поежилась. А вдруг и впрямь идет?
плеснула в первую попавшуюся чашку жидкого чая, с вечера оставшегося.
куда там! Сумасшедшее чаепитие на то и сумасшедшее, что никогда не
прекращается, так что и перемыть все чашки никак невозможно. И не пытайся,
бабушка, сказала ей Лэсси (та попробовала было Лэсси на свою сторону
перетащить: "Эти-то, сестры твои, дуры пропащие, но ты-то...") Вычерпай
ручей ложкой. Выпей море. Постигни замыслы богов. Но только не мой посуду
в Мармеладном Колодце. И на небо показала, на звезды, что над колодцем
скупо рассыпаны (на все скуден колодец и на звезды тоже).
земле. А что мы имеем на небе?
приподнял шляпу. Вселенская Чайная Соня звучно храпела в чайнике. И не
надейся, Алиса, что тебе удастся перемыть здесь посуду или хотя бы навести
порядок. Это же су-ма-сшед-шее чаепитие. Что наверху, то и внизу. Внизу
даже, пожалуй что, даже поприличнее.
махнула. Спорить с волей богов она привычки не имела. Звезды не
принуждают, утверждают предсказатели (вот и в храме Наны так говорят, да и
Оракул о том же в своих государственных пророчествах пишет), это так, но -
склоняют. Склоняют, подлые.
поставила.
откровенно не выспалась и потому а) тормозила; б) пребывала в осатанении.
Еще налила. Снова выпила. Поглядела на новый хуй, об имени спросила.
Услышав "Нергал", зашипела.
- Пусть этот будет грубым.
торопливо отодвинула в сторону почти готовую работу.
мармелада, чай, не из стали.
том, что благодаря бабкиному пению не выспалась. - А ты с Марком...
тут... А что, если вместо того, съеденного бабкой, новый сделать... В
общем, увековечить... В мармеладе...
много!.. А у меня... раз в жизни... и то отнять норовите, сучки...
бродившая сонной своей душой по неведомым мирам - да так понесла, что
возрадовался в храме Эмешлам, что в городе Кута, Нергал, покровитель хамов
и матерщинников, а небесный Шляпа поскорей закрыл Чайную Соню крышкой,
чтобы не слышала.
скрылась в комнате. Там царила тишина, нарушаемая лишь слабым сопением.
Марк спал, разметавшись на матрасе - радовался, что толстая Элси, с
которой ночевал, обнявшись, на одном матрасе, ушла, оставив ему одному
просторное лежбище. Тилли осторожно сняла с него одеяло. Марк не
пошевелился.
Тилли. Та, прикусив губу, осторожно расстегивала на Марке джинсы (чертова
привычка спать в одежде!)
сдернула с него джинсы. Марк застонал во сне и вдруг улыбнулся.
не охнула в голос.
Глянь сама.
фактуру. Утренняя эрекция была безупречна. Отпуская трусы и натягивая на
улыбающегося во сне Марка джинсы, Тилли заметила подруге:
что уж казаться стало, будто нет дна у него, будто бесконечен поток
изливающихся из него благ: тут тебе и пряники печатные для девичьих зубов,
и яблоки с виноградом для изнемогающих от любви, и селедка с водочкой для
настоящих мужчин... чего только не было в роге том изобильном.
пусто. Искала Элси, и так и эдак пальцами по рогу возя, - пусто. Тилли
чуть сама в рог неизобильный залезла, - а ничего не поделаешь, все равно
пусто. Бабка-хлопотунья расстроилась, рог перевернула, потрясла - одна
монетка в четверть сикля выпала. И все.
Отвыкли уже от мармелада, к плюшечкам привычка выработалась. Сидели за
жидким чаем, пустой хлеб жевали, мрачно размышляли.
продукцию.
пока на кухне совещание шло).
вытрясти - вот вопрос.
слышно - выключить его до конца не удавалось, бабка говорит, сквозь
розетку просачивается. - Недисциплинированные и разрозненные выступления
сторонников мар-банийской оппозиции... Известно, что мар-бани, потомки
знатнейших родов Вавилонии, обнищавшие вследствие полной несостоятельности
в бизнесе, проявляя нетерпение... опираясь в своих выступлениях на
сброд... безответственные обещания, щедро расточаемые лидерами
мар-банийской оппозиции, привлекли на их сторону некоторое количество
одураченных трудящихся... Храмы Вавилонии призывают...")
Колодца? На те деньги, что в аванс взяла, даже туфель себе новых не
купила.
больше от скуки, чем опасаясь диверсии. Пропустил, конечно. И, зевая, в
портативный телевизор снова уставился на автогонки.
полированную толкнула. А дверь и не поддалась. Заперта оказалась.
какие-то уставились, ресницами накладными взмахнув. Рты в помаде
перламутровой, руки нежные с пальчиками тонкими.
вздумали - визгливыми голосами, хуже, чем ножом по тарелке.
кружевными пожимать принялись. И обидно так на Тилли коситься стали. А
Тилли вдруг досада разобрала. Ка-ак топнет ногой, аж калькулятор на