прошли в
Шилова Юлия
Николаев Андрей
Эриксон Стивен
Андреев Николай
Корнев Павел
Шилова Юлия