глядеть так, чтобы не бегали глаза, чтоб Тараканов понял, что
Вася - невинная душа. Но ничего не получалось - глаза у Васи
бегали, он краснел и пугался, и старшина Тараканов, как видно,
понял, что душа у Васи черная.
бумага со странным названием "ориентировка". В этой бумаге
было написано, что на свете появился мошенник с черными усами,
который продает пса за поросят. И вот теперь старшина
Тараканов глядел на Васю, радостно понимая, что он этого
мошенника поймал.
- ты лучше чистосердечно признайся, положа руку на сердце.
сердце. - Это сам Курочкин был с усами. У меня-то они не
растут.
вас что?
окутавшись на миг облаком пыли.
мешок залез!
искры посыпались. Разбрызгивая эти искры и завывая, он вылетел
в дверь и как рыжее лохматое колесо укатился куда-то в сторону
железнодорожного депо.
Глава двенадцатая. "Взгляни, взгляни в глаза мои суровые..."
шкаф и замкнули секретным ключом. Потом строго взяли за плечо
и отвели в какую-то мрачную комнату.
приклеивал усы, что это его погубит. Никак не думал, что зря
сажает Матроса в мешок. Печальный стоял теперь Вася посреди
комнаты, узенькой, как шкаф-гардероб.
человек с лицом неспелого цвета и что-то мычал. Вася не сразу
понял, что человек поет, но постепенно стал различать слова:
них не увидел - так, серая муть, голубая чепуха.
страха! Меня вся Тарасовка знает! Понял? Туши свет!
Васе и сказал таинственно:
не слышал.
Здорово!
силой. Вася поднатужился и тоже крепко сжал батонскую руку.
Тот еще напрягся, и Вася поднадавил. Они жали руки с такой
силой, что окажись там, внутри рукопожатия, медный шарик, он
бы, конечно, расплющился.
и вправду похож на большой белый батон, одетый в брюки. Живот
его был кругл, а голова маленькая, как и полагается батону.
Васиной.
по глупости: одному пинджаку рога посшибал.
очень крупная, в ржавых ботинках на микропоре. Подробно
осмотрев ногу, стал Вася оглядывать комнату. Скучной оказалась
комната: стены ее окрашены были коричневой краской, а высоко
под потолком вполнакала горела маленькая электрическая
лампочка. Она немного помигала и потухла. И тогда Вася понял,
что на улице уже вечер, целый день прошел и принес одни
неприятности.
ничего, чуть-чуть в нем серело, и слышен был какой-то
невнятный шум и гудок далекой электрички.
не докажешь, что я не вор. Матрос в мешке - вот что меня
доконало. Эх, грустные дела".
выйдя его провожать в дальнюю сибирскую дорогу, станет махать
платочком и совать ему в руки узелок с ватрушками. Тихо-тихо,
чтобы не услышал Батон, стал Вася плакать, и сквозь слезы
замычал он песню:
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. "ВОДОПРОВОДЧИКИ" *
Глава первая. Нос уточкой
наступает утро. Над Москвой уже солнечное зарево, уже пожарная
сокольническая каланча позлащена восходом, а в Карманове еще
темнота, темнота - ночь.
предутреннем сне тот громко высвистывал носом, и кажется,
любимую мелодию: "Взгляни, взгляни в глаза мои суровые..."
- дверь приоткрылась, будто зевнула. В щель выставились сонные
усы старшины Тараканова.
прислонясь к несгораемому шкафу, стоял какой-то человек в
сером костюме.
Зато нашел нос, кривой и крылатый, широкие медные щеки и
прищуренные глаза цвета маренго.
спросил:
носом - искусственные усы, в мешке - пес.