Чтение 5–й страницы книги ~Охотники за динозаврами~

- Немного ждать, - попросил Квали.

Мы присели на краю обрыва на теплых камнях. Ветер доносил снизу
шорох тростников. Где-то вдалеке на плато пронзительно засмеялась
гиена, и снова стало тихо.

- Немного слушать, - прошептал Квали.

Мы сидели молча, вслушиваясь в шорох тростников.

Наконец Квали поднялся.

- Злые духи сегодня молчать, - объявил он, и мы пошли назад, в
сторону костров, ярко освещавших площадку вокруг лагеря.

На следующее утро мы поднялись с восходом солнца. Я решил, не
теряя времени, осмотреть священные камни и составить план дальнейших
действий. После завтрака я, Квали, Джонсон, Перси Вуфф и четверо
черных воинов направились к священным камням. Африканцы были чем-то
встревожены. Я слышал, как Квали вполголоса успокаивал и уговаривал
их.

Перси захватил свой ящик с красками и насвистывал какой-то марш.

Вскоре мы очутились на краю плато. Квали огляделся и направился
вдоль обрывов, на северо-запад. Мы молча следовали за ним. Солнце
поднималось все выше, и жара становилась все более ощутимой. Пот
заливал лицо. Я вынужден был часто останавливаться и протирать очки.
Прошагав под палящими лучами тропического солнца несколько километров,
мы достигли глубокой расщелины, рассекающей край плато. Квали нырнул в
нее, но вскоре появился снова и знаками предложил следовать за ним. Мы
спустились по расщелине к подножию обрывов. Здесь тянулись каменные
осыпи, доходившие до тростниковых зарослей. Над осыпями в стене
обрывов темнели входы в пещеры.

- Здесь, - сказал Квали, указывая на пещеры.

Мы подошли к одной из них. Черные воины побросали груз в тени
обрывов и тревожно озирались по сторонам.

Я шагнул в глубину пещеры. Навстречу по каменистому грунту
выскользнула большая серая змея и исчезла в густой траве. Стены пещеры
были покрыты грубыми рисунками, сделанными красной и желтой красками.

Здесь были изображения диких животных и сцены охоты. Различная
сохранность рисунков свидетельствовала, что они выполнены в разное
время.

Чаще других повторялись изображения буйволов, жираф и слонов.

- Эти рисунки, по-видимому, сделаны очень давно, - решил я. - Они
напоминают искусство палеолита и могли быть созданы двадцать пять -
тридцать тысяч лет назад.

- Эти рисунки сделан недавно, - возразил Квали. - Эти рисунки
сделан воины нашего племени. Вот рисунок мой отец. - Он указал на
какие-то изображения в углу пещеры, которых я вначале не заметил.

Я подошел ближе. На известняковой стене красной краской были
нарисованы удивительные животные с телами слонов, хвостами крокодилов
и длинными, тонкими шеями с маленькими головами. Вдоль спин торчали
крупные острые зубцы. Странные животные на рисунке бежали. Всего их
было три: два - побольше, одно - поменьше. Сомнений быть не могло.
Художник изобразил на стене пещеры трех бегущих динозавров.

- Ну, каково? - спросил я Джонсона.

- Хитрое дело, - проворчал охотник, внимательно разглядывая
рисунок. - А откуда знаешь, что это рисовал твой отец?

Квали что-то ответил на местном наречии.

Джонсон шевельнул выгоревшими на солнце бровями.

- Говорит, отец сам показал ему этот рисунок, когда его посвящали
в воины, - пояснил Джонсон, кивнув на Квали.

- Как бы там ни было, - сказал я, - этот рисунок бесспорно
доказывает существование динозавров в центре Африки в современную
эпоху или в самом недавнем прошлом.

Я не кончил. Странный звук послышался со стороны болот. В тот же
момент черные воины с воплями ринулись к нам в пещеру.

- Злые духи болот! - крикнул Квали, лицо которого приобрело
сероватый оттенок.

- Тихо! - приказал я.

Наступила тишина. Мы все напряженно прислушивались, и вот снова
откуда-то издалека донесся тот же звук. Он напомнил одновременно
шипение и свист, которые, постепенно затихая, вдруг сменились не то
кваканьем, не то мяуканьем. Странные это были звуки. В них слышались
угроза и вызов и какая-то неукротимая слепая ярость. Свист и мяуканье
повторились несколько раз и вдруг резко оборвались. Мы прислушивались
еще некоторое время, но над болотами воцарилась тишина. Я посмотрел на
африканцев. Их кожа стала пепельно-серой, губы дрожали, глаза
испуганно округлились. Квали тоже выглядел взволнованным.

- Что это могло быть? - спросил я Джонсона.

Старый охотник пожал плечами:

- В жизни не слыхал ничего подобного.

- Это злые духи болот, - хрипло сказал Квали. - Только зачем они
разговаривай утром? Квали не понимай... Может, сердятся, зачем мы
пришел...

- Видел кто-нибудь этих "злых духов"? - поинтересовался я.

- Злой дух видеть нельзя. Кто видел - сразу умирай...

- А может быть, так кричат эти звери? - спросил я, указывая на
динозавров, нарисованных на стене.

- Нет... Эти так делает. - Квали вытянул губы и зашипел.

- Как змея?

- Нет, змея тихо... Эти очень громко.

- Может, это был голос другого динозавра-хищника, - заметил я,
обращаясь к Джонсону.

- Вроде нашего тираннозавра? Может, так, а может, и нет.

Я открыл полевую сумку и достал фотографию тираннозавра. Протянул
ее Квали.

- Ты не слышал о таком звере?

Африканец осторожно взял фотографию, стал с интересом
разглядывать, потом возвратил мне:

- Квали не видел такой... Не слышал тоже.

Я попросил Вуффа перерисовать изображения животных со стены
пещеры.

Мой заместитель скорчил недовольную гримасу:

- А вы не уйдете отсюда?

- Ну, а если уйдем? Вы же вооружены.

- Я один тут не останусь, - объявил Перси.

- Успокойтесь. Мы никуда не денемся. Будем осматривать остальные
пещеры.

Перси проворчал что-то и велел одному из носильщиков принести ящик
с красками.

Мы пробыли у священных камней до вечера. Голосов "злых духов"
больше не слышали. Ни единого звука не доносилось со стороны болот.
Только тростник временами начинал шелестеть от порывов ветра. Джонсон
устроился в тени обрывов и несколько часов следил за болотами, но не
заметил ничего подозрительного. Мы с Квали лазали по пещерам,
распугивая змей, которые прятались там от дневной жары. В большинстве
пещер стены были покрыты рисунками. Однако все это были изображения
животных, встречающихся и поныне в Экваториальной Африке. Рисунок,
сделанный отцом Квали, был единственным.

Я попытался узнать, что означают все эти рисунки, но Квали не смог
объяснить. Ему не хватило слов.

- Но твой отец, Квали, видел больших зверей не здесь?

- Нет, начальник. Он видел у озера. Один день пути отсюда. Квали
там не был. Завтра пойдем...

- Скажи, Квали, а за что бельгийцы убили твоего отца?

Лицо молодого африканца стало мрачным, и в глазах вспыхнули
недобрые огоньки.

- Ты какой земля, начальник? Англичанин?

- Нет, я поляк. Есть такая страна - Польша, там, далеко. - Я
указал на север. - Советский Союз знаешь?

Квали кивнул.

- Это рядом. Только Советский Союз - большая страна, большая, как
вся Африка, а моя страна - маленькая...

- Знаю, - сказал Квали, - учитель говорил. Квали учился... Один
год, - пояснил он и вдруг улыбнулся. - Школа очень хорошо. Советский
Союз - очень хорошо, и твой страна - хорошо. Квали твой друг, - сказал
он. - Ты хороший человек. Квали тебе помогай, начальник. - Он взял
меня за большой палец правой руки и сильно потянул, а потом протянул
мне свой большой палец, и я тоже подергал за него.

Мы заключили дружественный союз.

Вечером с помощью Джонсона удалось узнать у Квали, что означают
рисунки в пещерах. На плато раньше происходили обряды посвящения
воинов. Бросали жребий, и каждый молодой охотник должен был убить
стрелой того зверя, который выпал ему на долю. Если это удавалось,
охотник рисовал на стене пещеры изображение убитого животного и
становился воином. Если от восхода до заката охотник не мог
подстрелить свое животное, обряд посвящения откладывался на год. Мясо
убитых животных не употреблялось в пищу. Пока охотник рисовал убитого
зверя, старшие воины уносили тела животных на берег озера и оставляли
там как жертву злым духам Больших болот. Раньше на этом плато обряды
посвящения были особенно торжественными и происходили раз в пять лет.
Потом, когда бельгийцы захватили места для охоты и запретили
африканцам охотиться на крупную дичь, плато стало своеобразным
заповедником, куда не смогли проникнуть европейцы, и обряды посвящения