интересных шрамов я обязан именно Потсилу, а потому готов был расстаться с
ним без всякого сожаления.
уборкой одного нашего сотрудника. Наивный новичок, он посчитал Потсила
этакой безобидной кошечкой, а потому взял его за шиворот одной рукой и
прижал к своей груди, чтобы другой рукой приступить к уборке. Иногда
наивность подобного рода окупается, потому что застигнутый врасплох зверек
не сразу приходит в себя. Сдуру я решил помочь новичку.
его другой рукой за хвост. Обычно этот способ позволял избегать
соприкосновения с зубами и когтями Потсила. Не успел я, однако, довести
задуманный маневр до конца, как за спиной у меня чей-то голос радостно
произнес:
Повиснув в воздухе, точно висельник в петле, он изогнулся и вонзил в мое
запястье острейшие втяжные когти, за которыми последовали и зубы, коим мог
бы позавидовать детеныш саблезубого тигра. Полагаю, многим из нас доводилось
поражаться тому, сколько крови содержится в наших сосудах, ведь обычно мы
стараемся не слишком ее расплескивать. Когда клыки Потсила вонзились в мое
тело, как горячее лезвие вонзается в масло, мне показалось, что я каждую
секунду теряю не менее полутора литров животворной жидкости. Каким-то
образом мне удалось подавить крик боли, заставив себя произнести:
гномика с улыбкой на морщинистых лицах и шляпками от гриба на головах.
зверушками,-- сказал первый гномик,-- но нам казалось, что мы просто обязаны
рассказать вам, как нам понравился ваш зоопарк.
старушка.
как Потсил, ворча от удовольствия, продолжал уплетать мою руку.
кровотечением, как я в эту минуту, но мне удавалось держать своего мучителя
так, что гномики ничего не видели.
старушки с живейшим интересом.
лишиться человек, прежде чем потеряет сознание.
любят вас,-- заметил младший гномик.
добрались до моих суставов,-- они... э... они очень привязаны к нам.
заключил старший гномик.-- Мы получили огромное удовольствие. Большое,
большое спасибо.
них говорит, обращаясь к подруге:
обратиться в Королевское общество борьбы против жестокого обращения с
животными.
правде говоря, нам не следует умалчивать о его склонности к людоедству.
бешенством бенгальский тигр покажется смирным котенком.
экземпляр.
быстро избавимся от наиболее опасных особей,-- заключил я.
выбраковку, причем занятие это осложнялось еще и тем, что следовало
считаться не только с нашими эмоциями, но и с чувствами всех сотрудников
зоопарка. Не успеет главный арбитр, собравшись с духом, вынести свой
приговор, как выясняется, что у удаляемого с поля есть свой клуб
болельщиков, для которого его решение -- подлинная катастрофа. Диктуешь
секретарше важную бумагу, а она стучит по клавишам, поджав губы, поминутно
вытирая платком опухшие глаза и бросая на тебя такие взгляды, будто ты новое
воплощение гуннского вождя Аттилы. Крепкие мужчины из технической обслуги,
коих вроде бы никак нельзя заподозрить в сентиментальности, глядят на вас с
ненавистью, глазами, влажными от непролитых слез. Словом, для всех это была
пора тяжких испытаний, однако обошлось без потока заявлений об уходе.
Мы уже записывали данные о наших питомцах, но делалось это кое-как.
Требовалось нечто более солидное, поскольку обладать большой коллекцией
экзотических животных без надлежащей систематической картотеки было все
равно что держать библиотеку без каталога. Карточки должны были содержать
сведения о стране происхождения животного, возрасте, поле -- вообще все, что
обычно значится в паспортах. Но кроме того, на наших карточках записывались
результаты повседневных наблюдений. И вскоре у нас накопилось великое
множество данных о поведении животных вообще, об особенностях питания и
размножения, о болезнях и лечении. Немалая часть этой информации была
совершенно новой; таким образом у нас постепенно копился исключительно
важный архив. Хотите верьте, хотите нет, но в начале шестидесятых годов мы
значительно опережали время на этом поприще, во всяком случае в Соединенном
Королевстве.
зоопарке на тему "Роль и значение зоопарка". На мой взгляд, самое интересное
сообщение представила Кэролайн Джервис, ныне графиня Кранбрукская. В этом
сообщении коротко и ясно излагалось, какими должны быть зоопарки и что
необходимо делать, чтобы они становились лучше. Меня это особенно обрадовало
потому, что многое из предлагаемого автором у нас уже не первый год
проводилось в жизнь, в том числе, разумеется, создание картотеки. Карточки
хранились в четырех массивных деревянных шкафах (металлические были для нас
недостижимой роскошью), подаренных очень кстати одним из членов Треста;
помещалось это сокровище в кабинете Джереми.
пополуночи такой звук где угодно навеет мысль о какой-то беде, а в зоопарке
возможности бед не поддаются учету. Не успев толком продрать глаза, я уже
сбегал вниз по лестнице. Просторное помещение под моей квартирой -- тогда
там помещались кабинеты, теперь оно играет роль приемной -- было заполнено
дымом. Я ринулся по коридору, ведущему к кабинету Джереми; с каждым шагом
дым становился гуще, жар сильнее. Просто поразительно, на какие нелепые
поступки способен человек в критической ситуации. Я думал лишь о том, что в
кабинете Джереми находится выкармливаемый нами детеныш колобуса (тогда у нас
не было такого медицинского центра, каким мы располагаем теперь) и наши
драгоценные картотеки; то и другое надо было спасать. Я распахнул дверь
кабинета, и на меня, словно тигр, обрушилась стена пламени, мгновенно лишив
меня части шевелюры, бровей и бороды. Попятившись, я как-то ухитрился
закрыть дверь. Было очевидно, что в таком аду не уцелеть ни крохотной
обезьянке, ни картотекам. Оставалось только ждать, когда явятся пожарные;
они, как водится, прибыли с проворством угря. Очень скоро их усилиями нечто
вроде Великого лондонского пожара было сведено на уровень милого потешного
праздничного фейерверка, и мне дозволили посетить едко пахнущие закопченные
руины кабинета, где на полу стояли лужи маслянистой воды, напоминающей
запахом угольный забой.
возвышались наши четыре картотечных шкафа -- обугленные и черные, будто пни
после лесного пожара. И как же я был удивлен, обнаружив, что карточки
уцелели, разве что чуть намокли и опалились по краям.
дородный пожарный с черным от копоти лицом.-- Вам повезло, что ваши бумаги
хранились в этих шкафах.
сразу поддаются огню. Будь на их месте современные шкафы, металл раскалился
бы докрасна и от бумаг остался бы один пепел. Дерево их спасло, понимаете?
Горело медленно.
старине себя оправдывает.
все более организованной, однако, сдается мне, для большинства коллег в мире
зоопарков мы во многом оставались загадкой. Мы не придерживались
общепринятых правил. Что у нас на уме? Было бы нелепо думать, что
консервативные деятели в области природоохранных мероприятий когда-либо
примут всерьез идею размножения в неволе исчезающих видов. Такова была в
общем и целом тогдашняя атмосфера; вместе с тем наблюдались проблески ума в
мире как зоопарков, так и природоохранных организаций. Вернее, речь шла о
двух изолированных друг от друга мирах, и проблески были не ярче
прерывистого света светлячков. Давно известно: когда людей смущает некая
новая идея, их следует сперва подготовить, затем изложить идею и наконец
объяснить, что вы сказали. Памятуя сие полезное наставление, мы решили
организовать и принять у себя, при содействии Общества по сохранению фауны и