Чтение 5–й страницы книги ~Дитя эпохи~

ми. Целую неделю я мотал трансформатор, считая витки и перекладывая об-
мотки слоями тонкой конденсаторной бумаги.

Мой первый "силовик" сгорел. Из него пошел дым. Я взялся за второй.
Старшина научил меня залуживать провода, крепить детали, чертить монтаж-
ные схемы, распаивать панельки радиоламп. От него я узнал волшебную фра-
зу: "Каждый красный охотник желает знать, сколько фазанов село в боло-
те".

Вы, наверное, ее не знаете. А я знаю.

Эта фраза давала ключ к цветной маркировке конденсаторов и сопротив-
лений. Такая маркировка давно отменена, но тогда на деталях, в особен-
ности на американских, можно было видеть цветные пояски и точки, обозна-
чавшие величину емкости или сопротивления.

Начальные буквы слов фразы обозначали цвета и соответствовали цифрам
от единицы до девятки. Коричневый, красный, оранжевый, желтый, зеленый,
синий, фиолетовый, серый, белый.

И я ощущал себя красным охотником, желающим знать, сколько фазанов
село в болоте.

Друг

Увлечение помогло найти мне друга. Не знаю, сошлись бы мы без радио.
Мы начали дружить, меняясь деталями.

Его звали Толян. Он был очень высоким, под два метра, черным, худым и
в очках. Когда Толян повзрослел, стали говорить, что он похож на Збигне-
ва Цыбульского. Но тогда мы о Цыбульском не знали.

Его невозможно было звать Толей, Толькой или Толиком. Он был Толян.
Он рано развился физически и в восьмом классе уже брился. Отец у Толяна
был бурят, а мать русская. Когда Толян получил паспорт, мы узнали, что
он тоже бурят. Вообще же, в школе мы совершенно не интересовались нацио-
нальностями друг друга.

Толян был младше меня на месяц. Но и тогда, и теперь я относился к
нему как с старшему.

До этого у меня уже был друг в Москве. Мы и теперь поддерживаем отно-
шения и по привычке называемся друзьями. Но сейчас мы уже не друзья.

После Толяна я приобрел еще двух-трех друзей в институте. И все. Я не
знаю, сколько положено иметь друзей. Хорошо, что они есть. Хорошо, что я
встретил Толяна.

Мне трудно о нем писать. Любая правда выглядит подозрительной. Он был
взрослый и застенчивый. Он стеснялся своего роста и бритого подбородка.
Иногда на него "находило", и Толян начинал молотить классную доску сери-
ями боксерских ударов. В классе жила легенда о том, как Толян занял пер-
вое место в городе по боксу. Это было в четвертом классе. Толян оказался
единственным в своей возрастно-весовой категории. Физрук выставил его и
не промахнулся. Наверное, он был уникальным чемпионом по боксу, который
никого никогда не ударил.

Его любили и уважали. Он был бессменным старостой нашего класса. До-
вольно быстро мы перешли от обмена деталями к совместной работе. Каждый
наш проект назывался "утопией" и имел порядковый номер. Некоторые из
утопий осуществлялись. Например, мы радиофицировали школу и обслуживали
школьные танцы, сидя в радиорубке. Наши экспонаты регулярно выставлялись
на технических конкурсах.

Учительница физики Глория Федоровна гордилась нами и просила очеред-
ной экспонат перед каждой городской выставкой. Снабжать нас деталями
Глории Федоровне не приходило в голову, несмотря на то, что физический
кабинет был набит списанной с флота техникой.

Детали приходилось красть.

Честность Толяна была изумительной. Тем не менее он шел на операции в
интересах дела. Мы оставались в физическом кабинете после уроков. Толян
как наиболее честный из нас беседовал с Глорией Федоровной об очередном
физическом законе. Это радовало физичку, и они совместно обсуждали тон-
кости. Я делал вид, что ждал друга. На самом деле я выполнял черновую
техническую работу.

Прислушиваясь к их голосам, я бродил по кабинету с кусачками и от-
верткой в кармане. Я работал профессионально. Откусить от схемы конден-
сатор или сопротивление, вынуть из панельки лампу, отвинтить дроссель,
сунуть за пазуху прибор непонятного назначения - все это было делом се-
кунд. Толян не успевал исчерпать запас знаний Глории Федоровны, а я уже
был заполнен деталями. Мы вежливо прощались и шли делить добычу.

Через месяц детали возвращались в физкабинет в виде звукового генера-
тора, приемника или УКВ-радиостанции. Глория Федоровна торжественно нес-
ла их на выставку. Школа получала дипломы. Ни разу ни одна из похищенных
деталей не была опознана Глорией Федоровной. Это утешало нашу совесть.

Мы модернизировали процесс подсказки. В классе, в щелях между полови-
цами, мы протянули провода, которые кончались контактами у доски. В по-
дошвах своих башмаков мы тоже сделали контакты. Тонкие провода вели под
одеждой от ботинок к воротнику, где был спрятан маленький телефон. Сис-
тема была примитивной, но работала. Правда, трудно было одеваться с про-
водами.

Еще труднее было попасть ботинками на контакт у доски.

Толян водил машину и знал ее назубок. Он умел работать на станках. Он
мог сделать своими руками любую деталь любого технического прибора. Мне
не хватало терпения, я чаще генерировал идеи, чем доводил их до блеска.
По-моему, мы хорошо дополняли друг друга. Толян научил меня тому, чему
не успел научить старшина-сверхсрочник.

Толян любил девочку из нашего класса. Мне казалось, что он излишне ей
предан и давно пора выкинуть ее из головы. Но Толян ходил с нею до деся-
того класса, и она привыкла к нему. Они вместе поступили в институт,
проучились до конца и стали работать в одном институте.

А потом она вышла замуж за другого. Через некоторое время женился и
Толян. Это произошло уже гораздо позже моего отъезда из Владивостока. Не
знаю - что у них там произошло. Мы никогда не разговаривали с Толяном на
такие темы.

В возрасте двадцати семи лет Толян утонул в Амурском заливе, поехав
на рыбалку. Он не увидел своего сына, который родился через пять меся-
цев. Сына назвали Толей.

Комплекс полноценности

Живя в доме за железным забором, я остро чувствовал свой комплекс
полноценности. У меня было все, чего можно пожелать. Здоровье, недурная
внешность, обеспеченные родители, отдельная комната для занятий, увлече-
ния делами и любовные (о них вскоре), друг и товарищи, брат и сестра.
Часовой с карабином охранял мой сон.

Я знал, что многие мои одноклассники этого не имеют.

Отношение школьных учителей ко мне было двояким. Одни относились к
комплексу спокойно, а другие нет. Последние не упускали случая, чтобы
кольнуть меня высоким положением отца. Мол, некоторые полагают, что им
все дозволено. Это меня огорчало и было ложкой дегтя в бочке моего комп-
лекса.

Среди сверстников по-прежнему ценились личные качества: сила, лов-
кость, смелость, предприимчивость.

И опять же, как и в детстве, я страстно хотел завоевать авторитет то-
варищей личными качествами. На этот раз я избрал не курение и матерщину,
а нечто совершенно противоположное. Я избрал спорт.

Я записался в секцию легкой атлетики и начал регулярно ее посещать.

Очень скоро я открыл в себе новые качества: азарт и честолюбие. Сей-
час я понимаю, что они необходимы и полезны. В разумной мере, конечно.
Но тогда я испытывал неловкость, потому что приписал их тому же комплек-
су полноценности.

Я с азартом вступал в любые состязания и непременно хотел их выиг-
рать. Конечно, я немного хитрил. Я уклонялся от состязаний, требующих
грубой силы - толкания ядра, например - и с удовольствием соревновался в
беге, прыжках, спортинвых играх, требующих ловкости, быстроты и сообра-
зительности. У меня обнаружились хорошие физические данные.

Таким образом, испытывая некоторую неловкость от наличия комплекса, я
всеми силами старался его укрепить. И мне это удалось.

Вскоре я уже был чемпионом и рекордсменом школы. Еще через год я вы-
играл первенство края и попал в состав сборной. К концу десятого класса
я был чемпионом края среди взрослых, спортивной звездой первой величины,
и мой портрет висел в краевом Доме физкультуры.

Оказалось, что избавиться от комплекса полноценности так же трудно,
как от противоположного.

Я гордился тем, что заслужил собственную славу и выбрался из-под на-
чальственной тени отца. На самом деле - помнили и то, и другое. Конечно,
дорога в институт тебе открыта, - говорили те же учителя. - Мало того,
что у тебя отец, но ты и сам великий спортсмен. И я снова испытывал гор-
дость и стыд.

Слава Богу, я не зазнался. Мои товарищи относились ко мне нормально,
несмотря на то, что мне не удалось победить свою полноценность.

Мне кажется, что комплексы являются врожденными. Я и теперь обладаю
комплексом полноценности и считаюсь удачливым, счастливым человеком с
легким характером и мизерными проблемами.

Насчет характера я не спорю. Не вижу в этом ничего дурного.

Относительно проблем - давайте не будем! Давайте не будем ставить се-
бя в исключительное положение. Давайте не будем отказывать в праве на
страдание улыбающимся людям. Им просто стыдно рвать на себе волосы и по-
сыпать голову пеплом в непосредственной близости от окружающих. Они де-
лают это дома, запершись в ванной и рассматривая свое опостылевшее лицо
в зеркале эмалированного шкафчика, измазанном зубной пастой.

Право на страдание есть у всех, как на труд и на отдых.

А что касается профессиональных страдальцев и нытиков - я их презирал
и буду презирать.

Вторые любови

Настало время рассказать о моих любовных увлечениях в юности. Делаю