Чтение 5–й страницы книги ~Планета отчаяния~

девственности!..

- Неплохо!

Постепенно разговоры переместились в другую часть отсека: получив из
автоматов свои порции еды, члены экипажа разместились за столами.

- Что это за дерьмо нам дали? - попробовав, оттолкнул тарелку Хадсон.

- Ты еще не пробовал, что мы в прошлом полете ели! - почти радостно
отозвался Фрост. В отличие от Эйпона, черты его лица были несколько более
европейскими.

- По-моему, нам дали кукурузный хлеб.

- В прошлый раз мы вообще ели каких-то пиявок.

- Да, - немедленно добавил Дитрих, - только та, что ты ел, была не
пиявка, а глиста.

Хадсон, как новичок, не знал, верить этому или нет, а над его головой
уже собирались новые тучи.

Кто-то подмигнул проходящему мимо Бишопу, тот отставил поднос, и
почти сразу же натренированные руки схватили Хадсона за шею.

Бишоп прижал его ладонь к столу.

- Не надо, ребята! - еще не понимая в чем дело, на всякий случай
запротестовал бедняга Хадсон, но было уже поздно.

В воздухе мелькнул нож и ударился острием в поверхность стола между
пальцами Хадсона. Бедняга принялся вопить. Нож прыгал между его
растопыренными пальцами все быстрее, дикий крик не прекращался. Нож
выбивал дробь. Кругом смеялись.

- Ну ладно, ребята, - еле отдышавшись от хохота произнес Хиггс.

- Кончаем!

- Здорово! - хихикнул кто-то.

- Ну, спасибо! - выдохнул Хадсон, убедившись, что опасность осталась
позади.

- На, ешь спокойно, - передал ему кто-то тарелку.

- Это было совсем не смешно, ребята! - все еще ошарашенно глядя по
сторонам, заключил Хадсон.

Между тем освободившийся Бишоп направился с подносом к
"начальственному" столу.

- Лейтенант Горман... - Тарелка опустилась на стол.

- Угу.

- Мистер Берт...

Глядя на них с едва прикрытым отвращением, как нередко смотрят на
начальство, не заслужившее доверия или, наоборот, заслужившее самую
пакостную репутацию, Дрейк процедил сквозь зубы:

- Что-то этот новый лейтенант слишком нос дерет...

Судя по гримасам, об этом подумал не один он.

На какую-то секунду реплика убрала веселье. Дерет нос - это было, в
общем-то, мелочью. Но, с другой стороны, от командира зависела их жизнь.
Сможет ли он достойно встретить опасность бок о бок с ними, если
изначально ставит себя в исключительные условия? И пусть под этими
"условиями" подразумевался всего лишь отдельный столик, - большинству это
показалось не лучшим предзнаменованием.

- С нами есть не хочет!

- У них там свой клуб, - заметил Хиггс.

- Эй, Бишоп! - постарался перевести разговор с этой темы на более
приятную Дитрих. - Я думал, ты никогда не промахиваешься, а ты,
оказывается, порезался! - Он вытер со стола пару капель белесой жидкости.

Рипли внимательно посмотрела на Бишопа и отвела глаза. Все те же
воспоминания заставили ее слегка содрогнуться.

- Почему меня не предупредили, что у нас на борту робот? - резко
спросила она.

- Я даже не подумал, - растерянно пожал плечами Берт. Ему казалось,
что поднимать шум (а именно это пробовала, на его взгляд, сделать Рипли)
из-за такой ничтожной причины было смешно. - У нас это обычная практика -
мы всегда берем с собой синтетических людей.

- Я лично предпочитаю термин "искусственных людей", - поправил
биоробот Бишоп.

- Хорошо, - согласился Берт.

- А что, какая-то проблема? - Бишоп присел на свободный стул.

- Я даже не знаю, почему я...

"...должен оправдываться", - хотел сказать Берт, но Рипли его
перебила:

- Потому что во время последнего моего полета искусственный человек
на борту корабля...

- Корабля Рипли, - уточнил для Бишопа Берт, - ...испортился, и
возникла кое-какая проблема.

- Да, испортился, и несколько человек погибли, - сухо добавила Рипли.

- Какой ужас! - произнес Бишоп. - Это, наверное, была старая модель?

- Да, система "Гипергамм - 12-82", - пояснил Берт.

- Тогда все понятно, - не без затаенной гордости (что поделать, и
искусственные люди не лишены своих слабостей) сказал Бишоп, - 12-82 были
очень капризные. Со мной такого произойти не может. В нас закладывают
программу, специально рассчитанную на то, чтобы мы ни в коем случае на
могли причинить вред ни одному члену экипажа и вообще ни одному человеку.
Хотите хлеб?

Рипли грубо оттолкнула тарелку. Внутри у нее все кипело. Вся затея с
каждой минутой нравилась ей все меньше; увидев же, с кем приходится идти
на задание, она растерялась окончательно.

Скользкий и самоуверенный до тупости Берт, неотесанный дубоватый
лейтенант, эти здоровые примитивы, - может, и неплохие в чем-то ребята, но
явно не отличающиеся умом и даже не представляющие, что их в ближайшее
время ожидает; теперь еще и робот...

- Ты, Бишоп, ко мне лучше не подходи, - зло выговорила она. - Понял?

За столом десантников сцену с роботом восприняли по-своему.

- Кажется, им тоже кукурузный хлеб не по нутру! - не без злорадства
прокомментировал Хадсон.

- Взвод, строиться!

Под металлическими сводами корабля команда прозвучала особенно громко
и гулко. Так же гулко отдавались шаги двух десятков пар ног.

Одетые по традиции в пятнистые защитные комбинезоны, десантники
выглядели сейчас настоящими солдатами. Казалось, общая форма еще сильнее
объединяла их. У людей, мало знакомых с военным делом, такая слишком
пестрая окраска ткани вызывала недоумение. "В однотонном они смотрелись бы
еще лучше", - отметила Рипли. Как ни странно, причиной сохранения древней
формы была не столько традиция, сколько элементарная суеверность. В свое
время пятнистая одежда увеличивала шансы на спасение, и это знание
передавалось из поколения в поколение; а, как известно, кто много рискует,
тот придает большое значение приметам. Бывали случаи, когда из-за дурного
предчувствия пилота-разведчика отменяли рейсы; в силу суеверий верило даже
начальство. По крайней мере - как в сильнейший фактор самовнушения.

- Быстро! быстро! пошевеливайтесь! - подгонял Эйпон. -
Пошевеливайтесь! - Дождавшись, когда все выстроились в линию, он
продолжил: - Внимание, теперь слушаем командира.

Лейтенант Горман внимательно осмотрел взвод. Десантники ему не
нравились. "С ними будет масса трудностей, - заметил он для себя. -
Дисциплина явно хромает".

Главной причиной для этого глубокомысленного вывода послужили в
основном две детали: красная повязка на голове Вески, придающая ее
внешности определенную экзотичность, и одетая задом наперед кепка
рядового, фамилии которого он не мог вспомнить, что ему тоже очень не
нравилось. Да и строй продержался недолго: не дожидаясь очередной команды,
многие самостоятельно расслабились. Но других людей у него не было.

- Доброе утро, - привычно командным голосом произнес он. - К
сожалению, у меня не было времени сообщить вам о вашей миссии перед
вылетом...

- Сэр! - нахально перебил его десантник в перевернутой кепке, который
успел уже облокотиться на какую-то цепь (в оборудовании космических
кораблей Горман разбирался слабо).

"Как же зовут этого негодяя? - напрягся он. - Как-то на "Х"... - Что,
Хиггс?

Десантник в неправильно надетой кепке растянул рот до ушей. В нем
было что-то клоунское.

- Я Хадсон, - довольный ошибкой командира, заявил он. - Хиггс - это
он.

Слева от клоуна Хадсона стоял парень, которого можно было без натяжки
назвать красивым.

"Хадсон - клоун, - внес в "систему запоминания" лейтенант. - Хиггс -
красавчик... Хоть этих двоих не буду путать..."

- В чем дело? какой вопрос?

- Скажите, а это у нас что будет, настоящая боевая операция, или
опять будем охотиться за вирусом? - Рожа Хадсона приняла еще более
дурацкое выражение.

- Мы знаем только одно: с колонией на LB-426 по-прежнему нет связи;
возможно, дело касается ксеноморфов.

- Не понял, - обнял цепь Хадсон, - а что это такое - зеноморфы?

- Опять вирусы какие-то, - подсказал кто-то.

- А!..

- Вообще!..

По остаткам строя прокатилась волна высказываний в адрес вирусов и
нелепых заданий.