преобладающим большинством их; так, о [виде] "человек" не говорят, что он
"человек" чего-то, и о [виде] "бык" - что он "бык" чего-то. Точно так же и
о бревне не говорят, что оно бревно чего-то, а говорят, что оно имущество
кого-то. Таким образом, очевидно, что сущности этого рода не принадлежат к
соотнесенному. Однако относительно некоторых вторых сущностей это спорно;
так, о голове говорится, что она голова кого-то, и о руке - что она рука
кого-то, и так Же во всех подобных случаях, так что такие сущности можно
было бы, по-видимому, причислить к соотнесенному. Если [данное выше]
определение соотнесенного надлежащее, то или очень трудно, или невозможно
показать, что ни одна сущность не есть соотнесенное. Если же это
определение ненадлежащее, а соотнесенное есть то, для чего быть значит то
же, что находиться в каком-то отношении к чему-нибудь, то можно, пожалуй,
кое-что сказать против [соотнесенности сущности]. Правда, прежнее
определение простирается на всякое соотнесенное, однако находиться в
отношении к чему-нибудь - это не то же, что быть по самому существу
соотнесенным с другим. А отсюда ясно, что, если кто-нибудь определенно
знает нечто соотнесенное, он будет определенно знать то, с чем оно
соотнесено. Это явствует из самого соотнесенного: если знают, что вот это
есть соотнесенное, а для соотнесенного быть - значит находиться в каком-то
отношении к чему-нибудь, то знают также и то, к чему оно находится в таком
отношении. Ведь если вообще неизвестно, к чему оно находится в том или ином
отношении, то не будет известно и то, находится ли оно в каком-то отношении
к чему-нибудь. И из отдельных случаев это ясно; например, если точно знают,
что это есть двойное, тотчас же знают точно и то, двойное чего оно есть; в
самом деле, если не знают, что оно двойное по отношению к чему-то точно
определенному, то не знают, есть ли оно вообще двойное. Таким же образом,
если знают, что вот это есть лучшее, то в силу этого сразу же необходимым
образом точно знают также, чего оно лучше. И знание о том, что оно лучше
того, что хуже, не будет неопределенным знанием, иначе это оказывается лишь
предположением, а не есть действительное знание, ибо еще но будут точно
знать, что оно лучше того, что хуже: в этом случае вполне возможно, что нот
ничего такого, что было бы хуже его. Так что очевидно, что если точно
знают, что нечто есть соотнесенное, то необходимым образом знают точно и
то, к чему оно относится. Между тем голову, руку и каждую из таких [частей
тела], которые суть сущности, можно определенно знать, что они есть в
существе своем, но знание того, к чему они относятся, отсюда не вытекает с
необходимостью: чья это голова или чья это рука - этого можно не знать
определенно. Поэтому такие [части тела] не принадлежат к соотнесенному. И
если они не принадлежат к соотнесенному, то правильно будет сказать, что ни
одна сущность не принадлежит к соотнесенному. Быть может, нелегко
убедительно высказываться о таких вещах, но обсудив их многократно. По
разобрать каждую из них бесполезно.
"Качество" имеет много значений. Под одним видом качества будем разуметь
устойчивые и преходящие свойства. Устойчивое свойство отличается от
преходящего тем, что оно продолжительнее и прочнее. Таковы знания и
добродетели. В самом деле, знание, надо полагать, есть нечто прочное и с
трудом меняющееся, даже если постигли его в малой степени, разве только
произойдет значительная перемена из-за болезни или чего-то другого в этом
роде. Таким же образом и добродетель, например справедливость, благоразумие
и все тому подобное, надо полагать, не легко поддается колебаниям и
изменениям.
легко поддаются колебаниям и быстро изменяются, каковы, например, тепло и
холод, болезнь и здоровье и все тому подобные [состояния]. В самом деле,
человек находится в том пли другом состоянии и вместо с том быстро
изменяется, становясь из теплого холодным или из здорового больным, и точно
так же в остальных случаях, если только за какое-нибудь из этих состояний с
течением времени но укоренится и не окажется неустранимым или совершенно
неподверженным изменению; а такое состояние можно было бы, пожалуй, уже
назвать устойчивым свойством.
продолжительные и малоподверженные изменениям: ведь о тех, кто но вполне
владеет знаниями и легко поддастся изменению, не говорят, что они обладают
таким-то свойством, хотя они, конечно, находятся в каком-то отношении к
знанию - либо в худшем, либо в лучшем. Таким образом, устойчивое свойство
отличается от преходящего тем, что последнее легко поддается изменению, а
первое более продолжительно и мало подвержено изменениям. Вместе с том
свойства суть состояния, однако состояния но обязательно свойства. В самом
деле, те, кто обладает теми или иными свойствами, находятся в каком-то
состоянии в отношении их, а те, кто находится в каком-то состоянии, не во
всех случаях обладают [соответствующим] свойством.
искусными в кулачном бою или искусными в беге, здоровыми или болезненными,
и вообще те качества, о которых говорится как о врожденной способности или
неспособности; в самом деле, каждое из них называется таким не потому, что
кто-то находится в каком-то состоянии, а потому, что он имеет врожденную
способность или неспособность легко что-то делать или ничего не
претерпевать; так, кто-то называется искусным в кулачном бою или в беге не
потому, что он находится в том или ином состоянии, а потому, что он имеет
врожденную способность легко что-то делать, и здоровым - потому, что он
имеет врожденную способность не поддаваться легко действию случайностей, а
болезненным - потому, что он от природы способен сопротивляться действию
случайностей. Точно так же обстоит дело и с твердым и мягким.
легко раздроблению, а мягкое - потому, что не имеет способности к этому.
например, сладкость, горечь, терпкость и все сходное с ними; кроме того,
тепло, холод, белизна и чернота. Что они качества - это очевидно:
мед называется сладким, так как он наделен сладкостью, и тело называется
белым, так как оно наделено белизной. Точно так же обстоит дело и в
остальных случаях. А претерпеваемыми свойствами они называются не потому,
что то, что наделено ими, само что-то претерпевает или испытывает: мед
называется сладким не потому, что он что-то испытал, и все тому подобное -
точно так же. Равным образом и тепло и холод называются претерпеваемыми
свойствами не потому, что наделенное ими что-то испытало. Называются они
так потому, что каждое из упомянутых качеств оказывает некоторое
воздействие на [внешние] чувства. Действительно, от сладкости воздействие
испытывает вкус, а от тепла - осязание, и сходным образом остальные [такого
рода] качества.
претерпеваемыми свойствами не по той же причине, что упомянутые качества, а
потому, что они сами порождены испытываемыми воздействиями. Что многие
перемены в цвете происходят из-за воздействий, испытываемых [душой], - это
ясно; в самом деле, кто испытал стыд - покраснел, кто испытал страх -
побледнел, п так в каждом подобном случае. Поэтому если кто так же
естественным образом испытал нечто подобное, то следует ожидать, что в
зависимости от некоторых естественных обстоятельств у него будет такой же
цвет [лица]. Действительно, то же состояние тела, которое в первом случае
возникло при испытании стыда, может возникнуть и в зависимости от
естественного строения тела, а потому естественным образом возникает и
такой же цвет. Таким образом, те явления (symptomata) этого рода, которые
берут свое начало от тех или иных устойчивых и длительных состояний,
называются претерпеваемыми свойствами. В самом деле, бледность или
смуглость называются качествами (ведь нас называют такими-то благодаря им),
когда они появляются не только в зависимости от естественного строения
тела, но и вследствие продолжительной болезни или солнечного жара, и они [в
этом случае] лишь с трудом исчезают и даже остаются на всю жизнь (ведь нас
называют такими-то точно так же благодаря им). А те явления, которые
возникают от чего-то легко прекращающегося и быстро исчезающего, называют
состояниями, но не качествами. Дело в том, что по ним никого не называют
таким-то и таким-то: ведь краснеющего от стыда не называют краснолицым, а
бледнеющего от страха - бледнолицым, а скорее о них говорят, что они что-то
испытали. Так что в этих случаях говорят о состояниях, а не о качествах.
самом деле, те из них, что сразу возникли при рождении от тех или иных
устойчивых состояний, называются качествами, например умопомешательство,
раздражительность и тому подобное, ведь по ним называют кого-то таким-то и
таким-то - раздражительным или помешанным. Равным образом и те отклонения,
которые не прирождены, но вследствие каких-то других обстоятельств
трудноустранимы или же вообще не поддаются изменениям, суть качества, так
как по ним называют людей такими-то и такими-то. А те, что возникают от
чего-то быстро исчезающего, называются состояниями, например если
испытывающий печаль становится более раздражительным. В самом деле, того,
кто в таком состоянии становится более раздражительным, еще не называют
раздражительным человеком, а скорее говорят, что он что-то испытал. Таким
образом, подобные [явления] называются состояниями, а не качествами.
Четвертый вид качества - это очертания имеющийся у каждой [вещи] внешний
облик и, кроме того, прямизна и кривизна и тому подобное. В самом деле,
ведь по ним в каждом случае называют что-то таким-то и таким-то, ибо вещь
называют такой-то и такой-то благодаря тому, что она треугольная или
четырехугольная, или благодаря тому, что она прямая или кривая, и равным
образом по внешнему облику что-то называют таким-то и таким-то. Что же
касается рыхлого и плотного, шероховатого и гладкого, то кажется, будто они