следующий же день забирают в армию. Он чувствовал каким ударом станет
подобное известие для бабушки - он не решался потому что предчувствовал
слезы, а потом - ухудшения ее здоровья.
день, по крайней мере, придется ей все рассказать.
на полу, отказался от предложенной любви, но с пониманием, с тоскою смотрел
на хозяина. Томас же разлегся на коленях, да и замурлыкал ласковою свою
песенку.
рассказал бы мне на прощанье про свою хозяйку. Всю бы ночь ты мне
рассказывал, ну а я бы - слушал, да слушал... Как жаль... А я слышал, что
все кошки и коты - немного волшебники. Вот если бы ты сделал так, чтобы она,
где бы не была сейчас, почувствовала, что я ее люблю...
не показали полночь - подумал было о сне, и понял, что в эту ночь не сможет
заснуть до самого утра.
писать:
руками, застонал слабо.
Джоя. Потом он взял лист бумаги и стал писать следующее стихотворение, потом
еще и еще одно - все мрачнее и мрачнее. Он все вспоминал лик Девы, и все
мучительней были эти воспоминанья, так как уверился он, что никогда он ее
больше не увидит, а впереди - только Ад...
другим и, в конце концов, так устал, что просто повалился головой на листы.
один из Диминых листков; внимательно на своего внука глядя.
разгорающееся на улице рассветное зарево, понял - "Надо говорить".
волнуйся, все будет хорошо. Я буду возвращаться, я буду письма писать. Не
успеешь оглянуться, как я уже вернусь.
морщинистым щекам слезы, от того, как запричитала она - мучительно вдвойне
от понимания того, что изменить то он ничего не в силах.
Нежданно, конечно, так получилось, но ничего... Деньги у меня в столе
найдешь, в серебряной коробке... Вот, а если Томаса, кто искать станем - ну
объявление там прочитаешь, иль еще что, ты обязательно позвони - о встрече
договорись - ну а телефон оставь - обязательно оставь. Все я побежал,
некогда уже.
коридор. Это бабушкин плач наполнял голову горящей болью - этот надрывный,
тоскливый плач, прервавшийся вдруг сухим кашлем...
больше, но, выпучив глаза, смотрел на торопливо одевающегося Диму и,
казалось, хотел что-то сказать...
положила несколько книг со сказками, что и было замечено ее матерью.
же правду она не могла, так как поклялась, а потому неопределенно пожала
плечами и постаралась поскорее уйти из дому.
Димы, ни котенка там не было...
потом идти в институт - как-никак были последние учебные дни.
чаще малец выходит, - весь грязный, тощий - смотреть страшно - больной,
наверное. А один раз, видели - с ним и девка выходила... Тоже грязная - ага,
как кукла на помойке... У них там целый тараканник! Ага, небось у нас на
чердаке то и вертятся...
Но одна из старушек узнала девушку, позвала ее:
затараторила милиционеру, что вот мол бегают еще всякие хулиганы за кошками
(она имела ввиду Диму).
сильное, вспыхнуло решение: "Я обязательно должна предупредить их. Должна
успеть, а иначе выйдет, что я не сдержала клятву".
встревоженных ворон.
каждое утро, вместе с отцом да старшей сестрою устраивала пробежку, по
парковым аллеям!
раз споткнулся и с руганью грохнулся милиционер.
книгами и едою... Вот последний пролет - вот люк - только бы он оказался не
запертым.
но, по прежнему спокойным, возвестила:
выпорхнули в небо.
же, до боли, сжалось Катино сердце - так ей захотелось остаться здесь с
ними, показать книги... Но времени не было - Катя перекинула им свою сумку,
еще раз крикнула: "- Бегите!", а сама встала на люк.
удержалась на ногах.
Оглянулась - Машеньки не видно, а Петя замер над распахнутым люком в
соседней подъезд, в руках его - Катина сумка.
да рывком поставили на ноги - в руке вспыхнула боль, однако, Катя сжала губы
- ни звука не издала.
видно было, что зол и напряжен до предела - того и гляди взорвется.
прячете - будет учтено.
выгадать время для Пети и Машеньки.
бросятся на него преступники, оценил уже, что здесь можно спрятать целый
боевой арсенал и за руку поволок Катю обратно, к люку:
миленькая выложишь...
захворавшая, с уходом внука, бабушка и дед, который, пил уже не
переставая...
сухим кашлем, плакала. Томас забирался к ней на живот, свернувшись там