тоже). Еще в прошлом году, когда мама с Журкой встретили его на вок-
зале, он легко подкинул десятилетнего внука, посадил на себя и, поч-
ти не хромая, понес по улице. Журка немного стеснялся встречных ре-
бят - не маленький уже,- но не просился на землю, только весело ой-
кал: от смущения и от того, что щетинистые дедовы щеки покалывают
ему голые ноги.
старинных курганов, про то, как устроены латы древних рыцарей и чем
в испанском бое с быками матадоры отличаются от пикадоров и банде-
рильеров. Он научил Журку, как определять, молодой месяц в небе или
старый, и как разглядеть в Большой Медведице незаметную восьмую
звезду. А еще - запоминать названия парусов на больших кораблях и
привязывать перья к стрелам для лука...
и плавал матросом по Каспию или как в детстве сделал с друзьями гро-
мадный змей, привязал к бечеве тележку, и змей тащил его, будто
взнузданный конь, через луг. Пока бечева не оборвалась...
калечило, и отправили в тыл. И стал чиновником.
на позициях дед провел не зря: среди медалей "За трудовое отличие" и
"Ветерану труда" были у него еще "За отвагу" и "За победу над Герма-
нией"...
встречался с ним Журка лишь на короткое время и редко - не чаще од-
ного раза в году. Дважды Журка с мамой ездил к нему в "большой го-
род", а иногда дед приезжал сам. Но приезжал, видимо, без большой
охоты. Журка догадывался, что отец и дедушка недолюбливают друг дру-
га. Кажется, деду не нравилось, что мама вышла замуж за папу. Но он
зря был недоволен: если бы мама и папа не встретились и не пожени-
лись, тогда, чего доброго, не появился бы на свет и Журка.
лагеря собирался поехать к нему с мамой. А получилось вот как...
ке звенели радостные струнки.
тил приятелей (их немного осталось в городе в летнюю пору), обошел
все улицы, где когда-то гуляли с Ромкой, заскочил в пустую школу,
побродил по берегу Каменки, поплескался в купалке, а потом поднялся
на насыпь и положил на рельсы пятак. Прогремел длинный состав с раз-
ноцветными контейнерами, и Журка поднял раскатанный латунный кружок.
Звонкий и горячий. Положил его в кармашек на тонкой рубашке. . .
Журка и мама поехали на кладбище.
ми деревцами, замершими под ярким равнодушным солнцем. Совсем не по-
хожим на то, что в Картинске.
прыгали воробьи. Журка увидел длинный бугор, заваленный бурыми увяд-
шими цветами и венками с полинялыми лентами. Мама стала откидывать
их, и тогда открылась рыжая глинистая земля, через которую пробива-
лись травинки-как весной, хотя появился этот холм в середине лета.
мама.
ровой вышки. Он был покрыт какой-то нелепо веселой голубой краской.
Сверху алела острая звездочка, а посредине била в глаза очень черная
табличка с белыми буквами дедушкиного имени и с числами: когда ро-
дился и когда умер. Журка машинально сосчитал, что прожил дедушка
шестьдесят один год, четыре месяца и четыре дня...
Будет такой круглый медальон. Когда сделают, привинтим сюда, на
памятник. . . Журка помолчал и спросил:
над ним. И понял-неожиданно, только сейчас понял,- что дедушкины
глаза очень похожи были на Ромкины. Казалось бы, чего похожего? У
Ромки - распахнутые, золотисто-карие, с чистыми голубоватыми белка-
ми, у деда-водянистые, с красными прожилками, с набрякшими веками и
морщинками вокруг. Но смотрели они одинаково: с добротой и постоян-
ным ожиданием чего-то хорошего...
лотнул, тихо положил цветы и щекой прижался к маминому рукаву.
близкого ненастья.
Солнце било последним лучом в золотистую щель с лохматыми краями.
Этот луч высветил кирпичный трехэтажный дом, в котором была дедушки-
на квартира. Журке вспомнилась открытка с картиной какого-то очень
давнего художника: там среди темных деревьев, под круглыми сизыми
облаками светилась красная мельница с громадным колесом. И сейчас
было очень похоже (если забыть про колесо).
ринному красив со своими карнизами, треугольными выступами под кры-
шей и полукруглыми окнами на узком фасаде. Журка замечал эту красоту
и раньше, а сейчас при свете одинокого луча она выступила особенно
ясно.
хэтажных и одноэтажных. В большом шумном городе здесь, недалеко от
парка, сохранились тихие старые кварталы, и было как в Картинске.
Оказалось, что есть даже речка, похожая на Каменку.
ными улицами и старым парком Журка познакомился позднее. А в первый
день хватило хлопот дома - надо было устраиваться.
одна большая и одна крошечная - как раз для Журки. А еще маленькая
кухня и даже отдельная ванная. Не то что в Картинске, где одна ван-
ная была на четыре семьи... Последний раз Журка был у дедушки три
года назад и уже тогда заметил, что в комнатах очень мало вещей.
Стол, два стула, узкий диван - вот и все. Мама сказала, что дед не
терпел ничего лишнего. Он жил один. Бабушка - мамина мама-умерла
очень давно. Дед женился было еще раз, но неудачно. Когда вторая же-
на ушла, а дочь окончила школу и уехала учиться, Юрий Григорьевич
распродал мебель, купил кубометр досок и сколотил из них стеллажи -
от пола до потолка. Полки он заполнял книгами, которые покупал, где
только мог.
тировщиком в каком-то управлении (что это за должность и что за уп-
равление, Журка понятия не имел). Год назад пришло время пенсии -
тоже небольшой. Но книг дед собрал множество.
стеллаж. Полок семь или восемь. Мама сказала:
гие?
их очень любил.
"Легенда об Уленшпигеле" и "Алиса в стране чудес". А здесь? Он видел
облезшие кожаные корешки без надписей, края разлохмаченных обложек.
Некоторые книжки были совсем без корочек.
кий самодельный переплет... Тихо вздохнул и сел на рыхлый надувной
матрац, на котором спал прошлой ночью.
ми:
Никитин Юрий
Ильин Андрей
Андреев Николай
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Майер Стефани